Подруги или евангелие (не)любви_2
![топ 100 блогов](/media/images/default.jpg)
В рамках #gossip
![Подруги или евангелие (не)любви_2 Подруги или евангелие (не)любви_2](/images/main/podrugi-ili-evangelie-nelyubvi2-e73cfb.jpg?from=https://ic.pics.livejournal.com/che_ornella/26309573/139072/139072_540.jpg)
Шла третья посленовогодняя неделя.
За окном сгущались очередные сумерки, а в доме на окраине Тамбова горел свет.
В этот раз подруг собирала богоискатель Наташка.
Наташка устроила вечер настолок. Разожгла уютный камин, наготовила впрок какао и каждой из подруг приготовила по рождественским веселеньким носочкам. Ну чтобы подруги не скучали, а веселились «кочергой Витгенштейна» — наигранно и «досхочу».
Хотя Наташка до конца не понимала абстрактную суть философских шарад кроссвордов Фейербаха, ловко и с задором путала имена существительные с глаголами на манер «несуёбицы» с «несуёбится», но она была самая начитанная среди атеистической троицы подруг в философском треугольнике «Блаватской».
Основным проводником на пути начитанности и насмотренности для Наташки была Лана Любимкова. Но Наташка ловко и с тем же задором вычеркнула наставницу по советскому кинематографу из своих гуру-подписчиков и так же ловко и задорно переключилась на новую любимку-галеристку Светку Абстракциевну.
Светкой Абстракциевной Наташка Блаватская-Твердолобикова восхищалась с самого начала и безукоризненно. Она ее превозносила, дышала с ней в унисон одними и теми же невысказанными мыслями, и боготворила. Ровно до той степени пока не прочла Толстого. В частности, апокрифичное евангелие его любви.
Как говорится, женоненавистник Лев пробежал черной кошкой между Светкой и Наташкой. На этой ноте (не)любви — пути истины каждой разошлись. Но подруги не подавали вида, ибо (Т)олько Олька была неким связующим звеном между всеми этими подводными камнями скрытой философии и абстрактного пути, по которому отдельно, независимо и гордо плыла Светка свои 3 км. заплывы.
Олька являлась буфером и громоотводом между конфессиональным
неверием и «кочергой Витгенштейна». Она была душой маленькой такой
компании цифровых подружек, которая умела вовремя восхититься
начитанностью диванной философини и начинающей психологини,
воздавая ей хвалу, при этом успешно и вовремя успев схлопнуть свои
серые и глубокие глаза на прежние совсем не_лестные дифирамбы той
же философини, которая совсем недавно и буквально крыла матами
«коротконогого садового гнома» в тех же у/личных конкурсных
разборках банд графоманов Лос-Анджелесовской Литовской
Юрмалы.
Олька по кличке «Игра Разума» первой и пришла к Наташке в ее уютный и теплый дом на окраине Тамбова, в котором горел огонь начитанности и ждал щедро накрытый журнальный столик теми же «Играми Слов», где из кубиков «кочерги Витгенштейна» надо было сложить свое личное экзистенциальное «лингво_счастье».
— Слава красному Фейербаху и начитанности Наташи! — с такими славословиями и вошла в Тамбовский дом Олька, — А давайте поиграем со словами вокруг духа!
Конечно, начитавшаяся Наташка сразу не сообразила в каком онлайн_GPT искать свой философско-религиозный путь. И пока она соображала начитанной соображалкой высокого и прайм_вумного лба, второй в «кочергу Витгенштейна» включилась Светка.
— Несмотря на желчную перманетность недотраханного, ровные блестящие горошины катятся по нёбу, не в силах противостоять поглощению, — абстрактным детским смехом засмеялась Светка и добавила, — Черные дыры – это место, где Бог делится на ноль.
Первой в «конфессиональной троице» опять сообразила сообразительная Олька Витгенштейн.
«Цитирует Эйнштейна, однако», — размышляла про себя Олька, не выдавая наружу истинности синдрома «(не)прощения Тугезы» и тренерской закалки начинающих графоманов.
«А ведь когда-то и я была «чёрной дырой», которая поглотила весь зодиакальный космос Славика в себя, пока начитанная Наташка не открыла мне глаза на поиски «духа» и «плоти» по уровню родов», — продолжала мысленный разговор с собой Олька и логично расставляла своих игровых «ферзей» на доске цифрового бытия, — «Хорошо, что Светка не видит мою духовную Эйнштейновскую пустоту во плоти. Переключим ее на Пелевина и Чапаевские шашки-пешки в созвездии квантового «Лебедя».
— Я старалась понять, но мало что поняла: почему нам ничего не будет от чёрной дыры? — постулативно и вслух восхитилась Олька зеленым горошком Светки.
Но Светка как-бы не слышала заданного вопроса своей восхитительной подруги. Вместо этого она тщательно пережевывала и перебирала в своем художественном уме абстрактные «зелёные горошины» прочитанного о себе, которые она пристально вычитывала в газетах и заметках о маленьких Светиках.
— А кто такой Фейербах? — нарушив священную тишину внутренних диалогов новообретенных любимок, спросила Наташка-новоиспеченный духовный авторитет, которая обрела свой личный духовный путь и раскрыла образ карманного материального бога в себе духовной, посредством Толстовского постулата «сынов Божьих» по собственному духу, а не по Олькиной плоти.
А в это время в далекой галактике Швейцарии муж-абьюзер
по кличке «Синняя борода» удерживал Соньку под домашним
арестом.
Сонька — это подруга-любимка Ольки, над которой плотская Олька взяла шефство и линвго_опеку.
В свое время именно Сонька Человек Швейцарский Нож явила «начитанному» миру Наташи абстрактную Светку.
С тех пор начитанная и насмотренная фильмов от гуру-наставника Ланы, Наташка, стала надуманной.
Наташка росла.
Над собой, над Светкой, над Олькой и даже над Толстым.
У Наташки случился духовный не только рост, а перерост
прорыв.
И до такой степени, что даже плотской Ольке нечего было возразить, а оставалось только восхищаться «кочергой Витгенштейна».
Но вернемся к старой, доброй и забытой подруге-подруг — Швейцарской Соньке.
Пока три абстрактные подруги на Плющихе резвились
«кочергой Витгенштейна» у уютного Наташкиного камина в теплых
рождественских носочках, Сонька, у которой всегда хорошо получались
заголовки к цифровым постам в ЖЖ, задавалась тремя вечными
вопросами: А кто любит /Соньку/? Где бы мы были без этих волшебных
даров — Драконов-чтений мыслей о бессмертии? И как выжить
пассионариям-элитариям в условиях общественных зрелищ и хлеба?
В это время сплоченной и духовной дружбы Наташки, Светки и
Ольки, Сонька оказалась одинокой в своих абстрактных и
экзистенциальных поисках истины себя.
Ибо подруги отвернулись от Соньки...
И даже Ритка.
Они так были заняты собственной абстрактностью и поиском самих себя, что не замечали, как Сонька подавала им невербальный SOS из своего швейцарского заточения.