Почему происходят катастрофы, которых можно было бы избежать

storm100 — 15.09.2019 "История - это не учительница, а надзирательница: она ничему не учит, но сурово наказывает за незнание уроков".
В.О.Ключевский



Фото Joey Parsons



Будто сжалившись над предельно тупыми учениками, история катастроф пытается нас хоть чему-то научить.


• За месяц до 20летия со дня гибели "Курска" происходит новая подводная катастрофа – страшнейший пожар на "Лошарике".

• Только досмотрели раскрывший глаза миллионам сериал "Чернобыль", как под Северодвинском рвануло так, что отключаются станции наблюдения МАГАТЭ, а с врачей, как при Чернобыле, берут подписку о неразглашении про пациентов с повышенной радиацией.

А ведь вчера было 20летие взрыва на улице Гурьянова в Москве.

А послезавтра 18-летие катастрофы 9/11 в США.

Что еще ждать от надзирательницы, временно переквалифицировавшейся в учительницу и повторяющей аналогичные катастрофы для тех, кто еще не понял урока?

И ведь что особенно обидно! Большинство из этих катастроф - «розовые фламинго», про которых я писал ещё 3 года назад...

Но к сожалению, за 3 прошедших года так ничего и не изменилось в понимании «Розовых фламинго». По-прежнему подавляющее большинство даже не знает, что это за термин.

И по-прежнему, поиск в Рунете по словам «розовый фламинго» выдает только ссылки на птичек, песенки, фильмы, салоны и рестораны.

Что тут ответить жестокой надзирательнице, не взирая на новые жертвы, преподающей нам все новые уроки катастроф?

Что мы еще тупее и беспечней, чем считалось?

Нечего на это ответить.

Только и остается, как снова опубликовать тот самый пост,

• почему происходят катастрофы, которых можно было бы избежать,
• и что такое Розовые фламинго,
• и чем они хуже Черных лебедей.



Что такое Розовый фламинго и чем это понятие хуже Черного лебедя

Даже среди экспертов, мало кто знает, что понятие Розовый фламинго — символ надвигающейся катастрофы. И что это понятие обобщает в один класс столь разные катастрофы, как, например, теракт 9/11 в США, сбитый под Донецком Boeing-777 и крушение ядерного бомбардировщика Ту-22М3 близ Харькова.

Попробуем в этом разобраться.

Пятнадцать лет, прошедшие с теракта 11 сентября 2001, позволяют увидеть в этой катастрофе то, что скрывалось и замалчивалось о ней долгие годы. Риск подобного теракта был известен спецслужбам. Но они оказались не способны его правильно оценить.

Аналогичная ситуация предшествовала катастрофе Boeing МН17 два года назад в небе над Украиной. Не только спецслужбы и военные, но и обычные граждане многих стран были осведомлены через СМИ, что в небе над восточной Украиной сбивают самолеты, летящие на высоте, не доступной для ПЗРК. Но этот риск, как и в случае 11 сентября 2001, был неверно оценен.

Аналогично и с третьей самолетной катастрофой, на сей раз, к счастью, состоявшейся лишь условно. Крушение бомбардировщика Ту-22М3 с ядерными боеголовками близ Харькова летом 2016 легло в основу сценария осложнения ситуации на востоке Украины, опубликованного Германским институтом международной политики и безопасности по результатам форсайт-исследования сценариев грядущих, хотя и маловероятных, но все же возможных катастрофических событий с огромными последствиями. В основе сценария все та же заниженная оценка известных рисков.

Возможно ли избежать подобного в будущем? Или же, как писал Нассим Талеб в мировом бестселлере «Черный лебедь»), — катастрофические события, подобные теракту 11 сентября, в принципе непредсказуемы.

Прошедшие со дня опубликования «Черного лебедя» 9 лет показали, что признанный гуру по оценке рисков оказался и прав, и не прав. Катастрофу типа Черный лебедь действительно предсказать нельзя. Однако, теракт 11 сентября, равно как и два других упомянутых выше кейса — это вовсе не Черные, а Серые лебеди — хоть и маловероятные, но все же предсказуемые катастрофические события, к сожалению, случающиеся в мире куда чаще Черных лебедей.

Ну а самый худший вариант Серых лебедей — это Розовые фламинго. Так называют класс предсказуемых катастроф, риски которых игнорируются вследствие когнитивных предубеждений высшего руководства, на которое влияют институциональные группы интересов.


Самый страшный риск — умышленно игнорируемый

Предсказанием катастрофических событий, занимаются спецслужбы, военные и крупный бизнес. Сотни профессиональных экспертных сообществ в разных странах осваивают огромные бюджеты, используя теорию Черных лебедей в попытках нащупать признаки приближающихся катастроф. Для этого им достаточно придумать для своих заказчиков список страшных сценариев ближайшего будущего, а дальше, работая в обратном направлении, искать в настоящем доказательства в поддержку того или иного сценария.

Наиболее искушенные в вопросах оценки рисков специалисты национальной безопасности и крупного бизнеса в последние годы продвинулись существенно дальше, переместив фокус своих исследований на т.н. Серых лебедей и их особую разновидность — Розовых фламинго.

Серый лебедь, подобно Черному, — весьма маловероятное катастрофическое событие. Однако, в отличие от непредсказуемых Черных лебедей, Серый лебедь предсказуем и вполне вообразим. О нем знают (по крайней мере те, кому положено). Его даже обсуждают (хотя и не широко). Но самое главное то, что в итоге Серый лебедь оказывается проигнорирован. В том смысле, что так и не мобилизуются серьезные ресурсы для его предотвращения и для минимизации возможного ущерба на случай, если предотвратить не удастся.

То есть Серый лебедь — это известный, но проигнорированный катастрофический риск.

Как это ни обидно для специалистов, но именно Серые лебеди принесли в современный мир большинство катастроф. Согласно отчету комиссии о теракте 11 сентября 2001, это был Серый лебедь, а вовсе не Черный, как предполагал в своей книге Нассим Талеб. В отчете комиссии сказано, что это был «failure of imagination» (недостаток воображения), т.е. неспособность серьезной оценки известного риска. Среди других известных примеров — унесший жизни тысяч людей хаос, воцарившийся в Ираке после американского вторжения в 2003 г, финансовый кризис 2007–2008, катастрофа на атомной станции Фукусима и др.

В России, к сожалению, предсказуемых катастроф также хватает: гибель атомной подлодки “Курск”, авария на Саяно-Шушенской ГЭС, взрыв метана на шахте «Ульяновская» и пр. Да и другие, вовсе не техногенные катастрофы, имеющие при этом существенно более серьезные последствия для экономики и состояния общества, у нас, к сожалению, также случаются. Так что в России Серые лебеди — вовсе не редкая птица.

Однако самая страшная и уродливая птица, символ катастроф — это Розовый фламинго *), — известный катастрофический риск, игнорируемый из-за когнитивных предубеждений руководителя или группы руководителей под воздействием мощных институциональных групп интересов. В отличие от Серых лебедей, это не просто риски, на которые люди склонны закрывать глаза или бессознательно игнорировать. Это риски, игнорируемые высоким начальством под воздействием конкретных групп влияния.


Из-за чего игнорируются грядущие катастрофы, и можно ли этого избежать

Причины когнитивных предубеждений высокого начальства могут быть самые разные, — от наследия профессионального опыта (например, у бывших сотрудников спецслужб) до склонности принимать желаемое за действительное (зачастую наблюдаемой, например, у руководителей, долго занимающих высокую позицию). Групповые интересы также могут быть весьма разнообразны: деньги, влияние, статус, а иногда и желание избежать ответственности или наказания. Наконец, институциональность групп влияния может также относиться к любой сфере: политика, ВПК, крупный бизнес, наука и т.д.

Самым опасным военно-политическим Розовым фламинго нашего времени, по мнению автора этой концепции Фрэнка Г. Хоффмана — известного теоретика в области вооруженных конфликтов и военно-политической стратегии США — может оказаться ядерное противостояние между Индией и Пакистаном. Ядерная война между этими странами может начаться в любой момент и будет иметь такие последствия для всего мира, что проблемы с запрещенным в России ИГИЛ меркнут на этом фоне. И несмотря на это, внимание большинства влиятельных по­ли­ти­ков занято чем угодно, но не потенциально возможным ядерным конфликтом между Индией и Пакистаном.

Источником появления Розовых фламинго может быть далеко не только военно-политическое противостояние. Не менее опасным источником является бурное развитие прорывных технологий, а точнее, сопутствующий этому «технологический оптимизм». Он бывает двух видов: «близорукий» и «дальнозоркий».

«Близорукий технологический оптимизм» порождает Розовых фламинго при планировании широкого внедрения некоторых прорывных технологий. Например, в области Искусственного интеллекта. Но это вовсе не страшилки типа «четвертой мировой войны с искусственным интеллектом», являющиеся результатом другого вида «технологического оптимизма» — «дальнозоркого».

Этот второй вид основан на уверенности, что некоторые неразрешимые сегодня научно-технологические проблемы будут разрешены в ближайшем будущем. И как следствие, — сопутствующие риски из отдаленного будущего актуализируются в ближайшие десятилетия, если не годы.

«Дальнозоркий технологический оптимизм» порождает Розовых фламинго переключением внимания общественности, государств и бизнеса с реальных рисков ближайшего времени на гипотетические риски отдаленного будущего (видимые технологическим оптимистами совсем рядом). В результате на борьбу с далекими химерами переключается не только внимание, но и финансирование, которого, как обычно, на все не хватает. В итоге распорядителям бюджетов остается только игнорировать настоящие риски ближайшего будущего, а это прямая дорога к Ро­зо­вым фла­мин­го.

Например, упомянутая страшилка из области искусственного интеллекта является плодом «дальнозорких технологических оптимистов», допускающих создание в ближайшем будущем суперинтеллекта, который может захотеть остаться единственным интеллектом на планете.

А в результате «близорукого технологического оптимизма» в области искусственного интеллекта растет реальная опасность Розового фламинго, из-за расширяющейся тенденции перепоручения компьютеру принятия решений во многих ответственных областях.

Впрочем, вопросы «технологического оптимизма» в области искусственного интеллекта, а также существующие здесь реальные Розовые фламинго вполне заслуживают рассмотрения в отдельной статье.


А в заключение лишь добавлю.

Серые лебеди и Розовые фламинго — это вовсе не теоретические концепции умствующих аналитиков, а исключительно практические понятия современной управленческой науки и практики принятия решений.

Серьезные консультанты это хорошо поняли и разрабатывают на их базе разнообразные методики минимизации рисков и повышения живучести (неубиваемости) бизнеса в условиях внезапных серьезных катастроф любого характера.

В России, где уровень менеджмента, в среднем, ниже, чем на западе, а разнообразные риски (от инфраструктурных до политических) выше, про Черных лебедей слышали многие, но вот про их куда более распространенных серых и розовых родственников почти никто не знает. А ведь они для нас куда более актуальны, особенно с учетом царящей в России всеуровневой некомпетентности.

Черные лебеди неизбежны, но Серых лебедей и Розовых фламинго можно избежать, если вовремя перестать их игнорировать.

Первый шаг к этому — осознание того, что они существуют и еще страшнее (куда большей распространенностью), а тем паче, обидней (ведь знали же, что может произойти!) Черных лебедей.

Но осознание не может прийти, пока поиск в Рунете по ключевым словам «розовый фламинго» выдает только одноименных птиц, песни, фильмы, салоны и рестораны.



Возможно, с этой статьей что-то начнет меняться.

*) Название отсылает к сильно популярным в 50–60 гг. в США пластиковым скульптурам розовых фламинго для украшения газонов, ставших потом для многих в США символом дурного вкуса и пошлости (типа фигурок слоников на буфете или комоде в России). С тех пор декоративные розовые фламинго разделили общество на тех, кто их обожает, и тех, кто их ненавидит.



Сергей Карелов
Oct 14, 2016 · 6 min read

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив