Почему народу фашизм всегда нравится больше демократии

sapojnik — 04.06.2024 Каким интересным прозвищем обзавелись российские сторонники демократии, буквально едва только они вроде как забрали власть у КПСС, в самом начале 90-х? Правильно – «демокраДы». Вскоре оно и вовсе стало в народе восприниматься как «более точное» обозначение демократа. А если говорить «по чесноку», то очень скоро после «победы демократии в России» демократы стали в РФ довольно маргинальной группой, а лозунг «больше демократии!», гремевший в ходе Перестройки, после появления в стране какой-никакой реальной демократии потерял всякое очарование… да и не обрел его до сих пор.

Можно сказать, что, за исключением весьма краткого периода в самом начале «новой России», сама по себе демократия не пользовалась в РФ популярностью… причем, заметьте, ни у кого: ни у чиновников, ни у широких народных масс, ни у интеллигенции. Этого факта среди интеллигентов принято как-то стыдиться (понятно, что только среди них – остальные-то не стыдятся ничуть). Да и у интеллигентов это не плод какого-то внутреннего убеждения, скорее им «от людей стыдно», причем под «людьми» понимается, естественно, Запад. Народ ведь, как у нас считается, должен наоборот, как-то тянуться к демократии, вожделеть ее, хотеть. Если у нас, у русских, это не так (как у азиатов каких-то!) – то это что ж, говорит о какой-то неполноценности русских?! А также других уважаемых народов нашей необъятной Родины? «Нет-нет, - тут же с ужасом открещиваются самые сознательные русские интеллигенты. – Наверно, это просто наша вина; наверно, это просто мы недостаточно разъясняли! Мы исправимся! Дайте нам еще один шанс! Дайте!»

Но, во-первых – как давать русским интелям шанс, если на самом деле они и сами очень не уверены, что демократия зачем-то нужна, и вдвойне не уверены, что она нужна конкретно России?

А во-вторых – является ли верной первоначальная «аксиома», будто бы всем народам свойственно вожделеть и мечтать именно о демократии? Демократия, как мудро сказал один грузинский вор в законе, «это вам не лобио кушать».

На деле большинство народов, по всей видимости, стремятся и вожделеют вовсе не демократии, а ее полной противоположности – фашизма. И российское народонаселение тут совсем не исключение. Хотя я уже слышу возмущенные крики, а многие и вообще уже идут разбираться с автором по-свойски, чувствуя себя до глубины души оскорбленными. Как – фашизма?! Почему фашизма? Как вообще можно о таком даже помыслить?! В России – фашизм! Да еще чтоб народ о нем мечтал! Это немыслимо! После всех понесенных жертв… и т.д.

Разумеется, и это тоже правда. Фашизм мы не любим. И никто его не любит. В школе научили – всех, и не только нас: фашизм – зло. Только полный отморозок может сказать, что ему нравится фашизм. А отморозков мы с вами тоже не любим.

Но – это если называть фашизм по его, так сказать, старому паспорту. А можно ведь использовать его родовое имя, которое звучит намного более приятно и благозвучно. Это «единство». ЕДИНСТВО. Не правда ли – совсем другой коленкор? Кто ж против единства? Разве Единство – это не священное слово?!

Вспомним всем известную этимологию. Фасции – вязовые или березовые прутья, связанные ремнями или красным шнуром, которые таскали с собой древнеримские цари в качестве символа своей власти. Своего рода веник.

Все ведь помнят русскую сказку о венике? Ее нам всем еще в школе рассказывали, классе примерно в третьем. Был, значит, некий старик, были у него сыновья, которые все время ссорились и дрались. Тогда вызвал старик-отец братьев к себе, дал одному из них… веник, и попросил сломать его двумя руками. Тот не смог. Дал второму – и тот не смог (то ли веник был с бревно толщиной, то ли сынули были слабосильные). В общем, никто не смог, и тогда старик приказал разобрать веник на прутики, после с удовольствием половину прутьев сломал сам, а остальные дал поломать бестолковым братанам. После чего и заключил, что «так и вы, братие: по отдельности каждого из вас любой дурак сломает, а если связать вас в пучок – то вы будете ого-го!» Братья все поняли, драться перестали – тут и сказке конец.

Мне в школе эта сказка нравилась своей простотой, да и нравится сейчас – хотя, как я теперь понимаю, это была у нас первая истинно фашистская сказка. Аналоги ее есть в фольклоре самых разных народов. Пучок фасций, связанных шнуром – не зря символ правителя. «Во как я вас!» - как бы говорит ликтор, потрясая своими фасциями.

Скажите народу, что вы – за «единство», потом еще добавьте, что вы к тому же за «гражданский мир» - да кому ж такое не понравится?! Это всё – очень привлекательные лозунги… особенно на фоне демократии.

Я уже не раз говорил о демократии в блоге, например, не уставал разъяснять, что выборы – это не что иное, как холодная гражданская война. Да – бумажная, оружием выступают пламенные речи и бюллетени, бросаемые в урну, но тем не менее – это именно война. Противостоят части общества, имеющие меж собой сильнейшие противоречия. Обычно публика относится к подобным разъяснениям как к неким гиперболам, «товарищ шутит», а то и вовсе пропускает мимо ушей. Ну, в самом деле, какая война… хотя легкий тревожный и неприятный осадочек от таких нехороших слов все же остается в душе любого добропорядочного бюргера или тем паче бюргерши.

Тем не менее повторю: в основе самой концепции демократии – именно война. Столкновение непримиримых интересов. Демократия избрана как способ не устранить вовсе разногласия меж социальными группами, но максимально их смягчить, ввести в наиболее цивилизованное русло. Вместо кровопролития и разрушений – пусть льются реки чернил и типографской краски, а народ пусть сыграет роль арбитра в спорах… которые, быть может, ему неинтересны или вообще его не касаются. Всё ж лучше, чем реальная гражданская война.

И еще одно важное, как считается, преимущество демократии – смерть там не абсолютна. Даже наголову разбитая социальная группа, в силу периодичности демпроцедур, всегда будет иметь возможность (или хотя бы шанс) попытаться возродиться и снова взять реванш, восстать из пепла. Понятно, что в реальной гражданской войне очень многим никаких возрождений уже не светит. Гражданские войны – самые свирепые и безжалостные, там проигравших часто вырезают под корень.

«Ужасы какие!» - скажет чувствительный человек. Да разве можно строить концепцию общественной жизни на понятии «вечной внутренней войны», пусть даже, как вы уверяете, «только бумажной»? Ведь война – это так грубо, так мерзко. Это так способствует низости и подлости нравов!

Что на это возразить? По большому счету нечего. Не зря ведь даже такой авторитет, как Черчилль, говорил: «Демократия – это наихудший общественный строй».

То ли дело фашизм! Концепция фашизма прямо противоположна: мы ВСЕХ завязываем в один крепкий узел – и они, как те непутевые братья из сказки, уже никак не смогут драться друг с другом, даже если захотят. «Зато» они все вместе смогут свернуть горы и срубить все деревья на лесоповале…

Чаще, впрочем, подход к фашизму чуть более прагматичен. Связывать все «прутья» общественных групп в единый пучок может быть слишком хлопотно и долго. Очевиднее брать за основу лозунг «единства» (который нравится всем и заодно как бы гарантирует гражданский мир, который тоже нравится всем), поэтому проще оказывается создать некую «самую правильную» общественную силу, а всех, кто пытается топорщиться – просто истребить. Ну, или просто «сломать» (отдельный прутик, как мы знаем из той же сказки, очень просто сломать).

В этом смысле получаем, что все-таки не фашизм является разновидностью коммунизма (как часто делают по хронологическому принципу – фашизм появился чуть позже коммунизма), а все-таки коммунизм есть разновидность фашизма (методологически). Что делают коммунисты? Берут и истребляют всех «иксплататоров», делая общество проще и однороднее (более «единым»). Далее следят, чтобы общество ни в коем случае не расслаивалось снова (нарушая тем самым единство, которое обычно для простоты отождествляют с единообразием). «Нацизм», понятно, от того же корня – «единство» достигается за счет истребления (или изгнания) всех «неправильных» наций и рас. В основе все равно «фашио». И «народ», понятно, приветствует практически любой фашизм – в частности, потому, что всех тех, кто осмеливается НЕ приветствовать, так или иначе все равно ставят в строй (в пучок) или ломают, как негодный прут. Да и – чего б бюргеру не приветствовать? Тишина, покой, все улицы патрулируют штурмовики в одинаковой форме. Социальный мир. Лепота.

А вот демократия получается (что теперь ясно, я надеюсь) чуть более сложно.
Для нее необходимо наличие неплохо вооруженных банд с их достаточно разумными (!) предводителями, причем чтобы для них обязательно (!) соблюдались следующие условия: банда у вождя достаточно хорошо вооружена, чтобы в случае попытки ее полностью уничтожить она могла б гарантировать агрессору неприемлемый для него ущерб; и с другой стороны, каждая из банд не должна иметь возможность в одиночку перебить всех остальных без получения неприемлемого ущерба/риска для себя.

Почему второе условие – понятно: если какая-то способна «просто» уничтожить все остальные, она так и сделает, установив на территории уже знакомый нам фашистский («единый») режим.

То есть, говоря попросту, для демократии необходимо (!) – не желательно, а именно необходимо – состояние некоего устойчивого равновесия банд, «равновесие страха». «Я хочу перебить всех – но не могу; все также хотят перебить всех и меня в том числе – но тоже не могут». Для полноты тут необходимо еще и третье условие – психологическое, рациональное: как минимум главари банд должны понимать, какова реальная ситуация, смириться с ней – и быть готовыми договориться с другими, как строить отношения и жизнь в создавшемся, крайне неустойчивом и взаимно опасном мире.

Мировая практика показала, что НАИЛУЧШИМ способом вести дела и даже процветать в таком странно «устойчиво-неустойчивом» состоянии является как раз демократия.

Все, что я написал выше – достаточно банально, и это все знают сто лет. Я лишь хотел кратко напомнить азы, особенно учитывая, что все-таки в пропаганде в последнее время со странным упорством делается одна и та же очевидная ошибка насчет «стремления к демократии» у обывателей, и это, возможно, даже вводит уже кого-то в заблуждение вопреки реальности, которая всегда у нас перед глазами. На деле, конечно, именно «народ» ни к какой демократии не стремится, ее не любит и всегда готов поносить поносить ее на все корки – тем более, что всегда есть за что. СТРЕМИТСЯ же народ всегда и только к «единству», то есть – к фашизму. Который и считает наилучшим общественным строем. Ни сама демократия, ни ее квинтэссенция – выборы – народу не нужны, и нужно очень стараться придать действу максимально интересный и увлекательный характер, чтобы его в эту процедуру завлечь. Что тоже банально и всем очевидно.

Вопрос же у меня второго порядка, и он печальный. Давайте спросим в кои-то веки всерьез: а КТО более всего заинтересован в демократии, и кто – в фашизме?

В наивных российских кругах полный консенсус среди единственно думающей (и крайне немногочисленной) страты – среди интелей. Интели в последнее время активизировались и даже вовсю начали обсуждать между собой – как же им, дескать, надо будет «работать» в «следующий раз», чтобы «учесть ошибки» и все-таки «построить в России настоящую демократию».

Как обстоят дела на самом деле? На самом деле прежде всего непонятно, с чего отечественные интели решили, что они МОГУТ «строить демократию». До сих вся российская история с очевидностью показывала, что таких навыков интели никогда не демонстрировали, и даже наоборот: с их подачи неизменно устанавливался в России тот или иной фашистский строй (то красного, то коричневого, то красно-коричневого цвета). Так выходило случайно?

У меня есть для собратьев-интелей некоторое утешение: на мой взгляд, беда шире одной России со всей ее, мягко говоря, непростой судьбой. Скорее дело в том, что фашизм ВСЕГДА строят интеллигенты. В любой стране. Строить фашизм – это карма интеллигенции. Как в том анекдоте про тульского рабочего, который 15 лет все пытался вынести со своего Тульского велосипедного завода для сынишки велосипед по частям, проносил, собирал – и у него всегда почему-то вместо велосипеда получался автомат Калашникова.

Причина очень проста: любой интеллигент с одной стороны верит в науку, в рацио, в логику; и, с другой стороны, имеет некие убеждения и, не побоюсь этого слова, ценности – которые не продаст и не предаст ни за какие коврижки. В итоге не у всех, но у многих интеллигентов получаются логически и одновременно морально обоснованные концепции того, «как надо жить всем, чтоб никто не ушел обиженным» - а это и есть основа любой фашистской, то есть ЕДИНОЙ идеологии. Получается в итоге коммунизм, фашизм или какой-нибудь экзотический «экологизм» - дело десятое. Главное, что уверовавший в истинность интеллигент начинает «собирать свой пучок» - и далее вплоть до краха очередного «единства».

Тогда вопрос: а кто ж тогда создает демократию?? Как-то же она возникает?!! Если не интели, то кто?!

Возвращаемся чуть назад – где говорилось о первичных условиях создания демократии. Там у нас шла речь о «предводителях банд» как о необходимом условии начала процесса.

Условие, понятно, необходимое – но все ж недостаточное. Интуитивно понятно, что далеко не каждый бандит и главарь способен «замутить» реальную демократию с такими же, как он, не сведя все дело в решающий момент к попытке очередной бессмысленной резни. Нужен… э-ээээ… бандит с понятиями. И даже, не побоюсь этого слова – с принципами. С определенной ШКОЛОЙ.

Как мы назовем достаточно могущественного бандита, имеющего в своем распоряжении ресурс вооруженных людей, но с принципами и ШКОЛОЙ в хорошем смысле слова? Название для этого есть; это аристократ. И это ни в коем случае не интель. Человек дела, если коротко.

ТО есть – общее правило: интели, какими бы благими намерениями ни руководствовались и сколь бы честными и хорошими людьми не были – в своем желании общественного переустройства способны создавать только фашизмы той или иной разновидности. К созданию реальной демократии способны только аристократы (определение см. выше).

Отсюда еще один очень печальный вывод: поскольку на всей территории экс-СССР никаких аристократов не осталось, и здесь мы имеем дело лишь бесконечное море крестьянства с легкими вкраплениями дезориентированной и вырождающейся интеллигенции – ни на Украине, ни в России демократия невозможна, и ее здесь в обозримом будущем не будет. Аристократии нет.

Аристократ – человек, ПОНИМАЮЩИЙ, что он никогда не может победить до конца, и умеющий жить с этим. В У и в Р таких нет. Они так и будут драться меж собой до изнеможения в слепой надежде урыть и уничтожить врага до конца, науськиваемые интелями с обеих сторон, грезящими каждый о своем вечном небесном фашизме.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив