Почему фильм Михалкова не получил наград в Канне?

velenna_union — 25.05.2010

У каждого из нас на свете есть места, более иных способные причинять нам боль. Для Никиты Михалкова такой точкой является Канн. По общему мнению, у режиссера до сих пор саднит май 1994-го, когда "Утомленные солнцем" на финишном рывке уступили "Криминальному чтиву" Квентина Тарантино. В действительности самый скорбный момент пребывания Михалкова в Канне датируется августом 2009-го. Он приехал тогда на ежегодный фестиваль российского искусства. Нырял с борта нанятой яхты, загорал на палубе, показывал друзьям отрывки из не смонтированного еще "Предстояния", травил байки, доводя компанию до статуса "под столом". А улетел в Москву в день смерти отца - печальная новость пришла за несколько часов до рейса. Вряд ли нынешний каннский кинофорум способен конкурировать с тем обухом по голове.

Многие уговаривали Михалкова не отдавать "Утомленных солнцем-2" в конкурс. "На открытие или закрытие - пожалуйста. А не получится - не надо вообще. Гран-при за первый фильм есть, и хватит. Зачем тебе на 65-м году эти сюрпризы природы? Выиграешь - затопчут, проиграешь - осмеют...". Будучи реанимированными 23 мая ("ну, говорили ведь!"), эти предостережения напоминали курьезную эпитафию: "Говорила тебе я: ты не ешь грибов, Илья. Ты меня не слушался и грибов накушался...".

Грибов Михалков накушался по разным причинам. Участие в основном конкурсе Канна - стимул для мирового проката. И, безусловно, крупный профессиональный успех. Для кого угодно - к примеру, для Алехандро Гонсалеса Иньяриту. Мексиканский классик тоже боролся за "Золотую пальмовую ветвь" во второй раз, опять только облизнулся, но вернется домой со щитом, как ни в чем не бывало.

У Никиты Михалкова расклад другой. Что-то вроде "вяземского котла" - когда атакуют и в лоб, и с тыла, и справа, и слева. Сражаться пришлось на несколько фронтов - внутренние распри легко догнали Михалкова в Канне. Аккредитованная на фестивале российская пресса свято усвоила, что патриотизм - последнее прибежище негодяев.

Если важнейшим из искусств остается кино, то важнейшей из наук для кинематографа является конспирология. Журналисты день за днем разоблачали перед публикой тайные механизмы возможного триумфа Михалкова - настолько этот триумф казался близким, почти неотвратимым. Вера во всемогущество Никиты Сергеевича умиляла. То - приз давно куплен, осталось только  вывезти. То - конкурс нарочно собран слабый (теперь придется хвалить задним числом). Напирали на редкостную тупость жюри - ничего ни в чем не понимают, у них и "Предстояние" прокатит (легенда меняется: фильмы судила прямо-таки команда нобелевских лауреатов). И так далее. Вплоть до: "А с председателем жюри Тимом Бёртоном - вы слышали? - Михалков вообще на яхте водку пил". Чижик-пыжик, где ты был?.. Бёртона Михалков за время пребывания в Канне в глаза не видел.

Через час после объявления результатов в блогах российских кинокритиков появилось торжествующее: We did it!..

Из удивительного: в разгар фестиваля самые либеральные журналисты поддержали вдруг линию руководства страны на сближение с Украиной и стали пророчить "пальму" фильму Сергея Лозницы "Счастье мое". Оторопь от такого кульбита, правда, быстро рассеялась: "Счастье..." снимали еще при Ющенко, и российская глубинка (сыгранная Черниговской областью) представлена здесь в таком маргинальном свете, под который у нас просто инвесторов не нашлось.

С украинского же сайта, болеющего за Лозницу (на Украине патриотизм не считается зазорным), скачали и пустили в российский телеэфир наутро после показа "Предстояния": "Фильм Михалкова встречен в Канне прохладно...". "Прохладно, putain?!" - сказал бы по этому поводу товарищ Сталин в исполнении Максима Суханова. Стоячую овацию, длившуюся четверть часа, - с криками "браво!" и массовыми попытками выпасть с балкона в партер - Михалков остановил своей рукой. Как и не дал ей начаться прежде времени - пятиминутные титры прошли без сокращений. Чтобы отзвучала музыка Эдуарда Артемьева и фамилии всех, кто восемь лет работал над фильмом, набранные кириллицей, появились на экране каннского Дворца фестивалей. Хотите - ждите, нет - уходите, - продемонстрировал режиссер залу. Зал проявил терпение - ушло человек десять.

У Михалкова, прямо скажем, мало общего с Борисом Пастернаком, однако "Что же сделал я за пакость, я убийца и злодей?" - Никита Сергеевич может смело декламировать от первого лица. Мы видели плачущих французов, американцев, потомков русской эмиграции первой волны. И встали люди не только ради создателей картины, но и в память о ее героях - это чувствовалось.

Авторитетный голливудский журнал Variety в каннском выпуске охарактеризовал новый фильм Михалкова словом, которое можно перевести как "ура-патриотический", а можно - как "националистический". Ну, насчет "ура" - с этим у "Предстояния" острый дефицит. К "ура" будем потихоньку двигаться в "Цитадели", а пока... "Как в костре потухшем таял уголек" - вот был бы лучший слоган для "Предстояния". Критик, по всей видимости, имел в виду, что Михалков наглядно показал миру, какой ценой оплатили Победу мы. Победа, конечно, общая - только цена разная. Каннскому жюри этот месседж не понравился. Не дураки собрались, напрасно наши клеветали.

"Предстояние" - больше, чем кино, вот откуда все проблемы. Война, объявленная ему в канун и во время фестиваля французской прессой, не может рассматриваться как череда совпадений. Войны случайными не бывают. По заказу из России или по собственному почину журналисты "Монд", "Нувель обсерватер", агентства "Франс Пресс" несли такую невежественную галиматью, что отлакированный фасад "свободных западных СМИ" трещал и рушился на глазах. "Вот уже сорок лет Никита Михалков борется с двумя призраками: Тарковского, с которым он работал, и Кончаловского, своего сводного брата...", "Кинематографист, известный своими экранизациями Чехова - например, "Пять вечеров"...", "Михалков любит смех и слезы под звуки балалайки", "Создал эпопею русской земли в фильме "Урга - территория любви", "Режиссер объявил о своих аристократических корнях и начал культивировать имидж денди с ухоженными ногтями...".

Главное: западная пресса обнаружила в "Предстоянии" просталинские мотивы. Сталин за всю картину появляется дважды: один раз - в сновидении Котова, второй - в разговоре с Арсентьевым. Для "про" либо "анти" катастрофически не хватает материала. Верховный главнокомандующий присутствует на экране, потому что существовал в жизни - не более того. Между прочим, в "Утомленных солнцем-2" дважды восходит солнце русской поэзии - но на это никто не обратил внимания. Книжкой стихов Пушкина пионервожатый прикрывает мокрые брюки. "Я, Пушкин Александр Сергеевич, признаюсь..." - выводит на бланке капитан СМЕРШа. Какой богатый повод для гаданий! Близки ли Михалкову разумные, не типично интеллигентские взгляды Александра Сергеевича на царя и отечество? (Отношения с отечеством и царями у поэта складывались непросто, однако гонимым бывал - оппозиционером не был.) Или это эхо любимой цитаты: "Хвалу и клевету приемли равнодушно" с особым упором на "Не оспаривай глупца"? А, может, Михалков гордится, что скоро догонит Пушкина по высокой степени нарицательности? За электричество Пушкин платить будет, в плохой погоде Михалков виноват...

Тем не менее Пушкин никого не волнует. Волнует Сталин. Разговоры о нем в связи с "Предстоянием" внутри страны понятны и оправданны. Михалков перешел на амплуа отца: Котов не только дочку по фронтам ищет, он и для ребят из штрафбата "батяня". А архетип отца крайне важен для русского подсознания.

Но Запад - он вообще не о Сталине. Он о сильной России под любой рукой - недаром Михалкову ставят в укор "сервильность", близость к власти. И еще Запад - о способности русских к вере. В выборе объекта веры можно ошибаться, но, органически не умея верить, к истине никогда не придешь.

В общем, почитав, послушав, раздав тонны интервью, Никита Сергеевич приближался к финалу Каннского фестиваля подготовленным. На afterparty под южными звездами, принимая поздравления с грандиозным успехом, сказал: "Мы ничего не получим. Не надейтесь зря". А к вечеру в воскресенье вместо смокинга достал из шкафа теннисную ракетку и отправился на корт. Он не может позволить себе эмоциональных контузий на внешних фронтах. Ему надо возвращаться к своей главной войне - и я не только "Цитадель" имею в виду.

"Предстояние" - гораздо больше, чем кино. Думаю, Михалков сам не до конца понимает, что именно он снял. Какой лакмус для страны эти три часа перед экраном. Открывая утром компьютер, не угадаешь, откуда ударят по фильму сегодня - с портала Каспаров.ру или с сайта КПРФ. Бьют слева, бьют справа: не значит ли это, что Михалков нашел некий центр, золотую середину - поскольку в силу происхождения и воспитания не воюет ни с одной из эпох отечественной истории. Белые пишут - ругают. Красные рецензируют - поносят. Куда бедному режиссеру податься? И даже не бедному, все равно - куда?

Неприятность еще и в том, что современные российские "белые" - они по нетерпимости к чужим взглядам типично красные. А нынешние "красные" по снобизму и неспособности признать свое историческое поражение - наследники белых. Здоровый микст Михалкова - кровь с молоком - не устраивает ни тех, ни других. Хорошая у него фраза была в недавнем интервью Юрию Грымову: "Когда человек болеет, то болеет весь". К народам и государствам тоже относится.

Но это, на мой взгляд, не главное. А главное - вот что. "Утомленные солнцем-2: Предстояние" - первый фильм, который поделил зрительскую аудиторию на людей, для которых естественна духовная вертикаль, и тех, у кого сознание сугубо светское, как теперь говорят, секулярное. Вторые смотрят картину из горизонтали. А она называется "Предстояние". Искажения неизбежны.

Самый понятный по нынешним временам персонаж "Предстояния" - визгливая фифа Зинаида, озабоченная вывозом личного барахла на катере с партархивом. Если вычесть, что фифа, и приглушить звук, то в сухом остатке - цивилизованная норма. Ну, война. Временные трудности - досадно. Что при таких обстоятельствах следует делать культурному существу? Конечно, позаботиться о себе. Где-то там Сталин не договорился с Гитлером, Риббентроп подвел Молотова, но я-то здесь при чем? Почему я должна жертвовать своим комфортом, благополучием, сложившейся жизнью, наконец? Сталин, что ли, обеспечит мне второе рождение в более спокойные времена?!

Разумеется, Зинаида так не думает. Во-первых, думать она не умеет. Во-вторых, кому нужна логика, если есть инстинкт - вещь, навигационно более точная и беспредельно циничная. Ведомая звериным нюхом Зинаида загружает на катер к любовнику фортепиано, люстру венецианского стекла, картину, корзину, картонку и маленькую собачонку.

Когда все, что дама сдавала в багаж, взлетело на воздух - вместе с партархивом и бюстами вождя, - каннский зал удовлетворенно хмыкнул. Кровожадные люди. Не ценят право человека на автономную, обособленную от страны жизнь.

Зато мы ценим. Мы - такое впечатление - перебуржуазили саму Францию. На фильм "Предстояние" в России шли "зинаиды" обоего пола. А потом делились своим возмущением: "Почему я должен три часа смотреть на оторванные руки-ноги? Совесть у этого Михалкова есть?". Совести в подобном понимании у этого Михалкова нет. Он не думает, что три часа - это слишком. Слишком - четыре года. Бестактный, презревший все приличия Михалков не говорит: "Запасайся попкорном, я покажу тебе войну". Даже "Иди и смотри" не говорит. А просто подталкивает в спину - резко, мощно: "Иди-ка, поживи там - в сорок первом. Поглядим, надолго ли тебя хватит". На три часа - и то с трудом? Ну, ребята, с вами бы мы 23 июня 41-го акт о полной капитуляции подписали...

Вот это действительно проблема. По сравнению с которой наш общий (все-таки общий) пролет мимо "пальмы" - полная ерунда.

Оставить комментарий

Популярные посты:

uksibsan

Аренда бани и сауны в Оренбурге: советы по выбору места для комфортного отдыха и оздоровления

silent_gluk

День рождения

matsam

Актуальное

zavodfoto

А я приехал в Елец

pro100_mica

Неюбилейные Ростислав Плятт и Леонид Марков

dymontiger

Потрясающие 3D-фрески художника Tehrell

foto_history

Жертва сталинских ( необоснованных) репрессий - 2

matsam

Герой

mishemplushem

Свет мой, зеркальце, скажи

• Ранее
• Архив