По ночам ужасно воют собаки и не дают спать...


1 апреля родился Николай Васильевич Гоголь.
Родился Гоголь, а речь пойдёт о... Николае Александровиче Лейкине.
Потому что о Гоголе что говорить? –
Про восторг и больше ничего – это Чехов:
"Зато как непосредственен, как силен Гоголь и какой он художник!
Одна его "Коляска" стоит двести тысяч рублей.
Сплошной восторг и больше ничего. Это величайший русский писатель.
В "Ревизоре" лучше всего сделан первый акт, в "Женитьбе" хуже всех III акт. Буду читать нашим вслух"
Это из письма Чехова А. С. Суворину, которое он написал в начале мая 1889 года из города Сумы
(вернее, из имения Лука под городом Сумы,
где Чехов гостил у своей приятельницы А.В. Линтваревой (1833-1909) и её дочек,
и где снимал дачу в 1888 -1889 годах)
Но перед тем как восторгнуться Гоголем, Чехов приложил Гончарова
и вычеркнул его из своего "списка полубогов"...
--------
"Между прочим, читаю Гончарова и удивляюсь.
Удивляюсь себе: за что я до сих пор считал Гончарова первоклассным писателем?
Его "Обломов" совсем неважная штука.
Сам Илья Ильич, утрированная фигура, не так уж крупен, чтобы из-за него стоило писать целую книгу.
Обрюзглый лентяй, каких много, натура не сложная, дюжинная, мелкая; возводить сию персону в общественный тип — это дань не по чину.
Я спрашиваю себя: если бы Обломов не был лентяем, то чем бы он был? И отвечаю: ничем.
А коли так, то и пусть себе дрыхнет.
Остальные лица мелкие, пахнут лейковщиной, взяты небрежно и наполовину сочинены..
Штольц не внушает мне никакого доверия. Автор говорит, что это великолепный малый, а я не верю.
Это продувная бестия, думающая о себе очень хорошо и собою довольная.
Наполовину он сочинен, на три четверти ходулен. Ольга сочинена и притянута за хвост.
А главная беда — во всем романе холод, холод, холод... Вычеркиваю Гончарова из списка моих полубогов."
----------------
Зацепилась за "пахнут лейковщиной", даже к Владимиру Ивановичу Далю пошла – нет такого слова у Даля "лейковщина".
Нигде нет, только у Чуковского нашлось "лейкинщина" - для обозначения грубого вульгарного юмора, от фамилии - Лейкин.
А, значит, так и есть, Чехов своей "лейковщиной" Николай Александровича Лейкина пнул.


Николай Александрович Лейкин (1841-1906) был купеческим сыном, служил приказчиком, страховым агентом, занимался коммерцией.
Потом стал писать юмористические очерки (ну, в принципе, как и Чехов)
и "сцены" из купеческой и мещанской жизни.
Издавал юмористический еженедельный журнал "Осколки", где под разными псевдонимами печатал свои ранние рассказы Чехов.
Последние 15 лет до самой смерти в 1906 году Лейкин занимался благотворительностью.
Этому способствовал коммерческий успех его книг "Наши за границей" (1890) –
сатирическое описание поездки в Париж Николая Ивановича Иванова с женой Глафирой Семёновной.
Потом были подобные поездки четы Ивановых в Италию и Константинополь.
Успех книг был небывалый: 24 прижизненных издания.
Словом, почитала я про Лейкина и что бы там ни говаривали наши классики – "лейковщина", "лейкинщина",
а мне он показался очень даже симпатичным.
Хоть читала у него только про поездку в Париж.
p.s. а название поста – это тоже строчка из того же письма Чехова Суворину.