ПЛАТИТЬ СВОЕЙ ЭЛИТЕ НАДО БЫЛО НОРМАЛЬНО!

ru_history — 20.05.2012 Мысль, которой посвящена эта запись, я уже неоднократно излагал в различных дискуссиях. Это не сиюминутное „озарение“, а попытка синтеза различных объяснений событий второй половины 1980ых-начала 1990ых, которые я слышал от многих людей, что-то профессионально представлявших из себя уже тогда. Попытка понять, какие последствия должны были неизбежно вызывать имевшиеся тогда факторы.

Вкратце повторю уже навязшее на зубах: да, Ельцин, Кравчук и Шушкевич виновны в развале СССР, Гайдар – в разрушении российской экономики. Горбачёв и Шеварднадзе в утере завоёванных кровью позиций в Восточной Европе. С точки зрения интересов народов Советского Союза, это – страшные преступления. Соучастниками в этих деяниях являлось множество военных и управленцев различного уровня (политических и хозяйственных управленцев), принявших это или напрямую деятельно содействовавших развалу великого государства.

Почему эти люди не противились (а некоторые даже содействовали) развалу Союза и социалистического строя? Ответ я вижу в следующем: потому что ровно начиная с того уровня полномочий, где инициатива и КПД возможного сопротивления носили сколь-либо весомый характер, - вот ровно с него и начиналось осознание, что нынешний строй „меня“: директора комбината, первого секретаря обкома, замминистра в союзном правительстве, генерала армии или полковника внешней разведки, ректора вуза – обделяет. Обделяет, потому что коллеги вышеуказанных категорий граждан на Западе в том же „звании“ жили гораздо лучше.

И эти „граждане“ это знали, ибо либо сами выезжали (пусть и редко) в зарубежье, либо имели таких друзей или иные источники информации о жизни там. И это очень сильное знание, даже если оно фрагментарное. Одно дело – сталкиваться с невозможностью купить джинсы сыну или французские духи жене и купить их у фарцовщиков. Ты можешь злиться на советскую власть, но ты далеко не уверен, что смог бы купить эти духи или джинсы за такой же процент своего месячного зарабаотка, если жил бы за пределами СССР. И, заметим: в случае „обычных людей“ речь шла о нестратегических для жизни вещах: духи, шмотки, пластинки. Ездившие же на Запад в командировки видели вещи куда более весомые, причём видели их „в руках“ у своих западных коллег.

Например, ныне пенсионер, а в 1970-1980ые годы директор одного советского металлургического завода рассказывал мне, что испытал шок, когда увидел в ФРГ и США собственные загородные дома главного инженера и замдиректора по капстроительству заводов – аналогов его собственного. Увидел их автомобили. Увидел, что их жёны не привязаны к дому, ибо есть няня и домработница. Он стоял на ступеньку выше по карьерной лестнице, но жил гораздо хуже.

Не сомневаюсь, что люди уровня Шеварднадзе и Яковлева, общавшиеся с Западом на порядок больше, а главное – их окружение, исполнявшее всю техническую работу, находились под куда более сильным впечатлением. Наиболее умные из них не могли не понимать, что дельта (по сравнению с Западом) в доходах элиты в СССР идёт не только на оборонку (затраты США на оборонку тоже достигали существенных величин). Дельта распределяется тонким слоем на весь народ. На строительство инфраструктуры в Средней Азии, на бесплатное образование и бесплатную (общедоступную и ведомственную) медицину, на поддержку культуры.

Таким образом, то, что мы привыкли называть „сдачей СССР“ было абсолютно закономерной реакцией высшего слоя бюрократов, политиков, управленцев на несоответствие уровня их оплаты мировому уровню. Глобализация в действии, что называется. Закономерной эту реакцию я называю, поскольку нельзя ожидать альтруизма от целого слоя людей, заточенных на построение карьеры и достижение высших постов. Один отдельно взятый руководитель может встать выше личных интересов ради интересов своего класса и порой даже ради интересов своего народа. Но крайне наивно предполагать, что весь высший слой будет согласен жить беднее, чем живёт тот же слой в стане противника.

Отмечу, что товарищ Сталин это прекрасно понимал. Да, профилактика предательства и противодействие реализации чиновниками их частных интересов осуществлялось через репрессивный аппарат, но следует обратить внимание: из Советского Союза в собственно сталинское время бежало на порядок меньше представителей высокоресурсных групп (лиц с образованием и положением), чем в брежневское. Хотя в годы войны и в первые послевоенные годы покинуть страну по сравнению с брежневскими времена представляло куда меньшую проблему: уходили с немцами из оккупированных зон, бежали через Одессу, через Иран, через Среднюю Азию. Одна из причин данного феномена, на мой взгляд, заключается в том, что при Сталине „уравниловки“, а именно – урезания потребления высших слоёв ради поддержки трудовых масс, было куда меньше. При Сталине главный инженер даже на мелком заводе – это человек, который мог содержать семью на одну только свою зарплату. При Сталине высшее образование ещё не стало массовым (кроме того, оно, равно как и старшие классы школ, не было бесплатным с 1940-1954), и человек с высшим образованием, даже не занимавший руководящих постов, мог устроиться в жизни куда лучше, чем человек даже с кандидатской степенью в 1980ых.

Как можно было предотвратить этот закономерный исход? Да тем же „сталинским“ способом: надо было нормально платить своей элите. Естественно, ресурс для этого можно было черпать одним способом: уменьшить ту долю экономических благ, которая распределялась массам, а именно: снизить их зарплаты (в реальной покупательной способности), уменьшить их доступ к инфраструктуре, и развивать в большей степени ту инфраструктуру, которая удобна и нужна высшим слоям, а не трудовым массам.

Да, был бы у нас социализм „китайский“. Нет, он был бы лучше китайского, ибо рабочий жил всё же невпроголодь, а просто менее комфортно. Социализм, при котором разрыв между рабочим и директором завода не в 5 раз, а в 20 или в 50. Разрыв между стипендией студента и зарплатой профессора – не в 10 раз, а в 30. Социализм, дающий полноценное высшее образование максимум каждому десятому, а не трети-четверти населения. Социализм, при котором на пенсию нельзя было бы вести полноценную жизнь (что, кстати, подняло бы рождаемость, ибо люди боялись бы бездетной старости). Социализм, не предполагающий массовой возможности отдыхать на море, и соответственно, предполагающий не такую масштабную, но куда более качественную инфраструктуру для отдыхающих.

Но этот социализм был бы всё равно гуманнее нынешнего и особенно ельцинского капитализма.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив