Пик Ельцина, юрта и страна «не вписавшаяся в рынок»

haspar_arnery — 01.03.2022

Лучше озера Иссек-Куль в Киргизии наверное только горы. Летом, по словам местных жителей, полюбоваться ими приезжает множество туристов со всего мира. Недалеко от Каракола расположено ущелье Джеты-Огуз, славящееся своими красными скалами, за каждой из которой стоит романтическая история.



Так недалеко от дороги возвышается камень известный как «Расколотое сердце». Легенда гласит, что два джигита полюбили прекрасную девушку и начали бороться за обладание ею не на жизнь, а на смерть. В итоге победила дружба, и все умерли, а оставшаяся не с чем красавица с горя превратилась в гору.



Название Джети-Огуз относится к семи скалам из красного песчаника. В переводе на русский это означает «Семь быков». Народная традиция гласит, что один хан похитил у другого хана жену. В честь своего успеха, новоявленный Парис устроил семидневный пир в ходе которого каждый день убивали по одному гигантскому быку, а напоследок зарезал и саму красавицу. Каждая капля крови женщины стала скалой красного цвета.

Третья, самая страшная легенда связана, с пиком Огуз-Баши. В 2002 году он был переименован в честь первого президента России Бориса Ельцина гостившего в этих краях с своей супругой Наиной Иосифовной. Жители долины рассказали нам много преданий о том как Борис Николаевич «бунтовал» против охраны, выходил за пределы санатория и блуждал по окрестным горам в одной майке и носках, что навсегда осталось в памяти местных аксакалов.

Обилие кровавых легенд и специфический цвет багряных скал вызывает невольные ассоциации со знаменитой Петрой в Иордании, которая на иврите называется «Села ха-Адом», («Красная скала»). Хотя казалось бы, где Киргизия, а где Иордания?


Невдалеке от Джет-Огуз находится живописное ущелье Барксаун. В советское время оно тоже входило в обязательную туристическую программу для почетных гостей, благодаря живописным тянь-шаньским елям на отрогах гор, водопадам и быстрой горной реке. До сих пор у дороги здесь можно видеть камень с барельефом Юрия Гагарина, напоминающем о приезде в Киргизию первого космонавта.


Но помимо природных красот, Барксаун это место славное богатой истории и имеющие большое стратегическое значение. Через его проходил Шелковый путь, здесь находилась ставка Тагай-бия, объединителя киргизский племен, в этих местах путешествовали Семенов Тян-Шаньский и Пржевальский в поисках кратчайшего пути в Поднебесную. Следуя по их стопам мы поднялись до перевала Сёок, где тян-шаньскую ель, сменили альпийские луга, а затем началась ледяная пустыня, напоминавшая то ли о начале времен, то ли о ледяных ходоках. Перевал находится на высоте 4028 метров. С вершины, перед нами открывались горы недвижного Китая. Сквозь снег проносились «Камазы» идущие на Кумтор — крупнейшее высокогорное месторождение золота Центральной Азии. На 2019 года доля этого прииска в ВВП Киргизии составляла 9.8% и сегодня государство пытается вернуть контроль над Кумтором, принадлежащем канадской фирме Centerra Gold Inc.

С заснеженных вершин мы снова возвращаемся к берегам Иссык-Куля. Дорога виляет между озером и горами, мимо бедных деревушек с руинами советских хозяйственных и административных построек. Вдоль дорог часто попадаются автостопщики. В Киргизии даже маршрутки за пределами больших городов являются редкость. Когда-то в регионе работали многочисленные советские предприятия, но с приходом капитализма они канули в лету. За совхозами и фабриками, закрылись обслуживающие их дома культуры, профильные клиники, общественный транспорт, доставлявший работников на заводы и совхозы, а время пошло вспять, к временам Темучина.
Лишив людей заработка, система принуждает людей к миграции. Те кто имеет образование отправляются в США, Европу или Японию. Жители киргизской глубинки устремляются на стройки Москвы. На родине остаются дети, старики, пастухи, работники государственных структур или сферы услуг. И лишь стада баранов из поселка Тонг проходят под высоким красным холмом, с которого стальной профиль Ильича зовет трудящихся в коммунизм.

Символично, что нашу последнюю ночь в Киргизии мы провели в юрте. В своей повести «Прощай Гульсары» Чингиз Айтматов пропел целый гимн этому традиционному киргизскому жилищу:
«И «раскулачили» юрту. Стали строить дома, а юрты пошли на слом.
А потом оказалось, что отгонное животноводство немыслимо без юрт. И всякий раз теперь Танабай сам поражался, как он мог говорить такое, ругать юрту, лучше которой пока ничего не придумали для кочевья. Как он мог не видеть в юрте удивительное изобретение своего народа, где каждая мельчайшая деталь была точно выверена вековым опытом поколений?».
Хотя сам писатель, конечно предпочитал жить в домах со всеми удобствами, в строках Айтматова содержится глубокая мудрость, понятная только в нашу эпоху 9-метровых квартир в Москве и заокеанских «коливингов». Возможно, в наше время безумных цен за жилье, у юрты еще есть больше будущее.

Этно-поселок состоящий из нескольких юрт, хозблоков и столовой, живописно раскинулся у пустынного берега Иссык-Куля. От классических жилищ кочевников, современные евроюрты отличались только наличием буржуйки, электрообогревателя, лампочки и вай-фай. С войлочной кошмы было хорошо слышно, как снаружи шумели озеро и ветер. Помимо нас, в этно-поселке созданном при поддержке американского благотворительного фонда, было еще несколько русских молодых людей и англичанин иранского происхождения с юным спутником. Что британцы делали в юрте на берегу Иссык-Куля, недалеко от границы с Китаем и золотых рудников было совершенно непонятно. Возможно речь шла о выпускнике Кембриджа, дипломированном востоковеде, агенте Ми-6 и командоре Британской империи, под личиной английского перса прибывшего на передний край новой холодной войны между Западом и Пекином.

Утро на озере было холодным, но все неудобства кочевой жизни искупала полоска синего неба между облаками и белыми вершинными гор. Впереди нас ждал бросок на Бишкек, но последняя дорога оказалась самой сложной. Уже на западной оконечности Иссык-Куля нас настигли порывы ледяного ветра. Каждый выход из машины, к заправке, кафе или туалету становился сродни подвигу. Постепенно дорога стала покрываться снегом и льдом. Зима подкралась незаметно и по видимому дорожные службы не успели отреагировать на внезапное похолодание. Расчистка трассы не проводилась, нигде не было видно следов посыпки асфальта реактивами. Кювет постепенно заполнялся машинами на летней резине. До Бишкека мы насчитали больше десяти аварий.

Заснеженная столица Киргизии выглядела грустно, но эти слова наверное можно отнести к любому городу застигнутому внезапной непогодой в первые дни ноября. Машины стояли в пробках, а прохожие прыгая подобно степным джейранам, пытались перейти улицы превратившиеся в болото. Все это создавала какую-то грустную, петербургскую атмосфера, вполне подходящую для прощания с Киргизией, красивой, но «не вписавшейся в рынок» страной.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив