Патриотизм перемен

«Перемены» и «измена» — слова одного корня, но сильно разные по смыслу. Фактически пожизненный срок лишения свободы, который суд отмерил Владимиру Кара-Мурзе за «государственную измену», заставляет вспомнить сталинские процессы над «изменниками родины». Тогда «четвертак» считался за благо — все же не расстрел, он оставлял надежду дожить до момента, когда на родине случатся перемены. И ведь было время, когда она становилась другой.


Мария Эйсмонт и Владимир Кара-Мурза на оглашении приговора. Скриншот

При принятии в демократической России в 1996 году нового УК РФ законодатель в попытке уйти от зловещей традиции переформулировал состав статьи 275 УК с «измены родине» на «государственную измену»: объектом преступления с тех пор считается государство. А оно, в отличие от родины, может и должно меняться.

Так было и на протяжении последних 10 лет: в 2012 году состав ст. 275 УК был расширен: наряду со шпионажем и выдачей государственной тайны (лицом, которому она была доверена) к государственной измене было отнесено «оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям в деятельности, направленной против безопасности РФ».

По горячим следам этой поправки, в частности, уполномоченная по правам человека в РФ Элла Памфилова заявила: «Это продолжение тенденции к закручиванию гаек против политической оппозиции… Сложно сейчас сказать, насколько часто будут применяться эти поправки, но в случае, когда власти будет надо, они сработают так, как власти надо».

Ответ сошелся:

Подробности не разглашаются, так как суд проходил в закрытом режиме, но «помощь» как бы не связана с принятием Конгрессом США «Акта Магнитского» в 2012 году: в противном случае судья Подопригоров, включенный в санкционный список за решения о заключении Магнитского под стражу, был обязан взять отвод. В незасекреченном эпизоде о «фейках» речь о выступлении Кара-Мурзы в США, где, говоря в марте 2022 года о событиях в Украине, он не сообщил слушателям никаких тайн, которые не были бы им и так уже известны. В таком виде «изменником» может стать каждый, кто публично не соглашается с государственной политикой РФ, — ведь всякое такое мнение может стать известно «иностранному государству».

За те 10 лет, что действует поправка к ст. 275 УК, заметно изменилась, например, Элла Александровна, которая в 2012 году закончила свой комментарий словами: «Остается надеяться, что лихорадочно-запретительная тенденция, достигнув апогея, пойдет на спад». Другими стали принимавшие поправку депутаты, другими и более жестокими — судьи. И только Кара-Мурза, не считая ухудшения состояния его здоровья, нисколько не изменился — он и в последнем слове на суде сказал то же самое, что говорил всегда.

Родине он не только не изменил — он, напротив, в нее вернулся вопреки очевидной угрозе политического преследования. Он сделал это в надежде что-то здесь изменить, пусть и не так скоро. Это и есть патриотизм. Оставаясь верным себе, нельзя изменить никому, а родине — в особенности. Это не Кара-Мурза изменил государству, это оно, переродившись, изменило ему. Вот только такому государству Кара-Мурза на верность не присягал.

Нам остается надеяться, что, когда «тенденция пойдет на спад», он будет еще жив и здоров. А пока продолжать то же самое дело: мирными средствами добиваться перемен в политическом режиме своей страны.

Леонид Никитинский,
обозреватель «Новой»

* Внесен Минюстом РФ в реестр иноагентов.