Параллельный город. Моя поездка в Боровск.

radulova — 19.06.2012 Сегодня я расскажу, как провела один из своих дней, оказавшись в странном городе. И покажу много фотографий.


Началось все в 8 утра. Я крайне редко опаздываю, а тут почему-то поставила будильник на час позже, чем надо было - мистика. Неведомая сила подняла меня чуть раньше, но все равно на 15 минут я опаздывала, о чем и сообщила фотографу Саше. Он решил дождаться меня в кафе. Я потом тоже туда зашла и вместе с Сашей выпила ромашкового чаю.


Дорога обошлась без приключений. Здравствуй, Боровск.


В маленьком городке Боровске с туристами все в порядке — автобусы идут сюда один за другим. "Мы боярыню Морозову уморили! — не без гордости объясняют нам. — За то, что раскольницей была, крестилась не так, как велели. Царь ее в яму тут приказал кинуть. В яме она и померла от голода. Перед смертью кричала страшно, просила кусочек калачика. Никто не дал, боялись".


Тем не менее, если набрать "Боровск" в интернет-поисковике, первым делом появляются не картинки с боярыней Морозовой, а дома с необычными фресками. Вроде этого, что на рынке.


Их в городе более ста. Кажется, что все недеревянные здания ими украшены. Всюду эти порталы в прошлое, благодаря которым современная улица за поворотом вдруг наполняется купцами, извозчиками, воинами Куликовской битвы или детьми, которые стучатся в нарисованные двери.




"Красивого поворота!"


Возле каждой фрески — несколько поэтических строк. "Он очень плохо рисует, она пишет запредельно плохие стихи,— высказался как-то в своем блоге побывавший в городе дизайнер Артемий Лебедев.— При соединении с городскими стенами творческий союз становится гениальным... Жаль, если все это через пару лет исчезнет, погрузив город в летаргический сон под названием муниципальное образование городское поселение город Боровск Калужской области".






А исчезнуть это может. Местные власти противопоставить живому искусству ничего оригинального не могут...


...но на всякий случай Владимира Овчинникова не жалуют - "нарушает исторический облик старинного города", "это не искусство", "граффити без разрешения", "хулиганство". Это предыдущий глава против художеств пенсионера особо не возражал, а благодаря нынешнему уже закрашено около 30 фресок. Не то что специально — здания ведь надо ремонтировать. Не шутки, дело серьезное.


А художник как бы намекает...


Тем не менее Боровск, как и Россию вообще, все еще можно изучать по надписям и рисункам на стенах. Произведения Овчинникова, конечно, доминируют. Но рядом с ними так или иначе отметились и другие творцы.






На старинном доме — ярко-синяя пластиковая вывеска "Зал тяжелой атлетики". Под табличкой стоит в трениках и тапочках пенсионер Мартыненко. Он сначала и глазом в нашу сторону не ведет. Но потом не выдерживает: "Мишку нашего снимите!"


Он ведет нас куда-то вглубь двора, к деревянному туалету. Там под целлофановой пленкой надежно спрятан грязный плюшевый медведь размером почти с Мартыненко. "На помойке нашли! — радостно объявляет Владимир Васильевич.— Его все фотографируют". Он осторожно берет медведя за ушко и позирует: "Картины Овчинникова уже снимали? А дом, где написано "Красивого поворота"? А речку с моста? Ну ладно, теперь нас с Мишей снимайте. Мы тоже — достопримечательность. Каждый украшает родину как может".


Это верно. Каждый украшает родину как может.














Виктор Дроздов, 73-летний пенсионер, тоже выходит на крыльцо: "А я вам огород сейчас свой покажу. И жену Тамару!"




Дроздов нас провожает на тот берег реки, к художнику Овчинникову.


Фотографируем дом, где Овчинников когда-то на воротах нарисовал хозяина и его внучку. Внучка выросла давно, родила. Хозяин умер. Но на воротах он все так же улыбается. Рядом с Мерседесом, которого у него никогда не было. Его вдова (справа) говорит, что картину надо бы обновить. Да только Овчинников больше не берет в руки кисти...


Овчинникову, как он объясняет, надоело заниматься уличной росписью и ходить на поклон к чиновникам он не собирается: "Мой проект назывался "Параллельный город". Это было дело моей жизни. Но теперь, из-за такого отношения, больше ничего не хочу. Даже говорить о своих картинах не желаю".


На память остаются лишь альбомы, которые Овчинников выпустил на свои деньги.


У Владимира Александровича новое дело всей жизни: "Хочу, чтобы люди вспомнили еще кое-что о своем прошлом. О земляках, которых незаконно репрессировали". Он приносит тяжелую книгу, которую издал совсем недавно. В ней Овчинников собрал истории своих земляков: кого, когда и за что раскулачивали, ссылали, приговаривали к тюремному сроку или расстрелу. В книге — воспоминания родственников, документы. Свидетельство: "Отец получил 25 лет лагерей за то, что на работе спрятал кусочек хлеба за бюст Сталина и проворчал: "Смотри, черт усатый, не съешь"". Опись изъятого у одного из кулаков имущества: "Корова белая — 1. Овец с одним ягненком — 2. Санки маленькие — 1. Стол простой — 1. Салфетка бумажная — 1". Овчинников показывает вырезки из районной газеты 30-х годов: "Руководители колхозов единодушно потребовали уничтожения врагов Советов", "Требуем очистить страну от смердящей нечисти!", "Грозен гнев народа!", "Расстрелять всех до единого!", "Никакой пощады!".



Овчинников усмехается: "Когда начались митинги на Болотной, наша газета выдавала такие же статьи про оппозиционеров — что следы ведут на Запад, что студентам морочат головы враги народа, что люди с белыми ленточками хотят разрушить стабильность. Короче, идеологическая работа по-прежнему идет мощная. И голосуют, и ненавидят по указке. При Сталине они ведь тоже единогласно голосовали за расстрелы. Люди оболванены. Я тут встретил редактора одного нашего и говорю: "Ну как же вы можете такое публиковать?" А она мне: "Владимир Александрович, у меня семья"".


Сейчас пенсионер добивается установки памятника незаконно репрессированным жителям Боровского района. Чиновники не в восторге от его идеи. Глава города выразился неопределенно: "Установку памятника считаю несвоевременной". Овчинников знает, в чем дело: "Наши власти, как в советское время, боятся инициативу проявить. Боятся не угадать политику партии, волю вышестоящих начальников. Ведь программа о дестанилизации не подписана. Вот если президент ее подпишет, тогда они сразу десять памятников в Боровске возведут"... Делаем паузу на обед. Владимир Александрович угощает нас окрошкой.


Я снимаю его коллекцию бутылок.


И кота Василия.


Прощаемся на крыльце. Тут, под зеркалом, одна женщина написала ему "Спасибо" за букет цветов.


И снова через мост, назад.




Овчинников, чем бы он ни занимался, по сути, добивается лишь одного — "чтобы помнили". Тех и этих. Нарисованная им семья фабрикантов, лишившаяся в революцию своего имущества, спокойно взирает на горожан со стен когда-то своего дома. Раскольник Аввакум, чьих сподвижников тут сжигали и четвертовали, сверлит взглядом прохожих из-за угла. Советские граждане испуганно смотрят с фотографий его новой книги "Расстрелянное будущее". Всюду проявляется этот другой, параллельный город, который то ли исчез, то ли остался тут навсегда. Поэтому Боровск и производит такое странное, немного даже жутковатое впечатление — не понимаешь, какой из городов настоящий.


Подробнее о моем путешествии вы можете прочесть вот в этой статье:

Параллельный город // Наталья Радулова познакомилась с самым знаменитым жителем города БоровскаКак пенсионер Овчинников затмил боярыню Морозову открыть материал…

А мы отправляемся назад. Попадаем в дождь и в пробку.


Стоим несколько часов буквально в степи. А все из-за аварии. Господи, храни нас.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив