Паки о "зверином оскале" церковной Системы...
kalakazo — 11.09.2017 Пишет pretre_philippe (священник Филипп Парфенов):"Вот и про митр. Иосифа (Балабанова) снова всплывает разное...
Имел "счастье" с ним соприкоснуться в пору церковной молодости, когда он был еще архимандритом Высоцкого монастыря в Серпухове (1991-1998 гг).
"Ваше Святейшество! Мы, священнослужители Курганской области, сообщаем Вам, что в нашей области с назначением митрополита Иосифа сложилась очень напряженная обстановка. Митрополит Иосиф всех священнослужителей, кто честно выполняет свой долг, имеет духовное образование и защищает своих прихожан, интересы церкви, нещадно преследует, а именно: забирает наиболее ценные иконы, обкладывает непомерными поборами, приводя духовных лиц к нищенскому существованию, именно их храмы не ремонтируются, унижает перед прихожанами (многие заболевают от такого хамского отношения), склоняет к клевете на других церковных служащих и заставляет подписывать соответствующие доносы. А всякого, кто смеет ему возразить, выгоняют и всячески унижают, в нарушение церковных законов и общечеловеческих моральных принципов"
отсюда
С будущим митр. Иосифом у меня был отдельный эпизод в моей биографии. После того, как мне отказали в рукоположении в Москве в 1995 г., я попробовал обратиться в областную епархию. Благочинный г. Красногорска о. Константин Островский готов был походатайствовать обо мне и написал соответствующую рекомендацию. Но поскольку я не был женат и семейная жизнь в мои планы не входила (знал, что это мне просто не будет дано), то викарный еп. Григорий, с которым я побеседовал при подаче документов, сказал, что на приход меня направят через пострижение в монашество, для чего предварительно на испытание я направляюсь в Высоцкий Серпуховский монастырь, где, по его словам, "монашеская жизнь наилучшим образом налажена". "На месяц", по словам епископа. К тому времени я успел пройти через активное участие в богослужебной жизни двух приходов - Всех Святых в Красном Селе, о чем я писал недавно (запись от 28 авг.) в связи с критикой о. Артемия Владимирова, и Живоносный Источник Божией Матери в Царицыно. Хотя я больше хотел быть целибатом, но согласился и на эти условия, зная, что множество монашествующих и так живут вне монастыря и служат на разных приходах.
И вот тогда, осенью 1995-го, я впервые столкнулся с тем "звериным оскалом" будущей бесчеловечной Системы, от которой сейчас многие у нас в ужасе. Я понял, что, при всем моем уже тогда критическом отношении к о. Артемию, хотя и вполне доброжелательном, я входил в церковную среду в весьма тепличных и щадящих условиях. Они же продолжались и в приходе в Царицыно. А вот в Высоцком монастыре я столкнулся уже с хамством наместника в совершенно неприкрытом виде. Я старался терпеть, сдружился кое с кем из братии, которые тоже от него периодически страдали (доставалось так или иначе всем), но когда месячный срок подходил к концу, я начал нервничать..., подозревая, что под месяцем была чистая фигура речи, а на самом деле я отдан фактически на полный произвол наместника монастыря, который должен составить обо мне отзыв, годен ли я к пострижению. Как-то перед монастырским праздником (днем памяти преп. Афанасия Высоцкого 25 сентября) приехал епископ Григорий, осматривая монастырь и беседуя с о. Иосифом. Я как-то неловко или не вовремя подвернулся под руку наместнику, уж не помню, почему, и он ни с того ни с сего как толкнет меня изо всех сил! И я чуть не шлепнулся плашмя на пол, но вовремя удержался, пробежав, спотыкаясь, несколько шагов. Это все было на глазах у еп. Григория. Он спокойно посмотрел, ничего не сказав, как будто перед ним наместник не человека толкнул, пусть и послушника, а какую-то мушку прибил...
После монастырских торжеств, на которые сам Святейший патр. Алексий приезжал, все подустали, а у меня начали сдавать нервы. Я решил о. Иосифу написать своего рода исповедальную записку, где откровенно выразил все сомнения и внутренние борения по поводу поведения наместника. Довершив эту записку словами "Врачу, исцелися сам". Наместник не ожидал такой прыти! Правда, после этого я еще умудрился два месяца прожить в этом монастыре, на что-то надеясь, а он, в свою очередь, тоже раздумывал, что со мной делать, но не решался на что-то конкретное. В конце концов, он написал обо мне столь прескверный отзыв, что епископ Григорий с о. Александром Ганабой, секретарем епархии, только руками разводили: "Ну, мы ничего не можем поделать..." Так я и не стал иеродиаконом и иеромонахом Московской областной епархии, как предполагалось. О чем впоследствии нисколько не жалел - все, что ни делалось, в самом деле было к лучшему.
Одна из первых записей в моем ЖЖ в 2005 году была как раз именно об этом монастыре:
"Нашел меня через форум мой старый знакомый по Высоцкому Серпуховскому монастырю, иеродиакон Г. Сейчас он за штатом, устроился на работу в лако-красочную фирму. В мою бытность там послушником 10 лет тому назад он был в числе братии все тем же иеродиаконом - там и познакомились. Много воды утекло с тех пор... Те несколько иеромонахов, которых я знал лично, просто рассеялись: иеромонах Никита сошел с ума, иеромонах Николай работает сейчас военным-пожарником, как и до прихода в монастырь; иеромонах Серафим ушел в мир, "отлученный", ни больше, ни меньше, от Церкви еще тем первым настоятелем, о. Иосифом (ныне епископ Биробиджанский), затем женился; в храме несколько лет вообще не появлялся, думая, что действительно отлучен; иеромонах Иоанн также ушел в мир, сейчас работает где-то в аппарате мэрии Москвы, что ли; иеромонах Сергий, которого я, будучи уже священником, застал еще в монастыре, сейчас в запрете, также живет в Москве, на мирской работе, по содействию вышеупомянутого иеродиакона. Осталось при нынешнем наместнике всего-ничего из братии: два иеромонаха, один из которых уже на грани срыва; три иеродиакона, один послушник... Новый наместник, игум. Кирилл, вроде бы мне казался приличным по сравнению с предыдущим, но нет - видно, и его власть подпортила. "Мягко стелет, но жестко спать", как отметил о. Г. Сам о. иеродиакон попросился за штат по семейным обстоятельствам - срочно требовалась помощь родной матери, которой ампутировали ногу. Добился с трудом выхода за штат, но теперь в собственной Московской епархии ему служить нет благословения! Служит где-то на приходе на окраине Москвы, по знакомству, но не каждое воскресенье. Отзывы его об общей обстановке в Московской епархии крайне резкие: дают понять, что если ты "не наш", то и вообще ничей.
Господи, куда мы вообще идем, и что с нами будет дальше? А ведь этот монастырь считался одним из образцово-показательных в Московской епархии (разумеется, с внешне-парадной точки зрения)! Монастыри - "сердце Церкви", как говорится... И сколько у нас сейчас еще таких несостоявшихся монахов, священников - ушедших, разочаровавшихся, сломавшихся из-за властолюбия наместников или архиереев? Сколько потерянных, изломанных жизней? Сколько искалеченных и разуверившихся душ? И впрямь - кто бы говорил про секты!?"
отсюда
Меня всегда удивляло следующее: митрополит Ювеналий казался вполне таким степенным и здравомыслящим - он всегда поддерживал отца Александра Меня при жизни, а после гибели никогда, за редким исключением, не упускал возможность послужить в Новой Деревне литургию и затем панихиду по о. Александру. Но вот такие, как архим. Иосиф, у него были тоже на весьма хорошем счету, и таким он верил! Как это сочеталось у него, остается загадкой. Скорее всего, первые архиерейские впечатления от молодого услужливого и расторопного иподиакона остаются решающими и затем закрепляются - о. Иосиф был его многолетним протеже. И даже когда, уже будучи епископом, Иосиф оскандалился в Ярославской епархии, когда был викарием у покойного архиеп. Михея, и был потом услан в далекую Биробиджанскую епархию в 2004 г., Ювеналий к нему ездил, его навещал... Да и о. Иосиф мог лучшей своей стороной кому-то повернуться. Как говорил о нем иером. Никон, наиболее симпатичный из всех насельников монастыря в те годы (впоследствии уехал в Санаксары), "отец Иосиф - источник, из которого течет то чистая, то мутная вода". Очень мягко, корректно и человечно. Это можно, впрочем, сказать о каждом из нас. Вопрос в том, что в конце концов становится преобладающим!"
отсюда