Ошибка наркома Ежова

yu_dzin — 06.05.2024 С легкой руки ряда современных публицистов за Сталиным и его окружением тянется тень эффективности. СССР соответствующего периода представляется как нечто невероятно рационально и эффективно устроенное, работающее как часы - и далее по тексту. А каждое ответственное лицо сидит в кресле, обшитом шкурой своего предшественника, и трясется: лишь покажи недостаточную эффективность - и сразу пойдешь на обивку для нового кресла.

Сказка, конечно, ложь, но некоторая доля правды в ней есть. Во всяком случае, нарком Ежов - а коль скоро мы говорим о Большом терроре, нас, в первую голову, интересует его ведомство - действительно занимал свое кресло не зря. Кем-кем, а администратором он был действительно одаренным. И, все-таки, в процессе Большого террора им был допущен один огромный и невероятнейший ляп.




Если приказ 00447 закладывал создание в каждой области троек, которые должны были заниматься вынесением приговоров, то оперприказы "национальные", подразумевавшие работу по агентуре вражеских разведок, действовали иначе. Приговоры по приказам 00485, 00593 и прочим "национальным" должны были утверждаться "двойкой" - народным комиссаром внутренних дел Ежовым и прокурором СССР Вышинским. Ситуация, как будто, логичная: все ж таки шпионаж да диверсии - это вам не фунт изюму.

Вот только одна беда: в общей сложности за время Большого террора по "национальным" оперприказам (согласно справке 1 спецотдела НКВД) арестовано 365 805 человек. То есть, в адрес наркомвнудела и прокурора СССР поступило триста шестьдесят пять с гаком тысяч, выражаясь терминологией того времени, "альбомов" - отдельно на каждого арестанта. Иными словами, если мы усредненно представим, что на чисто механическое утверждение каждого альбома простой подписью у Ежова бы уходило 10 секунд, это означает, что на подписывание всех этих альбомов ему бы потребовалась примерно тысяча часов или 42 суток. И это без перерывов на всякие мелочи вроде обедов, ужинов, сна и употребления коньяка, к каковому нарком довольно быстро пристрастился сверх всякой меры. А ведь еще требуется подписать сей материал у прокурора. А ведь наркомвнуделу и прокурору СССР и без бесконечного штампования этих бумажек есть, чем заняться.

Естественно, в кабинете Ежова начинает постоянно расти вал неразобранных "альбомов". Естественно, у него постоянно не доходят до них руки. И, в конце концов, он попросту спихивает эту обязанность на своего заместителя Фриновского. Но Фриновскому тоже есть чем заняться! И от потребности жрать, спать и лупить арестованных его тоже никто не освободил. Так что такое вот делегирование полномочий приводит лишь к тому, что бесконечная кипа нерассмотренных альбомов начинает расти не у Ежова, а у Фриновского. Тот, ясное дело, через некоторое время спихивает неприятную обязанность на собственных помощников. Однако, тем тоже нужно жрать, спать, лупить арестованных и заниматься прочими общественно полезными делами.

И это было бы смешно (насколько вообще можно считать смешной такую возню с документами, на основании которых человека, не глядя, подмахивают к расстрелу), вот только очень быстро бумажная волокита упирается в совершенно ожидаемую проблему. Тюрьмы НКВД переполнены арестованными. Деть их никуда нельзя: в приказе сказано ясно, что в лагерь или на расстрел арестованный отправляется только с одобрения наркома. Никто из областных руководителей просто так на пустом месте нарушать приказ Ежова, ясное дело, не станет - с чего вдруг? В результате тюрьмы забиты арестованными, которые не двигаются никуда. А аресты все идут, арестантов становится все больше, и больше, и еще больше, и опять больше... Камеры забиты под завязку, условия содержания представить несложно. В результате народишко в этих камерах начинает потихоньку вымирать. Без прямого участия сотрудников НКВД - просто от условий содержания.

Лишь к сентябрю 1938 года, к моменту, когда Большой террор уже шел к своему завершению, у Ежова дошли руки до этой беды. В результате 17 сентября 1938 года выходит приказ №00606.

Проблема решается старым, добрым и проверенным способом: приказ предписывает создать особые тройки, уполномоченные рассматривать дела арестованных по "национальным" оперприказам. Он же определяет состав особых троек. Правда, в отличие от приказа 00447, не поименно, а просто констатацией того, что в особую тройку входят первый секретарь обкома/крайкома/ЦК нацкомпартии, начальник соответствующего управления НКВД и прокурор области/края/республики.

Дела арестованных после 1 августа 1938 года направляются в суды согласно подсудности - налицо уже явная тенденция к прекращению чрезвычайщины, где приговоры штампуются черт знает кем.

Приказ требует завершения работы особых троек в течение двух месяцев. То есть, подразумевается, что к середине ноября тройки оперативно наштампуют нужное количество приговоров и расчистят тюрьмы НКВД от засидевшихся там арестантов. К слову, примерно так оно и произойдет.

Чем действительно интересен приказ 00606, так это седьмым своим пунктом. Именно в п.7 приказа №00606 впервые, спустя более, чем год Большого террора, впервые появляется юридически прописанная способность тройки признать арестованного невиновным и освободить из-под стражи. Повторюсь, приказ №00447, на основании которого к моменту вынесения приказа 00606 уже год как идет натуральное побоище, таких прав тройкам не дает в принципе. Они приговаривают либо к десяти годам, либо к расстрелу.

Собственно, больше про этот приказ НКВД сказать особо и нечего. Большой террор шел к своему финалу, перед органами ставились задачи не столько по поиску новых "врагов народа", сколько по окончательному решению вопроса тех, кто до сих маринуется в тюрьмах, из-за проволочек и бюрократического хаоса не попав ни в лагеря, ни на тот свет. Ежов был умелым и опытным администратором, так что с этой задачей он справится.

Ну а потом "решат" и его самого.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив