Once a King: The Lost Memoir of Edward VIII, книга Джейн Маргерит Типпетт -

euro_royals — 16.10.2023

Тайные мемуары Эдуарда VIII показывают его таким, каким его никогда раньше не видели: «Он был самым трудолюбивым из членов королевской семьи». Множество ранее не публиковавшихся документов проливают новый свет на критикуемого герцога Виндзорского и развенчивают его репутацию лентяя.

Джейн Маргерит Типпетт знает, как работать с архивами. Получив степень магистра в Оксфорде в 2006 году, начинающая американская писательница работала с различными известными личностями, разбирая их частные архивы документов, в том числе с Рики Лорен, женой Ральфа, и наследным принцем Греции Павлосом.

Но когда весной 2022 года она совершила поездку в архив Бостонского университета в рамках исследовательской работы для запланированной книги о герцоге Виндзорском и его отношениях с нацистским руководством в 1937 году, она понятия не имела о том необычайном кладе забытых документов, который ей предстояло там обнаружить.

Они включали в себя ранний бескомпромиссный черновик мемуаров, которые герцог, - который, будучи Эдуардом VIII, отказался от трона в 1936 году, чтобы жениться на «женщине, которую я люблю», разведенной американке Уоллис Симпсон, - написал рассказ от первого лица о кризисе отречения, который потряс королевскую семью и взволнованную нацию (а также ее колонии) до основания.

Именно шумиха вокруг публикации Spare, мемуаров более позднего недовольного принца Гарри, написанных с помощью американского писателя-призрака Дж. Р. Мерингера, побудила Типпетт разыскать архив Чарльза Дж. В. Мерфи, американского журналиста Time и Life, который работал писателем-призраком у герцога Виндзорского.

Вместе они выпустили в 1951 году его пресные (по современным меркам) мемуары A King’s Story («История короля»), а четыре года спустя Мерфи работал с герцогиней Виндзорской, которую истеблишмент и публика считали безнравственной соблазнительницей, над ее столь же несенсационным произведением The Heart Has Its Reasons ("Сердцу не прикажешь").

Типпет было любопытно, не обнаружится ли в архиве Мерфи дополнительная информация, которая не вошла ни в одну из этих книг, и которая тем самым пролила бы новый свет на Виндзоров. Просмотрев онлайн-каталог того, что содержалось в архиве, она питала скромные надежды на успех, отправившись в Бостон из нью-йоркской квартиры, в которой живет со своей собакой. «Но как только я села перед материалами, я не могла поверить в то, что увидела».

Помимо раннего откровенного черновика мемуаров, там были сотни страниц расшифровок разговоров между Мерфи и герцогом (а иногда и герцогиней), а также обрывки заметок, иногда на клочках бумаги. «Это были новые материалы. Как, спрашивала я себя, их можно было не обнаружить раньше? Мое сердце колотилось».

Настолько, что ей пришлось выбежать из помещения, чтобы позвонить своей матери-англофилке домой в Уилмингтон, штат Делавэр (тот самый район, откуда родом Джо Байден). «Я подумала: «Боже мой, я должна кому-нибудь рассказать», и это была моя мама, потому что она любит британскую историю и показывала мне в детстве сериал «Возвращение в Брайдсхед».

По словам Типпет, это был «самый захватывающий день исследовательской работы, который у меня когда-либо был». После нескольких дней чтения материалов и снятия копий она покинула Бостон, «зная, что здесь есть что-то новое, но не зная, как я это во что-то воплощу».

«Эти документы выходили за рамки того, что считалось приемлемым в то время»

Вернувшись домой, как только у нее появилось время полностью осознать важность того материала, что она нашла, собирающим пыль в архиве, ее первоначальный план написать книгу о герцоге в 1937 году быстро уступил место тому, что стало Once A King, рассказом Типпет об обнаружении документов и о «принципиально новом» портрете Эдуарда VIII, который они раскрывают. Он будет опубликован позднее в этом месяце в Великобритании, а следующей весной – в ее родной Америке. Хотя это ее первая книга, похоже, она сделает ей имя королевского историка.

Ее продолжает занимать то, почему эти откровенные первые наброски мемуаров, которые написал герцог, были так долго потеряны. Почему, например, Мерфи, умерший в 1987 году, не осознал, какими богатствами он обладает, и не попытался что-то с ними сделать?

«У меня нет особой ясности по этому поводу. Я тесно сотрудничала с его семьей – его дочь живет в Нью-Йорке – и они тоже не знают ответа. Возможно, это связано с тем, что его как писателя интересовали внешняя политика и экономика. Виндзоры и светский мир были для него второстепенным явлением в его карьере».

Найденные ею документы были написаны герцогом в десятилетний промежуток между отречением и началом работы с Мерфи примерно в 1947 году, в период странствий, включавший визиты в нацистскую Германию вопреки желанию британского правительства и губернаторство Эдварда на Багамах, вызывавшее его недовольство.

Похоже, что затем эти документы были исключены или вырезаны из окончательной версии автобиографии 1951 года, потому что они раскрывали слишком много. «Они выходили за рамки версии его истории, которую могло принять общество и которую могли бы рассказать мемуары».

Эти отрывки, признанные непригодными для публикации в 1951 году, 72 года спустя остаются спорными. «Они содержат грубые мысли, комментарии и эмоции, которые никогда не предназначались для выхода в общественное пространство. Мы никогда не слышали от герцога и герцогини такой прямолинейности, как в этом материале. Поэтому для меня это беспрецедентно».

Написал ли он их ради себя самого – упражнения в самоанализе и даже жалости к себе после драматического поворота его жизни от короля к одинокому изгнаннику во Франции – а не с прицелом на будущее, если вдруг появится какой-то момент для спасения его репутации?

«Это предположение, но его намерение писать говорит само по себе о чем-то: о необходимости записать для вечности некоторые из взглядов и размышлений о своей жизни. Где-то он хотел, чтобы об этом узнали.

Поиск потерянных тайников с бумагами исторических личностей, конечно, может быть рискованным делом. Помните «Дневники Гитлера» 1980-х годов, которые оказались подделкой? Может ли Типпетт быть уверена, что то, что она раскопала, на самом деле является произведением герцога Виндзорского?

Она вспоминает, что в ее голове не было ни секунды сомнения, когда она впервые осознала, что именно читает в том бостонском архиве. «Вы можете практически прикоснуться к истории. Я увидела что-то без фильтра впервые с тех пор, как человек это создал. Было ощущение связи с герцогом и герцогиней, которое я никогда не смогу снова почувствовать».

Тем не менее, оставалась вероятность, что они могли быть написаны Мерфи, поэтому она приложила немало усилий, чтобы проверить их подлинность. Завершающим итогом стало посещение Королевских архивов в Виндзоре летом 2022 года.

«Я рассказала им, что ищу, и мне вручили большую красную коробку с бумагами, которая на первый взгляд выглядела просто как бардак, полный желтых гербовых бумах, сшитых между собой маленькими красными бирками, называемыми индийской нитью, которые начала использовать королева Виктория. Герцог всегда использовал их в своих документах».

Бумаги не были разложены по порядку и даже не были каталогизированы с тех пор, как после смерти герцога в 1972 году они были переданы в Королевский архив. «Здесь были горы его рукописных черновиков — карандашных — мемуаров, затрагивающих самые деликатные темы, включая его часто напряженные отношения с отцом Георгом V и отношения с Уоллис.

В Бостоне я нашла напечатанные версии этих страниц. Это был Эдуард как автор, даже если это не соответствует тому, как мы привыкли к нему относиться».

Книга перевернет репутацию герцога с ног на голову

Ее книга, по ее словам, перевернет с ног на голову давно принятые стереотипы о герцоге Виндзорском, которые недавно получили широкое распространение в сериале «Корона» (где его сыграл сначала Алекс Дженнингс, а затем Дерек Джейкоби). «Этот сериал стал апофеозом взгляда на него как на ленивого, неумного человека, который никогда не думал критически о своей жизни».

Напротив, человек, которого она изображает в своей книге, во многом опираясь на неопубликованные мемуары, «это тот, кто заставит вас переосмыслить его чувство долга (которое обычно считается удручающим по сравнению с чувством долга Георга VI, его брата, которому пришлось встать на его место скрепя сердце) и свою верность роли конституционного монарха».

Типпетт не хочет раскрывать слишком много деталей в преддверии публикации и предстоящей сериализации ее книги, которая попадет в заголовки газет. Но в качестве примера того, что она нашла в проекте мемуаров и сопроводительных документах, она рассказывает мне, что они совершенно по-другому освещают 25 лет герцога на посту принца Уэльского до того, как он стал преемником своего отца в январе 1936 года.

«Все это время он совсем не ленился. Он был самым трудолюбивым членом британской королевской семьи. Сегодня об этом забыли». Сегодня королевский тур длится четыре, максимум пять дней. «Как принц Уэльский, он провел год в турне по Индии и на Дальнем Востоке, а в 1919 году, когда он отправился в Канаду, оно длилось четыре месяца».

Итак, утверждает она, у герцога действительно было чувство долга, и он был готов много работать. Мемуары также показывают, что он опередил свое время в своей приверженности более современной версии конституционной монархии.

«Он пишет о том, как провел 1930-е годы в качестве человеческого лица королевской семьи во время Великой депрессии. Он спускался в угольные шахты и посещал рабочие клубы. Это было что-то новое, что он придумал. Он был очень популярен, потому что хотел, чтобы монархия общалась с людьми на индивидуальном уровне очень неформальным образом».

А что же насчет его столь нашумевшего поведения во время печально известного визита в Германию в 1937 году, когда он встречался с высокопоставленными нацистами и проводил время с Гитлером? Говорит ли он в своих мемуарах что-нибудь, что меняет преобладающее мнение о том, что он виновен в сговоре с врагами Британии во время войны?

«В новом материале мы лучше понимаем, почему он поехал в Германию, что было переиначено в массовой культуре. Это вносит некоторый нюанс, когда мы видим с его точки зрения то, что, по его мнению, он делал в Германии. Его действия интерпретировали не совсем так».

Утверждает ли она, что он не симпатизировал нацизму, как иногда утверждают? «Мы все несовершенны, и Виндзоры, очевидно, приняли некоторые неправильные решения. В конечном итоге его фотографии с Гитлером в Германии в 1937 году сослужили ему плохую службу».

Сходства с нынешним королем

Возвращаясь ближе к нашему времени, Типпет чувствует, что герцог Виндзорский, который предстает в неопубликованных мемуарах, может иметь гораздо больше общего с Карлом III, чем наш новый король хотел бы признать. Его мать, Елизавета II, и его бабушка, королева-мать, никогда не питали симпатии к изгнанным герцогу и герцогине Виндзорским.

«Идеи Эдуарда 1930-х годов об сокращении монархии в количественном отношении, более осторожном королевском истеблишменте, а также о членах королевской семьи и разводе теперь приняты Чарльзом. Однако из-за его отречения и того, что за ним последовало, его реальное влияние на монархию и на ее развитие в двадцатом веке было стерто».

Она отмечает, что то, что сейчас считается внушающим расположение народа к Карлу, в случае герцога воспринималось отталкивающим. «Новый король, например, сохранил свой дом в Хайгроуве. Став королем, Эдвард хотел сохранить за собой Форт Бельведер, дом в поместье Виндзор, который он перестроил, но этому воспротивились. Сегодня мы рассматриваем это как знак верности Чарльза собственной личности, своим интересам и своей личной жизни. Но не в 1936 году».

И хотя развод создал кризис для обоих монархов, Карл пережил его, а Эдвард смог разрешить его только отречением от престола. «Из-за отречения, — предполагает Типпетт, — другие члены королевской семьи, включая Чарльза, впоследствии смогли справляться с ситуациями по-другому».

Конечно, именно мемуары принца Гарри первыми побудили ее поискать бостонский архив. Видит ли она параллели между изгнанником герцогом Сассекским и его двоюродным прадедом?

«Ну, Гарри не первый член королевской семьи Великобритании, который излил свою душу американскому писателю-призраку. В лице Эдуарда и Чарльза Мерфи у него был образец».

По ее словам, интересно «гадать о том, почему эти два противоречивых члена британской королевской семьи выбрали американского писателя как человека, который, по их мнению, мог понять их историю». Переписка между Мерфи и Эдвардом, в которую она посвящена после того, как обнаружила ее в архивах, по ее словам, является эквивалентом 1940-х годов разговоров в Zoom, которые, как сообщается, Гарри вел со своим писателем-призраком, когда они писали его книгу.

Итак, могут ли американцы, будучи посторонними, лучше подходить на роль помощников членов британской королевской семьи, которые хотят получить возможность изложить свою версию истории?

Типпетт смеется. «Невозможно провести слишком много параллелей с Гарри. Это было добровольное отречение – отречение от роли члена королевской семьи. Ему было дано именно то, чего, как говорили Эдварду, он не мог получить – брак с разведенной американкой, Меган с титулом Ее Королевского Высочества [в чем было отказано Симпсон], дом в Виндзоре, его королевская жизнь. Для Эдварда выбором было отречение или женитьба».

В то время как появление одного-единственного утерянного письма, написанного или полученного герцогом и герцогиней Виндзорскими, все еще может стать большой новостью, замечательное открытие Типпетт целого архива материалов прямо из первоисточника, кажется, готово возродить оживленные дебаты о событиях почти 90-летней давности – и о сегодняшних членах королевской семьи.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив