Ольхон. Часть 4: Хужир - столица священного острова

varandej — 26.10.2021

Хужир - небольшой посёлок (1,3 тыс. жителей), вмещающий, однако, 4/5 населения Ольхона, маломорским весям которого была посвящена прошлая часть. Здесь сосредоточена почти вся туристическая инфраструктура на острове и находится его главная святыня - скала Шаманка у ворот 13 богов. Но безмерно колоритен и сам Хужир, пейзажем и атмосферой похожий на полнящуюся европейскими дауншифтерами приморскую глушь в какой-нибудь стране третьего мира.

Название Хужир в бурятских землях столь же популярно, как в наших краях Сосновки да Каменки. Даже в том материале, что я уже набрал для своих постов, ольхонский Хужир не последний. В переводе это слово значит Солончак, который после мрачных засушливых пустошей Южного Ольхона здесь не так-то сложно представить. Но конкретно в Хужире я солончаков не припомню: Ольхон делится на две части, друг от друга отличающиеся сильнее, чем от материка. Если низменный юг острова входит в слепую зону осадков, выпадающих над Приморским хребтом, то вынесенный к середине Байкала и куда более высокий север сам кое-что ловит. Как результат, степям Южного Ольхона противолежат мезозойского вида боры Северного Ольхона, ну а Хужир у берега Малого моря стоит как раз на границе двух сред:

2.


Со стороны Ольхонских ворот столица острова встречает сухим лугом, по которому одиноко расставлены огромные причудливые сосны. Одни танцуют и закручиваются:

3.


Другим явно так надоели туристы, что они пытаются куда-нибудь уйти:

4.


Посреди лугов стоит навес, под которым проходят всякие действа - например, театральный фестиваль в начале августа. Ближе к Ольхонским воротам в Малом море висит Замогой - третий по величине остров Ольхонского архипелага, среди бурят имевший дурную славу лепрозория, и потому в отсутствии людей ставший лежбищем нерп. Увы, лишь в июне-июле - Малое море куда теплее Большого Байкала, и к августу байкальской живности становится в нём откровенно жарко. В иные годы из Малого моря даже омуль уходит на север, ну а у нерпы к августу покидают Замогой всегда. Обратите внимание на разницу пейзажа - большая часть кадров в моих ольхонских постах снята в октябре 2020 года, когда я смотрел здесь достопримечательности, меньшая - в августе 2021, когда я приехал на тайлган (шаманский молебен). Августовские виды опознаются по зелёной траве, обилию людей и машин, но более всего - по скрывшей дальний берег дымке пожаров в далёкой Якутии.

5.


За год на окраине Хужира порядком разрослась база отдыха в виде острога, удачно попавшая в кадр на фоне границы лесной и степной половин:

6.


Турбазы и гостиницы составляют немалую часть застройки Хужира, и в его пейзаже совершенно затмевают жильё. Среди них есть капитальные, весьма симпатичные и совсем не дешёвые:

7.


А есть совсем уж копродендрические и тоже не сказать чтобы копеечные - как например "Цветок под снегом", в котором остановились мы. За 1200 на двоих мы получили комнатку с фанерными стенами, сквозь которые слышно не то что каждое слово, а даже дыхание соседа. Под скошенной крышей встать в полный рост можно только прямо у входа, а из мебели - только лежанки на полу, лампа да крючки. Всё это дополняет неплохая кухня, платный душ и высокотехнологичный гравитационный туалет с вытяжкой, благодаря которой внутри не пахнет. Такие заведения в Хужире работают лишь в высокий сезон с перспективой ликвидации за одну ночь, а в октябре 9/10 турбаз закрыты.

8.


В целом же Байкал сейчас переживает Русские сезоны - не знаю, правда ли китайцам рассказывают в школе, что Северное море принадлежит по праву им, но ездить сюда они правда любили. Местные, конечно, китайских туристов терпеть не могли, но когда в 2020-м стало ясно, что границу к лету не откроют, приуныли: пусть и шумят, и сорят гости из Поднебесной, но всё же - денюжки-то везут... Однако в итоге при закрытых границах туристов в Прибайкалье стало не просто не меньше, а больше! Ведь если москвич или петербуржец думает, куда бы съездить по России далеко - то первым делом ему на ум приходит, конечно, Камчатка, а после знакомства с камчатскими ценами - Байкал. Хотя сама структура русского туризма оказалась несколько иной: хозяева гостиниц и кафе от Русских сезонов выиграли, гиды и извозчики - проиграли, так как китайцы ездили группами, а среди соотечественников больше одиночек на своих машинах. Ну а с замусориванием летним пляжей и обламыванием сосулек в зимних гротах, по словам знакомых гидов, наши справляют не хуже китайцев.

9.


Сосновый луг и бор с турбазами - это ещё предместье, а сам Хужир начинается за сопкой, песчаное подножье которой отмечено куполом шапито:

10.


Катера на прошлом кадре стоят у причала Маломорского рыбзавода, ржавые сейнеры которого давно стали одной из достопримечательностей посёлка. Сейчас сложно представить, что начинался Хужир именно как город-завод:

11.


По первой переписи в 1857 году население священного Ольхона не сильно отличалось от нынешнего - порядка 1700 человек. Были это почти исключительно буряты эхиритского племени, жившие скотоводством, рыбалкой и нерповкой. К концу 19 века, скорее всего, население выросло ещё больше, но перепись 1909 года показала, что на острове осталось всего 600 человек - бичом Ольхона испокон веков была "худая хворь" муибишен, по-русски говоря - проказа. Материковые буряты не отдавали дочек замуж за ольхоцев, а в каждом островном улусе на краю стояла юрта-лепрозорий - с самоизоляцией буряты были знакомы не по наслышке, и даже родня знала, что больному помогать нельзя. Эпидемия на рубеже 19-20 веков выкосила большую часть населения Ольхона, а заодно - вынудила обратить на него внимание русскую власть. На остров зачастили солдаты и миссионеры - первые проводили изыскания для стройки каторжной тюрьмы, с которой Ольхон должен был стать новым Сахалином, а вторые... вы зря представили себе бородатых попов - миссионерами были ламы в своих красных халатах, пытавшиеся положить конец последнему в бурятских землях оплоту чистого шаманства. Они и построили первое здание Хужира - бумхан (ступу), не сохранившуюся до наших дней. Ведь прежде местность у скалы Шаманка считалась запретной и потому необитаемой, а пагода стала первым вызовом 13 древним богам.

12.


Но вскоре буддистов, шаманистов и христиан уравняли безбожники с их экономическим детерминизмом. Из храма Ольхон было решено превратиться в плавбазу, и в 1930-х годах на Хужирском заливе начал строиться Маломорский рыбзавод. Буряты, так и не оправившиеся от эпидемии, быстро сделались меньшинством среди жителей острова, но заселяли Хужир поначалу гураны - креолы Забайкалья, откуда весной 1932 года в будущий посёлок приехали по льду первые 15 семей.

12а.


Впрочем, официально посёлок был учреждён лишь в 1938 году, который и считается теперь датой основания Хужира. 6 лет меж двух дат покрыты мраком - весь архив рыбзавода сгорел в 1949 году, когда двое заключённых из показанной в прошлой части Песчанки убили охрану, подожгли контору и бежали с зарплатой рабочим за море, где вскоре были настигнуты чекистами и расстреляны близ села Косая Степь. После этого каторжную тюрьму лагерь в Песчаной начали понемногу сворачивать, а на остров потянулись спецпереселенцы, в первую очередь из Литвы - о них я рассказывал в прошлой части. Ранняя история Хужира, однако, восстанавливается лишь по областным и союзным документам, из которых следует, что в 1943 году Маломорский рыбпром объединил пяток рыбзаводов (например, в Онгурёне и Сарме) и моторно-рыболовную базу в Сахюрте - нынешний посёлок МРС у Ольхонских ворот. В 1946 Хужир получил статус ПГТ, который носил до 2014 года, а к концу 1950-х население посёлка достигла пика в без малого 3 тыс. человек. Позже оно лишь снижалось по мере механизации рыболовства: полвека чистые воды Байкала бороздил целый флот сейнеров и рыбацких катеров, а в здешних цехах омуля, хариуса, налима закатывали сначала в деревянные бочки, затем - в жестяные банки...

13.


Но всё теперь в прошлом, и я не знаю точно, когда и как непотопляемая плавбаза пошла ко дну. В 2008 ММРЗ ещё барахтался, хотя директор в интервью и говорил, что уже не первый год предприятие искусственно делают убыточным. Как я понимаю, наложилось друг на друга тут всё: пожар на заводской электростанции в начале 1990-х, переход к капитализму, а в первую очередь - борьба общественности за "спасение Байкала", по итогам которой маломорским сейнерам стало просто нечего ловить.

14.


Крах завода стал для Хужира двойным ударом - мало того, что жители остались без работы, так ещё и вышла из строя единственная электростанция, снабжавшая энергией остров, не подключённый к единой сети. Произошло это вроде бы ещё в самом начале 1990-х, и на Ольхоне наступили в прямом и переносном смысле тёмные времена - электричество у островитян было только от генераторов на пару часов в день. "Жили они тут совсем печально", - говорил мне бурят, хозяин позной в материковом Приольхонье.

15.


О постройке ЛЭП нечего было и думать - проработала бы она до первой сармы: самый злой ветер Байкала зарождается в каньоне перед Ольхоном. Лишь в 2005 году через Ольхонские ворота был уложен подводный электрокабель, по которому на остров стала возвращаться жизнь. Круглогодичное освещение и материковые цены открыли путь массовому туризму, в который за десяток лет оказалось вовлечено едва ли не всё население Хужира. И тот же бурят из позной близ Еланцев на своих ольхонских друзей теперь поглядывает не без зависти.

16.


В руинах завода теперь хипстерского вида кофейня и попытки создать арт-пространство - совсем как в бывших промзонах столиц:

17.


На сопке над руинами завода - церковь Державной иконы Божьей Матери (2007). Если буддизм в Приольхонье не прижился и даже ступу районные власти разрешили построить лишь на необитаемом острове Огой (см. прошлую часть), то православие тут вполне заметно. Тем более Хужир в двунациональном Ольхонском районе превратился в явный русский центр:

18.


И даже упадок рыбзавода не обратил этого вспять. Островитяне, включая бурят, продолжают уезжать на материк за лучшей долей, а волонтёрить на спасении Байкала, проникаться шаманскими энергиями и делать бизнес на турбазах и гостиницах сюда едет народ со всей России. В 2010-х население Хужира стабильно растёт...

19.


В низкий сезон Хужир напоминает Дикий Запад - по длинным пустым улицам ветер метёт глубокий песок и тащит перекати-поле. Взгляд выхватывает заколоченные окна, в тишине скрипят деревянные ставни. Корову или лошадь встретить в это время тут немногим сложнее, чем человека, где-то на горизонте проходящего из переулка в переулок. И совсем не удивишься, если водителем очередной "буханки" окажется вдруг Неуловимый Джо.

20.


Совсем иначе Хужир выглядит в разгар сезона, когда его центральная улица превращается в сплошной базар, густо набитый экскурсионными "буханками" и машинами туристов. Кафе и турбазы, сувенирные лавки, офисы сухопутных, водных и даже воздушных экскурсий, прокаты велосипедов и самокатов, магазины эзотерической атрибутики и национальных музыкальных инструментов, гомон и музыка - более всего Хужир напоминает второстепенные курорты Крыма вроде Малореченского или Черноморского, но только без единого квадратного метра асфальта, с лиственницами вместо кипарисов и с бурятами вместо татар.

21.


При этом, несмотря на глобальность турпотоков, сам ольхонский туризм совершенно не глобализован: большинство турбаз, кафешек и "буханок" держат островитяне. Жизнь их окружена незримой силой, которую можно прогневать, а можно задобрить и наслать на чужаков. Силой этой, Баабло-хара-нойоном является Прибайкальский национальный парк - пожалуй, самая ненавидимая сущность Иркутской области. Созданный в 1986 году, он тянется на 470 километров вдоль Байкала от Култука до Онгурёна, охватывая КБЖД, Листвянку и Ольхон. Столь прибыльные земли ПНП обложил системой пропусков, которые сами по себе недороги (150 рублей с человека на неделю), но в нагрузку имеют оплату стоянок - по 100-200 рублей за палатко-ночь. В своих владениях нацпарк держит целую армию егерей, которые регулярно гоняют и штрафуют туристов. Но турист видит лишь малую часть всей этой деятельности: с каждым годом ПНП всё настойчивее жмёт местных жителей.

22.


Кость в горле для него - населённые пункты и дороги, исключённые из охраняемой зоны, и потому отбирающие у нацпарка монополию на экскурсии, ночлег и общепит. Местные возмущаются "Живём как в резервации!" - основным методом давления стал бюрократический абсурд. Первым делом нацпарк запретил селянам ходить в лес за грибами и ягодами, пасти скот за чертой посёлка и даже собирать пресловутый валежник. Отходы жизнедеятельности здесь девать тоже некуда, но естественно, за свой счёт в город их никто не возит, а просто тайком сливают в Байкал. Страшно вредным для эндемиков стало вдруг окашивание травы, без которого небольшие селения беззащитны перед лесными пожарами - а создать такой пожар, да ещё и местных обвинить в нём, дело нехитрое. Впрочем, про окашивание травы мне рассказывали на Кругобайкалке, где к деревенькам подступает тайга. На Ольхоне окашивать нечего, а вот приватизация участков в этой глуши шла с огромным количеством нарушений, которые теперь штабисты юристы нацпарка стараются вспомнить и раздуть. Незаконно построенными объявляются целые деревни - та же Песчанка с 9 постоянными жителями несколько лет вела судьбную тяжбу, кончившуюся "приостановкой дела до выяснения всех обстоятельств". Поражение значило бы, что селянам нужно сломать доставшиеся от дедов дома и куда-то, судьбу проклиная, тащиться с сумой на плечах. Копродендричность здешних гостиниц показательна - любая постройка на острове может ВНЕЗАПНО оказаться незаконной, и не факт, что владелец сумеет её отстоять. Эндемичные монгольские жабы с плаката из позапрошлой части тоже вовсе не безобидны - их зелёными лапками нацпарк остановил строительство асфальтовой дороги, когда распоряжение об этом пришло из Москвы. На материке всё вышло ещё хуже - Сергей Копылов, дать которому свободу призывают бесчисленные надписи в Тажеранской степи на заборах и скалах, был не каким-нибудь оппозиционером, а вполне системным главой района. Но 3 года реального срока он получил в 2019 году по каким-то природоохранным законам за то, что привёл в порядок Ольхонский тракт до переправы.

23.


Есть у всего этого и другая сторона: останется ли островитянам место на Ольхоне, если здесь будут мост и скоростное шоссе? На остров тут же зайдёт крупный капитал, вместо колоритных кустарных турбаз вырастут отели с бассейнами, а вместо "буханок" по мысам и урочищам начнут курсировать блестящие автобусы с кондиционерами. Не дал нацпарк и превратиться Малому морю и в "лазурный берег" чиновничьих дач. Так и живут местные под защитой нацпарка и в одновременно в постоянной обороне от него, и что совсем для России не типично - туристам на тяжкую долю не жалуются. Если ПНП подсократит штат юристов-землемеров и наймёт вместо них дворников убирать мусор с пляжей - островитяне будут довольны. Для туриста же вся эта ситуация заметна разве что по самодельности всего и вся да полному отсутствию асфальта. Туристическая сфера Хужира сама по себе колоритна и даже душевна: скажу страшную вещь, но я бы предпочёл, чтобы Ольхон оставался таким, как сейчас.

24.


Ночлег, как вы уже поняли, тут есть на любой вкус и кошелёк, кроме люксовых. В 2020-м мы ночевали в приличной гостинице с дощатыми номерами и удобствами на три комнаты. Заплатили мы по 1000 рублей с человека, да и то после торга скинув цену с 1500, но по сибирским меркам это не ужас-ужас. Как мне показалось, в несезон на Ольхоне ночлег дороже: в это время на весь посёлок работает всего несколько турбаз, хозяева которых живут здесь круглый год и без проблем согласуют между собой цены.

25.


В сезон тут огромная текучка, а многие сотрудники гостиниц на Ольхоне немногим дольше, чем их гости. Туристы тут тоже по-своему колоритны - многих приводит сюда шаманская мода, так что сидя тёмным августовским вечером во дворе турбазы, будешь слушать разговоры об энергиях, аурах и чакрах. Эзотерика у столичных жителей повязана с самопознанием, а самопознание - с романтикой "мира без ненависти", "запрещённости запретов" и феминизма очередной волны. Само собой, не все туристы Ольхона такие, но среди них аномально много гомосексуальных парочек и, почему-то, людей с питомцами в переносках. Когда я пришёл в сувенирную лавку, на пороге которой потерял блокнот со своими путевыми заметками, и узнал, что продавщица его видела, но не стала трогать, на моё слишком уж заметное огорчение она ответила как человек, в современной психологии прошаренный: "Простите меня за то, что я ничем перед вами не виновата!". В несезон, наоборот, среди туристов заметнее всякие байкеры, джиперы да фотографы. Наконец, ещё одна интерсезонная категория туристов - это буряты из-за Байкала, не забывшие о том, что Ольхон для них благословенная земля.

25а.


Местные буряты малочислены и не сказать чтобы очень заметны. Не видел данных по этническому составу Хужира, но "на глаз" их здесь 15-20%, а по-русски они говорят без акцента. Как мне показалось, в туризме буряты держат  торговлю с лотков и извоз на "буханках". Полностью русскими, в противоположность, мне запомнились заведения для самих островитян, например продуктовые магазины. Типичный бурятский бизнес в Хужире - сувенирная или рыбная лавка, в которой сидят жена с дочкой, и стоящая рядом машина, из которой муж и сын интересуются, не нужны ли покупателям экскурсии.

26.


Торгуют здесь ловцами снов и бубнами, колокольчиками и шаманскими зеркалами "тали", таёжными снадобьями вроде бобровой струи или медвежьей желчи, плюшевыми нерпами, целебными травами, варганами, бутылками воды из Байкала да украшениями из цветных камней. Всё это отнюдь не только ольхонское - на чароитовые бусы из Забайкалья, омуля из дельты Селенги или саган-даля с Саянских гор здесь всегда найдётся покупатель. Меня привлекла лавка товаров из Монголии, ибо ещё в свой приезд в Иркутск в 40-градусные морозы зимой 2012 года я слышал о том, что носок из шерсти яка превращает летнюю обувь в зимнюю. Пару носков я купил за 300 рублей, и ничуть не жалею - тонкие, мягкие, очень удобные, греют они действительно прекрасно.

27.


Хотя в общем национальное разделение в ольхонском турбизнесе довольно условно. Так, рядом с лавкой товаров из Монголии обнаружилась лавка украшений с приятной тихой музыкой, где русский продавец рокерского вида устроил мне форменную истерику из-за того, что я сфотографировал какие-то бусы.

28.


Общепит на Ольхоне так же отчётливо делится на сезонный и круглогодичный, и приехав в августе, мы предпочитали те кафешки, которые видели открытыми в октябре. Они тоже делятся на две явные, частично пересекающиеся категории - бурятские и омулёвые. С бурятскими всё в общем ясно - позы, шулэны, бухлёры и гигантские чебуреки (любят их буряты так, будто сами придумали!) в Байкальской стороне быстро становятся основной пищей туриста. С омулёвыми всё несколько сложнее - с одной стороны, в кафешках и лавках омуля предложат в любом виде по 200-300 рублей за рыбину. С другой, надо иметь в виду несколько нюансов. Во-первых, маломорский омуль, который считается местной "фишкой", давно оскудел, и по большей части эту рыбу сюда везут... не из Китая или Турции, конечно, но всё-таки из Бурятии. А во-вторых, часто тут за омуля выдают пелядь - они похожи не только формой, размером и цветом белого мяса, но даже и вкусом. Омуль чуть суше и какой-то более изысканный, но отличить двух рыб можно, только если ешь их регулярно или за один присест (как сделали мы с Олей) - пелядь тоже хороша, и турист, которому её подсунут, вряд ли уйдёт разочарованным. Ну а делают из омуля и его эрзаца тут натурально всё вплоть до котлет, отбивных по-французски или салата цезарь.

29.


В общем, если не начинать журналистских расследований, то на Ольхоне хорошо, и я бы сказал, летом он больше подходит для отдыха, а в низкий сезон - для экскурсий.

29а.


Туризм в Хужире концентрируется вокруг похожей на филиал Чарских песков широченной Байкальской улицы и перпендикулярной улицы Пушкина, ведущей от её середины к Шаманке. На самом деле в Хужире много непарадных уголков, где туристическое сводится к редким плакатам мини-гостиниц (фактически - коек при избах хозяев) и телефонам заказа экскурсий:

30.


И даже техника у дома выдаёт скорее рыбака, чем гида:

31.


Техника у хужирских домов вообще колоритна - вот например глиссер на воздушной подушке в разгар лета ждёт зимы, ставшей в последние несколько лет новым "высоким сезоном". Околицами Хужир растворяется в сосновых лесах, а этой улицей мы шли на приём к шаману, который сам был здесь хоть и почётным, но гостем - приехал из Улан-Удэ на тайлган:

32.


На Байкальской есть воинский памятник, обнесённый забором с запертыми калитками:

33.


И рядом с ним Островное лесничество нацпарка. От Хурай-Нура из первой части до Хужира тянется кластер "Тажеранская степь и юг острова Ольхон", а за Хужиром начинается "Север острова Ольхон" - каждый кластер требует отдельного пропуска. Впрочем, сами туристы ходят сюда редко - в основном пропуска оформляют водители "буханок" на всю группу, в высокий сезон наверное с полной загрузкой на месяц вперёд, а в низкий - по числу мест непосредственно перед выездом.

34.


Памятник и визит-центр расположены на восточном конце Байкальской, у крупнейшего в Хужире супермаркета. На западе улица упирается в проходную бывшего ММРЗ. А посередине высится школа, деревянное здание которой построено в 1945 году. Рядом - памятник ольхонским женщинам (2019), в страшные годы перед постройкой этой школы трудившихся на рыбзаводе и промысле.

35.


Перед рыбачкой - подъездок, основная местная лодка 1930-80-х годов. Большая часть сейнеров базировалась в Сахюрте, а на подъездках, достигавших 6 метров в длину и 2 метров в ширину, возили людей, инвентарь и улов между судами и заводом.

35а.


На позапрошлом кадре видна ещё и войлочная юрта - вообще-то жили в таких забайкальские буряты, но туристы же чего-нибудь степного ждут? Рядом с подъездком - ещё какие-то предметы старого быта с легендарной омулёвой бочкой во главе:

36.


Всё это - уличная экспозиция Хужирского краеведческого музея имени Николая Ревякина. Последний был родом из деревни в материковой части Иркутской области, но в 1928 году попал на Ольхон проводить ликбез, да так и связал свою жизнь с Приольхоньем. Вернувшись с войны, Ревякин возглавил Хужирскую школу, в 1953 основал при ней краеведческий кружок, а к 1959 построил на школьном дворе музей и вышел на покой, целиком посвятив себя краеведению.

37.


От самого музея у меня осталось двоякое впечатление - экспозиция его на первый взгляд показалась скудной, но - сколько фотографий отсюда мелькали в прошлых постах? Сопроводительные таблички тут выглядят очень основательными, и всё же в позапрошлой части откровенно фигню про защищающий байкальских рыб от электромагнитных лучей полиэтиленовый корпус кабеля я написал именно по одной из этих табличек. А часть табличек, видимо со времён самого Ревякина (умершего в 1983 году) - рукописные, и прежде я не видел такого ни в одном музее. Колорит маленького старого храма знаний, созданного учителем на заднем дворе ветхой школы - отдельный экспонат, причём один из самых ярких.

37а.


Но в общем всё это - суета.
Как заметил ещё дедушка Рерих, перед местами вроде Гималаев или Гранд-Каньона путника ждёт особенно невзрачная и неприглядная земля. Сквозь копродендрические халупы, покосившиеся избы, туристическую толчею, руины цехов рыбзавода мы выходим к мысу Бурхан - главной достопримечательности всего Ольхона:

38.


Застройка обрывается за сотню метров от обрыва, так что по фотографиям легко подумать, будто вокруг мыса девственная степь. В Байкал вдаются две скалы - двуверхая Шаманка и Богатырь, напоминающий голову в шлеме:

39.


Под обрывами и другие эффектные камни, как например вот эта арочка:

40.


У основания мыса когда-то рос Шаманский лес, в который живые шаманы приходили посоветоваться с деревьями, а мёртвых сжигали вместе со всей атрибутикой. Уж не знаю, какими миссионерами или безбожниками лес был сведён, а его преемники - 13 сэргэ, самых крупных из множества этих ритуальных коновязей, стоящих в Приольхонье тут и там. Рядом с каждым из них - камни-жертвенники, усыпанные монетами и конфетами и политые молоком, водкой, пивом или лимонадом, да странные углубления в земле, куда, вероятно, сливают кровь ритуальных баранов. Туристы ходят прямо сквозь действующий языческий храм, и 13 - вовсе не случайное число...

41.


Буряты - крупнейший народ Сибири (490 тыс. чел.), вот только можно ли считать их единым народом? Скорее это братская семья монголоязычных племён, каждое из которых проделало свой кочевничий путь, когда-то хаживало под знаменем Чингисхана на запад или на восток, и не раз сменило вотчину. Поэтому и старая бурятская религия сложна и многослойна - думаю, нет в мире человека, который смог бы перечислить всех её богов, и нет бурятского рода, чей пантеон был бы универсален. Сейчас эту религию называют тенгрианством, хотя сам этот термин от "родноверия" отличается лишь тем, что нашёл поддержку интеллектуалов и властей в тюркских и монгольских государствах, где древнюю веру степи преподносят как первый в мире монотеизм. Я в своих описаниях бурятской религии буду опираться вот на эту статью и

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив