«Охренеть, сколько тут человек!»

Утром в воскресенье оппозиционные телеграм-каналы публиковали фотографии целых автобусных колонн на белорусских трассах. Ближе к 13 часам (хотя митинг был заявлен на час раньше) на площадь начали организованно заходить группы людей, у многих в руках были красно-зеленые государственные флаги Республики Беларусь (протестующие этот флаг не используют вообще и относятся к нему негативно), а также однотипные плакаты с надписями вроде «Сохраним Беларусь».

Несмотря на то что людей на митинг привезли организованно, мне показалось, что большинство решили поддержать Лукашенко вполне искренне. Одна женщина громко рассказывала всем окружающим, что она безработная, а президент «наседает на безработных» (несколько лет назад закон о тунеядцах вызвал серьезное противодействие в белорусском обществе), но она все равно поддерживает президента из-за хороших дорог и бесплатной медицины.

«Я за Лукашенко, всю жизнь был за него и буду, потому что кроме никто порядок не наведет. Все эти альтернативы — нулевые, они несут только разруху», — заявил мне один пожилой мужчина. Услышав, что я из России, он предложил мне лучше освещать дело Платошкина на родине, а не «наводить беспорядки в Беларуси».

Другой, загорелый и необъятный Слава в розовом поло с красно-зеленым флажком в руке, объяснил мне, что все в мире «продано или разворовано», Беларусь — это «последний рубеж совести и чести», а протестующих против власти назвал «проплаченными». Как и большинство сторонников Лукашенко на этом митинге, он в действиях ОМОНа при подавлении протестов с 9 по 11 августа ничего возмутительного (и уж тем более преступного) не увидел. «Поставьте себя на место детей тех полицейских, которым в голову прилетали кирпичи, которых били арматурой! Полиция же сама не начинала первая, а то, что показывают предатели из «Нехты», — это вырезанные из общей картины куски», — заверил меня Слава.

— А чем, думаете, все закончится?

— Все будет хорошо, ведь адекватного народа больше, чем этих необразованных детей, которых матери вместо молока, похоже, кормили кока-колой. Молодежь разойдется по домам, если им объяснить, что их дедушки и бабушки воевали за то, что создал Сталин, а Лукашенко — единственный, кто все это сохранил. Они хотят миллионные зарплаты, но для этого надо что-то делать, а не ходить с белыми ленточками.

Девушка в розовом платье держала в руках самодельный (редкость на этой акции) плакат с текстом «Lukashenko is love and peace. Belarus is not Iraq. West we dont need you». Обернутый в красно-зеленый флаг Дмитрий разговаривал неохотно, но зато кратко и доходчиво объяснил, почему голосовал и поддерживает Лукашенко: «У нас прекрасная страна, мы отлично живем, у нас прекрасная работа, мы зарабатываем деньги, у нас безопасно и очень красиво. Одни плюсы, не вижу никаких минусов!»

Хотя на всех подходах к площади Независимости поставили заслоны, пропускали всех желающих (во всяком случае тех, кто без протестной символики). Несколько противников Лукашенко решили воспользоваться возможностью для перевербовки участников митинга. Повсюду на площади, постепенно заполнявшейся фанатами президента, возникали жаркие споры (до мордобоя, впрочем, дело не дошло, ведь белорусы — самый мирный народ, о чем вам скажет в эти дни любой белорус). В каждом таком диспуте со стороны Лукашенко принимали участие по несколько человек, поэтому стоял невыносимый гвалт, еще и заглушаемый постоянным скандированием: «За Батьку», «За Беларусь», «Нет фашизму».

— Мы за нормальную Беларусь, а не за педофилов!

— Многих задержали просто так, а потом несколько дней избивали [в изоляторе] на Окрестина.

— Когда идет война, мирные люди страдают! Провокаторы прикрываются нашими детьми!

— А «коктейли Молотова»? А кто ходит под нацистскими коллаборационистскими флагами!

— Ты Америку видел или Францию? А чем мы отличаемся?

— Как разделить на войне, когда толпа стоит?

— А почему наказывают только тех, кто нападал со стороны протестующих? Как так быстро вычислили, кто провоцировал, а среди ментов нет никаких задержаний?

— Так раковую опухоль быстро удаляют или ждут, когда она размножится? Иначе будет, как на Украине (про майдан здесь вспоминает практически каждый. — И. А.), будут гробы носить десятками тысяч. Они уже плачут по Януковичу! Ты ждешь гробы?

— Согласен, что надо сажать в тюрьму, тех, кто на ОМОН нападает, но не тех, кто просто с ребенком прогуливался!

— Да, но ты меньшее зло выбираешь или большее? Гробы — это большее зло.

— Люди! Ау! Вы слепые?!

— А не надо тут стоять и провоцировать. Кто вообще вас сюда пустил, если вы не за Батьку? — подвела итог жаркой дискуссии какая-то тетка.

Хотя большинство участников митинга составляли люди средних лет, была тут и молодежь. Я разговорился с молодой девушкой и парнем — Владом и Николь, которых легко можно было бы представить участниками митинга за Тихановскую. «Нам непонятно, что она за кандидат и кто за ней стоит, мы не верим, что это простая женщина, поэтому мы больше не за Александра Григорьевича даже, а за страну, за то, чтобы сохранить то, что есть сейчас».

— А сторонники Тихановской хотят ее разрушить?

— Если подумать, кто за ней стоит, то очень может быть, что все будет очень грустно.

— Польша, Литва, Латвия, Эстония, — вставила в разговор свое авторитетное мнение пожилая женщина, стоявшая рядом.

— Думаете, не было фальсификаций? Он 80% набрал?

— С нашего окружения все голосовали за Лукашенко, — ответила Николь.

— Если честно, то в результат 80% я верю не полностью, но если логически порассуждать, то за Тихановскую официально проголосовало 588 тысяч. Ну и по массовости митингов где-то так и выходит, — добавил Влад.

— Белорусы на дачах сейчас, о митинге очень поздно сообщили, никто не знал.

— А что думаете о митингах противников Лукашенко?

— Выходят, потому что им заплатили, — бабка снова вмешалась в разговор.

— Мы их не осуждаем, но сейчас только из-за того, что мы шли с белорусским флагом в руках, нам люди кричали, что мы убийцы, — ответила Николь. — И зачем ночью сигналить? Мы всю неделю на нервах, не спим, очень тяжело в такой обстановке

— Вы видели, как ОМОН избивал людей?

— Это палка о двух концах, я видел, как избивают менты, но я видел, что перед этим люди что-то кидают в них. И я видел гематомы и избиения на омоновцах, которые просто выполняют свою работу. Люди должны выполнять законы и судить за нарушения надо и тех и тех, — сказал Влад.

— Да, но что по поводу избиений и пыток уже после задержания?

— Да, это неправильно, но это общий психоз, просто все на нервах. Омоновцы спят по несколько часов, их провоцируют, вот они и отвечают так на провокации. Всем нужно успокоиться!

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Расстрельный пистолет взял?» Защитой режима Лукашенко занимается зондеркоманда. Репортаж нашего спецкора, которого ОМОН обещал, шутя, закопать в лесу под Минском

Ближе к часу дня из здания правительства вышли премьер Беларуси Роман Головченко, глава администрации Лукашенко Наталья Кочанова и глава МВД Юрий Караев (на митинге, впрочем, они так и не выступили). Когда на площади собрались несколько тысяч человек (над ними реяли красно-зеленые флаги Республики Беларусь, красные стяги Компартии, а у некоторых с собой были и российские флаги), и они начали скандировать «Любимую не отдадим», наконец начался митинг.

Открыл его председатель Белтелерадиокомпании (17 августа она начала забастовку) Геннадий Давыдько, который вышел на маленькую трибуну рядом с памятником Ленину и сказал: «Настало время поговорить и подумать главном — о любви». «Мы уважаем выбор тех, кто думает не так, как мы, но мы требуем, чтобы уважали и наш выбор, чтоб прекратилось шельмование. Перестаньте из-за границы вмешиваться в нашу внутреннюю жизнь… Нам надо избежать конфликта и гражданской войны, к которой нас толкают. Мы готовы к диалогу, но, похоже, его уже никто не хочет. Мы должны плотными рядами выступить за гаранта нашей независимости и свободы», — сказал Давыдько.

После него на трибуне начался какой-то паноптикум. Молодой человек из государственного Союза молодежи (БРСМ) сказал, что мир подвергся хаосу, и, гуляя вечером, он уже «не может не думать о том, что на него нападут». «Мы, молодые белорусы, будем растить детей в этой стране и не дадим навязывать нам из-за бугра свое мнение», — сказал он. Местный Жириновский — лидер белорусской Либерально-Демократической партии Олег Гайдукевич — тоже призвал всех к миру и спокойствию, а еще не исключил проведения новых выборов, но сказал, что решать, нужны ли они, будет правительство, а не хунта или улица.

Дальнейшее уже больше напоминало свободный микрофон: девочка спела песню Градского «Как молоды мы были»; «простая рабочая» из Брестской области рассказала, что никогда в жизни не была на море, и попросила белорусов помочь ей осуществить ее мечту; украинская композитор Виктория Кохана выступила почему-то по-украински и очень просила белорусов беречь мир. Следующий выступающий заявил, что белорусский народ не пропустит американских прихвостней, и дважды повторил «No pasaran!». Солидный мужчина в красной майке выступил кратко и по делу: «Мое мнение: работа и труд все перетрут. За Беларусь!»

Самым неожиданным стало выступление отставного военного,

«Я против того, чтобы в ОМОН кидали камни, но я категорически против, чтобы людей, уже поднявших руки, продолжали избивать. Это наши дети. Нужно слышать другую сторону», — сказал он и предложил создать независимую комиссию по расследованию преступлений, совершенных после выборов.

— Уходи! Уходи! Позорище! — кричали этому военному из толпы люди и свистели.

Казалось, что происходящее слишком безумно и маргинально для обрамления столь серьезного события, как обращение Лукашенко к народу, но президента, похоже, это не смутило. Он говорил долго. Сначала благодарил собравшихся за то, что они пришли на площадь после того, как он «позвал их на помощь», потом просил всех беречь родную Беларусь. Президент отверг возможность новых выборов: «Кто-то хочет новых выборов. За окно посмотрите! Танки и самолеты на взлете в 15 минутах от наших границ! И это не зря. Натовские войска лязгают гусеницами у наших ворот…

Если только мы пойдем на поводу у них, мы сорвемся в штопор и никогда не стабилизируем наш воздушный корабль. Мы погибнем как государство, как народ, как нация».

Лукашенко сказал, что больше 80% фальсификаций быть не может (хотя обвиняют его в накрутке только 50‒60%). Не стал он и извиняться за действия ОМОНа на митингах и в изоляторе на Окрестина. В целом Лукашенко был явно взволнован и уверенность в победе не излучал.

После выступления президента его сторонники организованно покинули площадь Независимости и пошли маршем по улице Свердлова, периодически скандируя «За Беларусь» и «За Батьку» и вступая в небольшие перебранки с наблюдавшими за ними сторонниками оппозиции. Через 500 метров марш завершился у автобусов, которые увезли людей обратно в их родные города.

Бело-красно-белое море

В это самое время многотысячные потоки людей текли по улицам Минска в сторону стелы около музея Великой Отечественной войны, которую главные застрельщики протеста из телеграм-канала Nexta почему-то регулярно выбирают главной точкой сбора митингующих. Если 9 августа людей здесь светошумовыми гранатами и резиновыми пулями встретил ОМОН, то в воскресенье помешать митингу мог решиться только безумец.

— Охренеть, сколько тут человек! — сказал кто-то восхищенно, когда в конце проспекта Победителей открылся вид на стелу. К 15 часам площадь вокруг монумента и все окружающее пространство было заполнено людьми. Стало понятно, почему Nexta выбрала именно это место — здесь могут разместиться не меньше двух сотен тысяч протестующих. Людей пришло настолько много, что посчитать их на месте непросто (лучше увидеть это самому хотя бы на фотографиях).

ПРОДОЛЖЕНИЕ