Огонь
auvasilev — 15.08.2023В Дагестане загорелась автомастерская. Зеваки собрались посмотреть, но тут рванула соседняя бензоколонка. Десятки погибших и раненых.
И сразу же в сети начался привычный вой. Мол, эти горные дикари совсем без мозгов, сами виноваты, что полезли в пасть к собственной смерти.
Я здесь особо теоретизировать не хочу, действительно, нужно обладать не самым высоким интеллектом, чтобы стоять во время пожара рядом с бензоколонкой. Но вообще-то народ собирается поглазеть на огонь столько, сколько существует человечество. И это не зависит от исторической эпохи, уровня цивилизованности и или государственного устройства. Тут, похоже, что-то иное, более общее и глубокое.
И мне вспомнился один пожар моего детства. Магадан. Горел барак рядом с моим, непосредственно соседний.
Сейчас, думаю, нужно кому-то напомнить, а кому-то и вовсе изначально пояснить, что представлял собой в пятидесятых - начале шестидесятых стандартный магаданский барак, кстати, совершенно не уникальный, по всей стране стояло бесчисленное множество подобных с определенными нюансами в зависимости от географии. В подавляющем большинстве они были двухэтажные, и именно от них пошла знаменитая фраза Высоцкого «на сорок восемь комнаток всего одна уборная». То есть по двадцать четыре примерно пятнадцатиметровых комнаты с одной стороны каждого этажа.
Одной из главных особенностей именно магаданских бараков было то, что они в основном были построены ещё до войны или во время неё из весьма низкокачественного привозного бревна. Потому в условиях частой очень сильной пурги в какой-то момент начинали опасно крениться и стены укрепляли подпорками, собственно теми же бревнами с дополнительными перекладинами. Вид получался довольно экзотический, если не сказать жутковатый, но для коренных магаданцев более чем привычный.
Следует отметить, что там практически везде был водопровод, естественно, с холодной водой, но внутри дома, канализация, та самая «одна уборная» с несколькими «орлиными» унитазами на каждом этаже и, самое главное, центральное отопление, огромная батарея под окном комнаты. Правда, остекление очень низкого качества, так что иногда во время упомянутой пурги за ночь на полу под подоконником наметало сугроб. Но с эти как могли боролись разного вида «затыканиями» и «заклеиваниями», а поскольку сами батареи жарили хороша, а народ был привычен и непривередлив, то тут особой проблемы не видели.
Но вот кухня тоже была всего одна на этаж. Правда, достаточно большая. Естественно, без газа. А больших электроплит тогда на Колыме особо не имелось, во всяком случае в обычном быту. Так что там плита была дровяная, по сути обычная печь, только с отделением для десятка конфорок. Разжигать ей было долго, дрова в большом дефиците, так что делали это довольно редко, сообща, перед какими-то большими праздниками, когда много готовили для гостей. А для ежедневной еды пользовались совсем другим способом.
Возле каждой комнаты в коридоре стояла табуретка, самодельный крохотный столик или даже просто обычный деревянный ящик, при большой удаче уведенный от соседнего магазина. На него устанавливали электроплитку. Некоторые особо ловкие и зажиточные умудрялись достать двухконфорочную. Опять же, особо рукастые сюда же выводили отдельную электророзетку. Остальные же довольствовались обычным удлинителем, кстати, часто тоже самодельным, который тянули из своей комнаты от какой-то точки подключения.
Итак, я думаю, вы должны представлять общую картину. Деревянный, почти трухлявый дом. И в нем, кроме всего прочего, существует девяносто шесть очагов постоянно грозящей потенциальной пожароопасности. А утром и вечером, когда практически все одновременно готовят завтрак или ужин на всю семью, опасность из потенциальной переходит уже на совсем иной уровень.
Я сейчас, честно говоря, совершенно не представляю, как всё это к тому времени давным-давно не сгорело к чертовой матери. Но вот продержались же прекрасным образом не один десяток лет. Три самых известных барака на улице Коммуны, напротив Продмага №1, дома один, три и пять. И только когда мне исполнилось шесть, то есть как раз ровно в шестидесятом, средний из них, то есть третий, полыхнул.
Я был тогда как раз в детском саду. Это совсем рядом, на другой стороне улицы. Мы, дети, все высыпали к забору, и воспитательницы, несмотря на «тихий час», не ругались, а восхищенно вместе с нами наблюдали завораживающее зрелище до самого конца.
Полыхало очень долго и роскошно. Пожарные приехали быстро, но воду лили не на огонь, а на два соседних барака, которые им каким-то чудом удалось отстоять. Так что мы, жители первого дома, остались с крышей над головой. Очень повезло.
И вот прошло уже больше шестидесяти лет. Я много чего повидал в жизни. И смешного, и грустного, и прекрасного, и ужасного. Всякого. Но тот пожар до сих пор стоит у меня перед глазами. И я никак не могу отвести от него взгляд.