О том, как вино народной любви превращается в уксус

Но вопрос-то не в том, хороший человек Шеин или плохой, а в том, верно ли посчитали голоса. Судя по тому, что записи видеокамер с участков уже месяц не могут передать (хотя это дело 10 минут), а разница между участками с КОИБами и живыми тетями-счетчиками принципиально разная, голоса подсчитали неверно. Даже, скажем прямо, украли голоса и не хотят отдавать не то, что голоса, а хотя бы видеозаписи голосования и подсчета, потому что на этих видеозаписях будет видно понятно что. Разврат там будет виден и полная безнравственность. Кромешная пропаганда электорального гомосексуализма в особо извращенной форме.
Поэтому повторюсь, я не говорю, что Шеин хороший человек - для меня любой, как-то связанный с комитетами дружбы Чечни, автоматом превращается из "человека" в "существо" и, скорее всего, Шеина с его бывшей женой по справедливости надо запереть в духовом шкафу и поджарить заживо - но вопрос не про Шеина, а про наглое преступление федерального уровня важности в виде фальсификации выборов и выборного процесса. И про молчание астраханцев, на глазах которых было совершено это преступление. И про смешные и наивные твиты московской молодежи, собирающей деньги на поездку в Астрахань, как будто это безводная ненаселенная пустыня, где до ближайшего жилья год идти, а не крупный город на 500 000 человек населения. И про господина Навального и его команду, смешно и наивно пытающуюся отстаивать соблюдение базовых демократических процедур при полном угрюмом молчании местных жителей, которых судьба их голосов ничуть не заботит.
Знаете, я сторонник максимальной свободы и того, что человек в принципе - смелое, сильное и отважное существо, которому надо просто не мешать (поэтому в том числе с таким восторгом принял зимние волнения, проходившие под лозунгом "Правительство! Убери свои грязные лапы от наших чистых бюллетеней!"). Но глядя на вот это вот второе издание народничества, когда чистенькие свеженькие интеллигенты приезжают к угрюмому, молчаливому мужичью, и начинают агитировать его за мыть руки перед едой, а мужичье не хочет мыть руки перед едой, а хочет валяться пьяным под забором (или чем там еще занимаются полмиллиона населения, если на митинг триста человек вышло? Всем городом лежат под забором пьяные. Штабелями), то я начинаю думать, что социал-дарвинисткая, дерзкая, кружащая голову своим освободительным порывом идеология свободы нам не нужна, потому что триста. "Не нужна" не в смысле "надо от нее отказаться", а в смысле "не покупают ее на нашем рынке идей, чо неликвид завозить, все равно никто не берет".
И что Кремль, обращающийся с русским народом грубо и властно, как с подвыпившей портовой шлюшкой, что Кремль не так уж и неправ. Наш народ (я знаю, что мне эту цитату потом будут ставить в упрек, но я все равно ее напишу) и есть подвыпившая портовая шлюшка, готовая отдаться всякому, кто сильнее заедет ей по лицу. Или вот наглее сфальсифицирует выборы, что в нашем случае одно и то же. И говорить с нашим народом про свободу - это как шлюхе про любовь затирать.
Следовательно мы, русские националисты, должны пойти другим путем, потому что нам нужен не сантимент, но результат. И то, что русский народ - виктимная блядь, конечно неприятно, но могло быть и хуже (крик: "Куда уж хуже?", ответный крик: "Таджиком мог родиться!").