О реакции на "перформанс"

diak-kuraev — 02.04.2012 (для удобства желающих вести дискуссии разбил вчерашнее интервью на тематические блоки)

Сергей Корзун: Напоминаем, что в гостях протодиакон Кураев Андрей, профессор Московской духовной академии. Понятно, не обойдем и главные темы, тем более, что они пришли заранее из СМС и очень просили ответить на них. Одно из них, от Элоиз: «Вы ярче всех отреагировали на выходку «Pussy Riot». Многие разделяют Вашу точку зрения? Напомним, что ваша позиция – все это скоморошество?
о.Андрей Кураев: С самого начало было понятно, что все это происходит в контексте так называемого современного перформанса. Этот вид человеческой деятельности, который предполагает, что главное – не поступок, а реакция на него. И было понятно, какой реакции ожидали создатели этого действа – это яростные крики православных, гримасы, реплики и, как завершение – все это становится медийным эхо. Которое перекроет само событие, прошедшее в храме.
Поэтому я с самого начала предполагал загасить это медийное эхо. Но каким путем? Я не могу «накинуть платок» на массмедиа. Однако определенный авторитет в церковной среде у меня есть, и поэтому я мог призвать православных сдерживаться.
Не реагировать как дрессированные собачки, которых чем-то подразнили и они сразу: «Гав-гав-гав».
Самый эффективный способ погасить агрессию – это шутка, ирония, самоирония и т.д. Поэтому я в ироническом ключе и предложил: давайте смотреть на это и помнить про обстоятельства, которые будут использоваться и апологетами данной выходки. Мы должны учиться понимать логику их защиты и соответственно на это реагировать.
Первое – произошедшее имело место быть в здании, которое находится в муниципальной собственности. И отсюда очень непростой вопрос – правила поведения, благочестия – насколько они обязательны для всех посетителей? И второе – время, избранное для этой акции. Это время Масленицы. В Масленицу действительно, по древнерусским традициям, пусть даже языческим, но относительно терпимым русской элитой, государственной и церковной, предполагалось, что, да, есть такое время определенного «беззакония». У которого есть свои права именно в эти дни.
И уж совсем, чтобы снизить свой культурологический пафос, размышлял: «Ну, если б я был бы там.. Если б я не был священником… то возможно, ущипнул их на прощание». Вот это была моя позиция.
Сергей Корзун: Вы высказывали свое личное мнение, ни с кем не согласовывая?
о.Андрей Кураев: Безусловно. Но несмотря на спонтанность моей реакции (когда мне позвонили, не было времени всерьез задуматься), тем не менее у меня до сих пор такое мистическое ощущение, что это было бы самым лучшим решением. Я до сих пор жалею, я вопрошаю Небо: «Господи, ну почему в ту минуту не было в храме среди паломников человека, не похожего на меня — доброго седобородого старца, вроде Серафима Саровского? Который подошел бы, обнял их и сказал: «Доченьки, что ж вы с собой сделали? Ну, пойдемте, побеседуем, чайку попьем, медком угощу и т.д.» Вот мне кажется, что от этого даже история России была бы другой. От этой одной улыбки, от этой одной фразы. Но человека такого не нашлось. В таком случае остается вариант шутки.
Вы знаете, когда начинается пожар, то его можно погасить пока очаг возгорания маленький. Можно блином накрыть, можно поступить, как Гулливер в стране лилипутов. Но когда пожар разрастается, его последствия перекрывают эти возможности первичной оперативной реакции.
Сергей Корзун: Возвращаюсь к вопросу: у Вас много единомышленников в том, как Вы понимаете эту ситуацию?
о.Андрей Кураев: Первое. За минувшие полтора месяца я побывал во многих городах. И там, и в Москве на лекциях, которые я читаю, мне подобных вопросов не задавали. Получается, этот сюжет — медийно-московский, блоггерский. Сказать, что он всколыхнул Россию в ту или иную сторону, было бы преждевременным. Ну, я думаю, что это касается и митинговых протестных акций, что мы видели в политике этой зимой. Точно так же оказалось, что мнения Москвы не всегда совпадают с мнениями российской глубинки.
Второе. Если судить по интернету, по личному общению, то да, очень многие люди – и церковные, и не церковные — со мной согласны. И более того, когда шла внутрицерковная дискуссия, и один священник сказал: «Отец Андрей, Вам нужно покаяться» — я ответил, что не могу. Потому что это означало бы, что я предам тех людей (а я видел тысячи откликов в интернете), которые говорили мне, что именно моя позиция того дня – это чуть ли не последняя ниточка симпатий их к жизни Русской Православной Церкви. Если ее перерезать, то судьбы этих людей окажутся далеко от церковной орбиты. И поэтому я даже по-пастырски этого сделать не могу.
Сергей Корзун: Я вижу, как Вам непросто говорить. Вы, наверное, не ожидали, что этот пожар разгорится. Пускай в узкой, московской, медийной среде. Но вот эти действия, которые многие называют «звериной жестокостью» государства по отношению к этим правонарушительницам, хулиганкам…
о.Андрей Кураев: Давайте различать четыре уровня:
Первое – это организаторы и заказчики. Кто это, мы до сих пор не знаем. Я утверждать не могу, но почти уверен, что люди из про-властных структур.
Сергей Корзун: То есть Вы даже не допускаете, что девушки самостоятельны? Что это был их перформанс?
о.Андрей Кураев: Девушки могли и не знать, кто стоит за их плечами. Их просто могли использовать вслепую. Но в политическом контексте вопрос о том, кому это было выгодно, совершенно однозначен.
Второй вопрос: это сами эти девушки, понимание ими самими, этой ситуации. Но об этом говорить преждевременно, ибо задержанные девушки до сих пор не признают своего участия в этой акции.
Третий уровень — это вопрос реакции множества православных блоггеров, увы, совершенно дикий и постыдный уровень реакции.
Четвертый уровень разговора, это ответная уже, то есть реакция на реакцию, части либеральных публицистов. Когда в ответ на крайность некоторых наших опричников в противовес им идет канонизация. Тут демонизация - а тут канонизация. Когда величайший термин, святой термин «узники совести» начинает прилагаться к ним, я считаю, что это продолжение той профанации, что состоялась в храме Христа Спасителя, только это уже профанация светской святыни, а не церковной.
Сергей Корзун: Как можно остановить этот процесс, потому что продолжается то, что в политике называется «раскачивание лодки». В резонанс вошло, рота солдат, из классического примера идет по мосту, и мост начинает рушиться. Не в ногу кто-то должен пойти тогда, или что?
о.Андрей Кураев: Я лично полагаю, что решение суда будет мягким. Чисто из политического контекста. Потому что президенту Путину не совсем с руки восходить на трон под аккомпанемент публикаций в нашей прессе и зарубежной о том, что в России снова заявились «узники совести».
- Т.е. вы думаете, что политически это вопрос будет решен?
- Да.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив