Способы применения полублоков в строительстве 
Дополнение в Йеллоустоуне 
На Ближнем Востоке у террористов взрываются пейджеры. Что это было? 
Доброе утро! В Саратове прямо сейчас :) 
День самоуправления #4 в марафоне #осеньвкармане 
Кто продолжит историю суверенной Беларуси? 
Зачем под Трампа подложили Лауру Лумер? 
Происшествие дня, 23 сентября 1924 года 
Не ведают, что творят
10.05.2016 —
О пользе дневного сна
О пользе дневного сна (приквел) или Москва-Петушки
bibola — 10.05.2016
В электричке Минск – Осиповичи,в которой я начинала свой
путь, было весело, общество радовало.Оно, правда, держало окна закрытыми, несмотря на духоту, вытирало багровые потные лица клетчатыми платками, но терпело. Эти дачники ужасно не любят свежий воздух, он у них в печёнках сидит.
Один гражданин спросил свою преклонных лет матерь – не открыть ли форточку, но та решительно заявила: никто не открывает, и мы будем как все. Ещё продует. Тогда я вступила в первый контакт с дачной цивилизацией, сказав - но дышать же нечем! Мне никто не ответил.
Я дождалась, когда выйдут все пенсионеры в моём отсеке, и открыла окно. Ветер ворвался с клочьями одуванчикового пуха, но настроение улучшилось. Оно сделалось вообще замечательным, когда в вагон вошёл человек-оркестр с микрофоном на щеке. Я немного дерябнула перед отъездом, и у меня была ещё с собой заначка в граммов стописят, спать не моглось, читать не хотелось, а тут такое развлечение без телевизора.
Человек-оркестр торжественно поздравил всех нас с наступающим праздником (Днём Победы) и, подыгрывая себе на гитаре, исполнил «Не думай о секундах свысока». Я раздумывала, дать ему денег или не дать, у меня наличных было мало. Но в последнем проигрыше, когда слова закончились, он так убедительно под аккорды спел «там, там, там, тадададам, там, там, тадададам, там, там, дадададам», что окончательно меня очаровал. Я вынула купюры, дачники проснулись и тоже зашебуршали пока ещё бумажными деньгами.
Завершив блестящее исполнение, человек ушёл в тамбур, где его окружил интеллигентного вида пожилой дядька в соломенной шляпе, как потом оказалось, бывший заведующий клуба в глубинке, и они надолго забеседовали. Потом музыкант вышел на остановке, дядька в шляпе вернулся в вагон и пристроился на лавочке напротив меня, рядом со студентом в наушниках, который два часа дороги был индифферентен ко всему происходящему, скажу, забегая вперёд.
А в вагон ввалились взаправдашние тутэйшыя потсоны. Трое штук, в спортивных костюмах, и пьяные в стельку. У меня аж сердце всколыхнулось от ностальгии по родному Бобруйску. Один упал у окна и сразу заснул, повесив буйную головушку на грудь, второй, самый здоровенный лоб, начал свой театральный выход, третий посмеивался над его активностью, держа в руках литруху пива.
Лоб сел напротив дядьки, и через место рядом со мной, и стал убеждённо доказывать бывшему завклубом, что такой фасон головного убора пацаны любого возраста уже не носят. Для наглядности он, покачиваясь, достал из кармана и продемонстрировал свою панаму в стиле «русский турист отдыхает на юге». Дядька вежливо улыбался и вынужденно соглашался.
Весь вагон насторожился – не бьют ли наших, и я тоже немного насторожилась – пьяный лоб был забавен, но мог переборщить, тогда бы я как биб и педагог вмешалась бы. Между тем контакт продолжался, и завклубом держал ситуацию под контролем.
- Дед, как тебя зовут? – напористо спросил лоб.
- Для тебя – Семен Петрович, - строго ответил дядька, поджав губы. Чувствовался работник культуры.
- А тогда я – Дмитрий Иванович! – в восторге воскликнул Димон. Друг передал ему пивасика, он отглотнул и поведал, что вчера у него был день рождения, 26 лет.
Так сегодня же уже не день рождения, сказал дядька.
- А какая разница! – снова вскричал Димон. Он вообще был крепкий, румяный, юный, пылкий, лысый и жаждал интенсивного общения, с ликованиями и восклицаниями.
Кстати, не могла с ним не согласиться. Какая в самом деле разница, когда день рождения, а когда выпивка. Особенно в Руденске, куда они ехали, как потом оказалось.
Димон изъявил желание померить пресловутую соломенную шляпу в таких словах, что дядька не смог ему отказать. Кто-то из дачниц прокомментировал: «Перестаньте издеваться над пожилым человеком!»
Димон нахлобучил шляпу и велел другу его сфотать. Посмеивающийся камрад сфотал. Я думала, что они уронят и разобьют телефон во время фотосессии, но всё обошлось. Шляпа вернулась к владельцу. Мне было смешно, этакий чоткий экземпляр гопника. Но Димон вёл себя на грани фола, поэтому я внимательно слушала беседу, готовая его остановить, если что.
И тут только Димон заметил меня слева от себя!
Малая!! вскричал он, поняв, что я - любовь всей его жизни.
С завклуба он полностью переключился на меня. Это твой пацан, кивнул он на вжавшегося в угол студента в наушниках. Не, говорю. А ты куда едешь? Я сказала куда – в Осиповичи, а потом в Старые Дороги, кароч, Руденск пролетает.
Сирамно давай буську! Малая!
Димон начал заваливаться на меня с целью вздремнуть, я упёрлась плечом в стенку и взмахом могучей библиотечной руки придала ему положенный вид, перпендикулярный полу. Новорожденная дитятка была довольно тяжела. Граждане в вагоне снова напряглись – наших опять бьют, но, увидев, что я спокойна, они терпели. Однако народ у нас отменный, отметила я про себя, если начнется беспредел, тётки корзинками отметелят кого угодно. Только компания сзади за нашим отсеком из четырёх мужиков как говорила о политике с момента отъезда из Минска, так и продолжала говорить, никакие низменные житейские сюжеты не могли их отвелечь.
Объявили станцию Руденск, гастролирующая команда в трениках вышла. К тому моменту Димон уже объявлял всем заходящим в вагон: это мой дед! а это моя малая!
Но это было ещё не всё.
В вагон зашёл мужик с деревенским загаром и клетчатой сумкой в руке. Он сел на соседней лавке и начал хозяйственно перебирать розы - из оргстекла (как потом выяснилось), посматривая зазывно на дремлющую публику. Потом вдруг всё кинул и начал оказывать знаки внимания пожилой даме напротив и поить её минеральной водой.
Из-за представления Димона мы не заметили, что старушке плохо, и если бы не чуткий рыцарь клетчатого баула!..
Соседи кинулись искать нитроглицерин и открывать окна, стучать машинисту и требовать «скорую». Старушка то оживала, то снова начинала задыхаться, то благодарила всех слабым голосом, то становилась опять белая, как мел. Машинист по рации попросил придти в вагон врача, если тот есть в поезде. Пришла какая-то женщина, держала старушку за руки.
Дачник в годах в соседнем отсеке начал громко шутить о том, что надо накапать старушке целебной самогонки. Стародорожской. И подмигивал мне всем лицом. Явно слышал, куда я еду. Мне пришлось отреагировать, ведь только чужак не знает, что самая знаменитая самогонка в Беларуси – стародорожская. Пароль-ответ. Я прошла контроль. Мы обменялись приветственными жестами, как земляки, дачник спросил про родню, я сказала, что у меня двоюродные братья из Старых Дорог, оставив дачника из Старых Дорог долго думать.
В это время вагон наполнили новые пассажиры, в том числе обычная тётка-поселянка, оказавшаяся соседкой торговца розами из оргстекла, и старушенция экзотического вида.
Она была одета в свободные штаны с гавайской расцветкой, полосатую матросскую футболку, темный трикотажный кардиган до колен и крепкие чёрные молодёжные ботинки. На пальцах сверкали серебряные перстни, в руке трость, на голове – тюрбан из махерового шарфа ярко-салатового цвета. Старушенция была с макияжем – розовые губы и голубые тени змеились, расползаясь, в её морщины. Кароч, графиня, не меньше.
Графиня нависла надо мной, прислонившейся к стене у окошка, и сказала властно:
- Уступите мне место у окна, я болезненная, мне надо смотреть в окно!
Свободных мест было пруд пруди, но мне она показалась невероятно забавной. Я, засмеявшись, сказала: «Ах, так вот вот!» и подвинулась к поселянке-соседке Оргстекла, уступая место у окна графине.
Мы все угнездились. Аутист-студент в наушниках, рядом Оргстекло со своей клетчатой сумкой. Напротив – графиня, я и поселянка. Завязался непринужденный разговор, который прерывался на хлопоты около болезненной женщины (Оргстекло чувствовал себя её опекуном, поскольку первым поднял тревогу).
То да сё, как-то вышли на разговор о рыбной ловле, и графиня ожила. Она нас перебила и начала повествование о том, как руками ловила семгу в Заполярье, где служил её муж. Я сообщила, что была в Заполярье. Она прониклась ко мне уважением и спросила, какое у меня образование. Узнав, что высшее библиотечное, графиня сделала хитрое лицо и пафосно продекламировала:
Скоро сам узнаешь в школе,
Как архангельский мужик
По своей и божьей воле
Стал разумен и велик.
- О ком это говорится в стихотворении? – спросила меня графиня. Оргстекло и селянка-соседка, которые разговаривали о совместных деревенских делах, замолчали и тоже посмотрели на меня.
О Ломоносове, говорю, через паузу.
- Правильно! – невероятно обрадовалась графиня. - А кто автор?
Со второй попытки я угадала Некрасова, просто по стилю, я этих стихов не помнила. Графиня радовалась как ребенок – это её любимый поэт. Дальше я не напрягалась, всё, что она цитировала, я твёрдо называла некрасовым, и не ошибалась.
А вот я знаю какой стих, прервал её Оргстекло, и начал жизнерадостно:
-Скажи-ка, дядя, ведь не сразу
Твоя жена с разбитым глазом
К разводу подала?
Ведь были схватки боевые,
Да, говорят, ещё какие!
Недаром помнят все родные про ваши с ней дела!
Графиня заморщилась, почуя подвох, но Оргстекло был неумолим, память его, не обременённая ничем более, цепко хранила в себе строки всего исковеркованного бородина.
Соседка-селянка ахала и смеялась. Мне давно хотелось сходить в туалет покурить, но в таком изысканном обществе я уже не смела.
Оргстекло дочитал стих до конца, проверил, как его болезная старушка, объяснил нам способ производства роз из оргстекла и вытащил литр пива, выпитый наполовину. Сделал скромный, приличествующий джентльмену глоток, откусил сушеной рыбы из кармана. Подумал и деликатно предложил откусить рыбы соседке и графине. Те отказались.
Графиня пыталась поведать какую-то историю про Москву, начав её словами: «Ах, я там часто бываю. Вот и давеча…» Но тут у болезной старушки начался новый приступ, и мы все кинулись к ней.
Когда мы вернулись, графиня заявила, что ей хочется пить. Оргстекло достал пол-литровую бутылочку с минеральной водой, которой он отпаивал старушку.
- Но как же я буду пить, стаканчика же нет! – веско сказала графиня, и я поверила в её аристократические корни. Сама я уже готова была отгрызть сушёной рыбы Оргстекла и запить евоным пивом.
Когда болезная старушка выходила на своей станции, её провожали всем вагоном. Оргстекло высунулся в окно и кричал:
- Всего доброго! Не болейте!
В Осиповичах мы прощались как родные. Стародорожец задержал меня и сказал:
- Я вспомнил! Твой дядька работает охранником в евроопте в Старых Дорогах!
- Даа? – сказала я. – Вот оно как! Я спрошу у него.
Хотя я точно знала, что мой стародорожский дядька умер, когда я была ещё подростком.
У меня было полчаса до дизеля Осиповичи-Солигорск, и я метнулась в привокзальный магазин, допивая свою заначку и куря на ходу. Он был на ремонте. В ларьке мою карточку не приняли. Банкомат тоже отказался выдавать наличные. В Осиповичах на вокзале был сбой в работе банка. Я поняла, что наступил трагический момент, потому что в моей деревне банкоматов, а тем более магазинов нет.
Но дизель уже стоял на путях, я помчалась к нему, пропуская перед собой молоденькую девушку-пастушку с массивной как танк коляской на рессорах. Думала, она кого-то провожает со своим танком. Но упс!
- Извините, - сказала мне пастушка невинно. – Не могли бы вы мне помочь поднять коляску в поезд?
У меня была своя тяжёлая сумка на плече, я её сдвинула поудобнее, и подняла колёса танка на первые ступени дизеля. Тут я поняла, что дальше пиздец, так я, пожалуй, рожу сама от святого духа. Тогда я влезла на ступени, протиснувшись между коляской и стеной, колёса норовили соскользнуть на перрон, высота между оными полметра как минимум, я всё время ловила коляску. Потом встала на карачки и втянула танк в тамбур, пастушка пихала снизу. Коляска какое-то время висела вертикально, я думала уже, что мы вытряхнем младенца из неё и закончим день в милиции. Но нет, ребёнок даже не проснулся. Будущий Куперфильд.
Вытирая пот со лба, я раздвинула двери в вагон и увидела дачника-стородорожца.
Он приветливо заулыбался мне, разворачиваясь навстречу всем корпусом. Тут я поняла – нет, я больше не могу любить людей. Я сладостно оскалилась ему навстречу и пошла в другой конец вагона, подальше.
Там я положила куртку под голову, свернулась калачиком на пустой лавке и заснула, как мне показалось, чутким сном, несмотря на сектанта, который рядом активно окучивал засушенного вида женщину.
А теперь - см. предыдущую серию!
Сохранено
|
|
</> |
О пользе дневного сна (приквел) или Москва-Петушки
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
Архив записей в блогах:
Вопрос всем, кто разбирается: чем подновить позолоту на памятнике? Поясняю: у нашего дедушки на могильной плите буквы позолочены. У всех белые или серебристые, а мы вот решили сделать позолоту. С течением времени она стала облезать. Я в прошлом году купила в хозяйственном ...
Сижу на работе в меховой толстовке и меня знобит. И горло еще. Плюс соображаю крайне медленно, а тут мужик этот. Хуже всегда есть куда. Феерия какая-то. Собственно в чем проблема? В наш отличный бабский коллектив взяли сеошника и посадили ко мне (Ксюша прямо заранее спросила, типа давай ...
Даже добавить нечего, гражданка на редкость удачно высказалась. ...
Наблюдала сегодня дивную сценку: за коллегой в офис заехал муж, чтобы вместе пообедать. Очень трогательно, если учесть, что они много лет женаты и воспитывают троих детей. Они сходили в кафе, вернулись, он ещё некоторое время посидел рядом с ней, потом собрался ехать по делам. Тут ...
Крупнейшим медведем в истории считается гигантский короткомордый пещерный медведь, живший некогда в Южной Америке. Он известен, как Arctodus. По мнению учёных, такие медведи жили примерно от двух миллионов лет назад до пятисот тысяч лет назад. Масса гигантского хищника доходила до двух то ...
