О нарциссизме

В первую очередь бросилась в глаза любопытная тенденция: в моде публично объявлять о повышенной любви к самому себе. Вплоть до самообожествления. Начало нулевых, первый всплеск сетевого общения. Чего стоят юзернеймы молодого поколения: Темная звезда, Темный ангел, Черный бриллиант, Золотой Лев, Свет истины, Божественнейшая (на английском, разумеется).
Мальчик 17-ти лет вполне серьезно описывает себя: похож на Лермонтова – одинок, печален, пишет хорошие стихи. Другой его ровесник делится: "Вчера краем глаза увидел по ТВ, как стилист Зверев целует зеркало и говорит о том, что ему безумно хочется себя изнасиловать: настолько хорош. Я его понимаю: те же ощущения".
А фильм, скромно названный: "Богиня. Как я полюбила», и сборник интервью с его автором под названием «Разговоры с богиней»?
Именно тогда, кажется, в широкий обиход вошло словосочетание «себя, любимого». Поначалу слышать его было дико. А если особых поводов любить себя нет? А если основной накал чувств, доминанта сознания связаны не с собственной личностью, но с посторонним объектом?
Конечно, немалую роль сыграло воспитание с его установками. Я родилась и провела молодость в консервативном СССР, где детям внушалось, что скоромность – положительное качество, в ряду таких, как честность, доброта, целомудрие. Это с распадом страны и, соответственно, идеологии скромность стали связывать со слабостью, низкой самооценкой, т.е. с тем, с что надо преодолевать.
Разумеется, я не хочу сказать, что в моей молодости совсем не было людей с повышенной любовью к себе, с гипертрофированным эго. Были. Но не было массовости. Не было публичного афиширования, моды.
Обычно то были люди, добившиеся профессионального успеха, призвания, познавшие "медные трубы". Скажем, мой однокурсник, написавший и издавший ряд книг в жанре фэнтези, называет себе не иначе, как «живой классик». (С улыбкой, конечно, но в каждой шутке лишь доля шутки.) Или хорошая знакомая, прикладной художник, серьезно объяснявшая журналистке, которую я привела к ней для написания статьи о необычном человеке, в чем именно ее уникальность и гениальность.
Интересно, кто-то отмечал эту тенденцию? И если да, воспринимает ее нейтрально, положительно, либо с сожалением?
Меня это не радует. По самой банальной причине: мешает полноценному общению с яркими и интересными людьми, когда на голове у них, порой выросшая прямо на глазах, «корона». Даже есть определенный узор в судьбе, синхрон: трижды встречала женщин, общение с которыми многое значило: умных, глубоких, талантливых прозаиков (плюс красавиц), приятельство с которыми продолжалось недолго, от силы 3-5 лет, по вышеозвученной причине.
Свободную дискуссию, если можно.
|
</> |