О куклах и людях

Совместными усилиями с Марией и Инессой.
Начинаем новую игру – а мне неспокойно: что-то из всего этого получится.
Тема, которую мы уже давно обсуждали и к которой многие уже морально готовы – кукла и Кукольник. Красивая, ёмкая тема. Чрезвычайно широкая. И очень сложная и скользкая для начинающих.
Нет, мы попробуем. Но для начала хотя бы попытаемся разобраться, что нам от этой темы надо и зачем её трогать.
Начать с того, что вообще такое – кукла.
Где кончается манекен и начинается кукла. Где кончается робот и начинается кукла. Как насчёт Зловещей Долины? Удачная ли идея – триллер, кукла-убийца и всё в таком роде? Если человек чувствует, что им играют, как куклою – годится ли это в сюжет?
Начать, наверное, надо с того, что кукла – ровесница человечества, особа важная, сакрально значимая. Акт создания куклы легко ассоциируется с актом божественного творения самого человека – и Кукольник обретает почти божественные власть и могущество, взаимодействуя с куклой, наделяя её тайными свойствами, вдыхая в неё часть собственной души. Ребёнок, создавая куклу из соломы или подвязывая платочком полено, одухотворяет её собственной жаркой верой, игра для него – способ подняться к горним высотам духа, создать новую реальность, игра для него – первый акт творчества, не меньше. Актёр срастается сердцем с бибабо или марионеткой – и кукла сама становится актёром, вызывая полное доверие восхищённой публики: Петрушка, Панч, Полишинель, ага... Шаман общается с силами природы с помощью куклы-посредника. Кукла создаётся для игры, но игра – это большая часть жизни. Игра – это и ритуал, и магия, и театр, и литература, и религия, и политика, и флирт, и война.
Итого: кукла создаётся для жизни?
Создавая куклу, кукольник познаёт себя?
Создание куклы – способ отделить от себя частичку души? Или одухотворить косную материю?
Игра в куклы – исток театральной игры, литературной игры, взлёт духа-разума?
Выходят любопытные вещи.
Кукла – безвольная вещь в человеческих руках? Спорно. Любой, кто имел дело с куклами, будь то театральные марионетки или игровые куклы для детей, объекты искусства или мистические артефакты – скажет: человек создаёт куклу, а кукла в ответ влияет на душу собственного создателя. Те же отношения, как между писателем и персонажем – множество слоёв влияния, разворачивающиеся веером смыслы.
Кукла – нечто безвольное, раб кукловода, висящий на верёвочках? Не уверен. Слишком уж часто кукла диктует условия тому, чья рука её движет. Кукла – на виду, а человек – за ширмой: кукла даёт человеку силы сказать правду, порой – раскрыть тайну собственной личности, именно поэтому кукольный театр – один из самых эффективных методов психодрамы. Кукла общается со стихийными силами, кукла переходит границу миров – а шаман в лучшем случае её направляет. Кукла помогает сформироваться личности ребёнка – и, что поразительно, не столь важно, какая кукла: малыш может играть и с шаманским амулетом, его душа по какой-то непостижимой причине в полной безопасности.
В конечном счёте, кукла – артефакт для перехода границ и борьбы со страхом.
Какой же из этого следует вывод.
Манекен, робот, статуя и статуэтка, огородное пугало – всё это уведёт совсем в другую сторону. Потому что природа всех этих штук – другая. Любое изображение человека – штука достаточно любопытная, даже фотография, да, но кукла вываливается из ряда «просто изображений». Кукла – не украшение и не практичная вещь; кукла слишком активно взаимодействует с человеком. Поэтому для нашей цели не годятся утилитарные штуковины, вроде ожившей гладильной машины, знаменитой стараниями мистера Кинга, робота-пылесоса, шагающей статуи и роскошного манекена около магазинчика «Охота и рыболовство». Хотя я и признаю, что манекен может быть шикарным персонажем – тот, конкретный, с серой безглазой маской под капюшоном брезентовой ветровки, в сумеречном свете производил более сильное впечатление, чем, скажем, скелет с косой. Но.
Манекен, статуэтка, статуя – части интерьера, они с человеком фактически не взаимодействуют. Как бы ни восхищал и ни пугал такой неподвижный образ – до куклы во многих смыслах ему далеко. Просто изображение – не нагретое руками. В качестве спутника, проводника, товарища, посредника – не годится.
Более того, все эти новомодные интерьерные куклы, красота, созданная сидеть на полке под стеклом или стоять в прозрачной коробке – тоже не годятся. Какая же это кукла, если её не взять с собой в игру в качестве равного компаньона – или, на худой конец, не покрутить в руках, не обнять, не поменять ей причёску или одежду? Это фикция, муляж, модная штучка, предмет коллекционирования, никакой глубинной сути в ней нет. Отмечу мимоходом, что именно поэтому крайне негативно отношусь к идее коллекционирования кукол детьми. У ребёнка может быть много игрушек, если он впрямь с ними играет, много кукол – если все они артисты его театра, но если всё это множество лишь стоит на полке для хвастовства перед сверстниками – для души малыша оно вредно, а не полезно.
Приблизительно то же самое относится и к пугалу – хотя оно тоже может быть любопытным литературным персонажем. Тоже – просто изображение. Тоже – не взаимодействует с творцом. Чтобы начало взаимодействовать, требуется перешагнуть границу функциональности, дать пугалу возможность общаться, фактически – превратить его в куклу, как Браун, а потом и Волков сделали со Страшилой.
Робот – вообще из другого ряда. Придан ему человеческий облик или нет, робот – рабочий инструмент; так уж повелось на белом свете, что работа воспринимается чем-то противоположным игре. Так вот, робот – некая противоположность любой магии, он – штука приземлённая, практичная вещь. Поэтому роботов вместе со всем их антуражем оставим на потом… сделаем исключение только для заводных кукол, которые, как известно, совсем другое дело. Хорошая заводная игрушка – это Кукла Наследника Тутти, к примеру, ещё тот проводник, товарищ и собеседник.
Следующий спорный момент – раб.
Начать с того, что раб – понятие растяжимое. Спартак – раб, дядя Том – раб, Эзоп – раб, Арина Родионовна – крепостная крестьянка, то бишь, тоже рабыня. У раба с господином слишком большой разброс отношений, слишком много возможностей для контакта. Дух у раба может быть выше, чем у аристократа крови – и внутренней свободы у него может быть больше, чем у того же аристократа. Скажем, рабство – это жизненное обстоятельство определённого времени-места, случай, который может выпасть кому угодно. Видно, что раб как таковой – ситуация вообще не из нашей игры.
Но, предположим, имеется в виду добровольный раб. Холуй. Жалкая душонка, отказавшаяся от собственной свободы.
Чёртова кукла, говорите? Но что роднит холуя с куклой вообще-то? Отсутствие свободной воли? Так ведь не похоже, чтобы у куклы начисто отсутствовала свобода. Скорее, наоборот: герои площадного кукольного театра, скажем, просто символ воли вольной, полной духовной свободы, власти над страхом, над статусом, над дурными общественными условностями. Как-то сомнительно, что всякую безвольную дрянь, добровольного раба, живой чурбан можно назвать куклой.
Впрочем, если кому интересно, в какие игрушки играет чёрт – добро пожаловать. Что именно и из какого материала шила чёртова бабушка? Что ж, открытый вопрос.
Итак, сформулируем начерно: в новой игре мы пытаемся описать отношения между куклой и её создателем. Любые отношения – но по возможности избегая старых шаблонов, вроде «кошмарная кукла-убийца убивает кукольника» или «между Кукольником и Куколкой возникает любоФФ».
Держим в уме всё, что знаем о чудесах и чудотворстве – и пытаемся сказать что-то новое. Чем глубже удастся раскрыть тему – тем лучше.
Как-то так.
Пока не названы сроки, в тему можно вносить любые коррективы. Мы выслушаем возражения, буде они найдутся, дополнения, если кто-то захочет дополнить тему – и дружно примем решение.
Может, в этот раз получится лучше, чем в предыдущий.