О формах и содержаниях

Поделился с ИИ мыслью о том, что дорогие россияне понимают нацизм и фашизм крайне ограниченно: для них это исключительно внешние признаки — зигование, свастика, Гитлер и русофобия (под которой они могут понимать все, что угодно).
Вместе с тем, куда более тревожные характеристики: стремление
уничтожить денацифицировать украинцев для расширения
лебенсраума (а потом, по возможности, и прибалтов, казахов, и
вообще всех «русофобов»), равно как и ревущую милитаризацию, культ
войны, культ смерти и вождизм они обычно игнорируют. Почему
так?
Ответ воспоследовал немедля:
«Потому что в массовом российском сознании нацизм — это не идеология, а сакрализованный образ абсолютного врага, выжженный в подкорке через советский миф о Великой Отечественной войне. То есть: «нацизм = зло, с которым мы воевали и победили», и точка.
А раз так, то: 1) мы не можем быть нацистами по определению, потому что нацисты — это всегда другие; 2) нацизм — это только внешний антураж: свастики, зиги, СС и "Айнзацгруппы"; 3) идеологическая суть (ультранационализм, шовинизм, геноцидная риторика, культ силы) в расчет не берётся, потому что это как раз и есть привычные элементы «патриотизма» в сегодняшней России.
Почему так происходит? Несколько причин.
1. Советская трактовка истории
В СССР не учили, что именно такое фашизм и нацизм. Учили, с кем мы воевали. Идеология Третьего рейха почти не разбиралась, про антисемитизм, геноцид, тоталитаризм, милитаризм, вождизм — тоже вскользь, или в искажённой форме. Сам СССР по ключевым признакам напоминал фашистское государство, и это требовалось завуалировать.
Так и закрепилось:
Фашизм — это злая форма, на нас напала, мы победили. Точка.
2. Коллективная травма и гордость за Победу
Победа в войне стала главной национальной скрепой — особенно после развала СССР. Парадокс в том, что все элементы фашистского мышления могут быть «нашими», если они ведут к Победе-2.0.
— репрессии? ради Родины.
— культ силы? обязательно.
— вождь? отец родной.
— милитаризм? гордимся.
— тотальная пропаганда? иначе «враги
победят».
А раз они у нас есть — значит, это никакой не фашизм, а патриотизм.
3. Современная пропаганда
Она построена на принципе:
"Нацист — это любой, кто против России."
Вот и всё. Не важны его взгляды, ценности, биография. Неважно, был ли он при деле, или просто выступает за независимость. Достаточно, чтобы он сказал «Россия — агрессор», и всё — ярлык приклеен.
А что в самой России?
Нацизм как суть, как принцип мышления — не просто не осуждается, а приветствуется, если он «в свою сторону». Вот тебе перечень:

И тем не менее, раз нет свастик и зиг, значит, «это не фашизм».
Итог:
Российское восприятие нацизма — карикатурное, обрядовое, архаическое. Это не осмысление зла, а обряд охоты на ведьм, где ведьмой может стать любой, кто скажет правду о России.
И да, в этом есть и удобство, и психологическая защита: признать, что ты сам уподобился фашистам — страшно, проще обвинить других.
Так и живут: с георгиевской лентой на груди, орденом «За выжженную Украину» и верой, что нацизм — это «всё не про нас».
|
</> |