О черноплодке
maiorova — 07.08.2017 В то лето нас всё время чем-нибудь угощали. Однажды привезли десять литров черноплодной рябины. Ведро стояло посреди кухни, и, пока мы перебирали да раздумывали, куда ж столько ягоды приспособить, дед взял и съел половину. В один присест. На его стоны прибежала мама, схватилась за голову: деда рвало кровью.Вызвали скорую. С предварительным диагнозом "прободение язвы" деда привезли в районную больницу. Там собирают анамнез, и бабушке задают вопрос:
- Больной что последнее ел?
- Пять литров черноплодки, - честно отвечала бабушка.
Её переспросили даже.
В общем, действительно открылась язва. Дед потерял много крови, но с переливанием что-то медлили, тянули, в больнице, дескать, крови нехватка... Девяностые годы, удивляться не приходилось, что крови не хватало. В таких случаях либо сдавали кровь родственники, либо находили донора за деньги. В общем, пошла мама к начмеду. (Примечание: или к лечащему врачу. Вот в упор не помню, к кому именно). Та маму послушала-послушала и спрашивает:
- А вашему папе сколько лет?
- Шестьдесят пять, - сказала мама.
- Ну что, пожил ваш папа, - и доктор разворачивается и уходит.
Дальше была целая эпопея, переливание провели, и оно помогло. Дед резко пошёл на поправку ("Двужильный он у вас, что ли?" -- искренне удивлялась лечащая), и настал тот день, когда его перевели из реанимации в общую палату.
Наутро бабушка поехала деда навещать. Койка в палате оказалась пустой, свежезастеленной. Пуста была и тумбочка.
-- Скажите, пожалуйста, -- тревожно обратилась бабушка к пробегавшей мимо медсестре, -- а вот больной Колесников здесь лежит, он где сейчас?
-- Не знаю, -- беззаботно отвечала сестра, - умер, наверное.
Самое удивительное, рассказывала потом бабушка, что никакая жизнь перед глазами не пробегает, никакие умные и выспренние фразы в голову не лезут, а ничего не происходит, вообще ничего. Белеет застланная больничная койка, белеют мутноватыми пятнами лица вокруг, голоса сливаются в общий водопадный шум. Она вышла в коридор, придерживаясь за стеночку. Навстречу ей, так же придерживаясь за стеночку, брёл бледный, замученный дед.
Курить ходил.
|
</> |