Никита Михалков в цитатах

humus — 22.10.2025

Нужно бояться зависти, потому что она является основой всего зла в мире.

***

«Я хочу говорить правду, которую я не знаю, но которую ищу…»
Эти слова, сказанные главным героем фильма Федерико Феллини «8 ½», я повторяю про себя уже много лет. Готов подписаться под ними и сейчас. Мне кажется, они стали эпиграфом моей жизни, камертоном моего творчества.
По моему глубокому убеждению, есть только один критерий оценки автором своего произведения: стыдно тебе за сделанное или не стыдно?
А стыдно может быть только тогда, когда снимаешь фильм для того, чтобы кому-то понравиться, когда импульс, толчок к делу не в тебе самом, не в твоей душе, сердце и совести.
Если же ты искренен, если веришь в то, что делаешь, если отвечаешь за свои слова, за свой фильм и готов их отстаивать на любом строжайшем критическом зрительском суде, то стыдно тебе не будет даже за свои ошибки, ибо это ошибки человека, гражданина, художника, искренне верившего в то, что он делал и делает.
Никита Михалков

***

Мне замечательно работалось с Балабановым…
Леша – человек очень одарённый, глубокий, парадоксальный, очень русский. Он мне рассказывал, что перед съёмками вся группа очень волновалась: как работать с Михалковым?
Потом, правда, все признали, что я практически единственный актёр, с которым у них не было проблем. Для съёмочной группы это было изумлением!.. А я просто уважаю профессию, люблю ее и знаю своё место. Для меня абсолютно нормальная вещь – просто выполнить режиссерское задание. И это естественно. Если ты внутри профессии, ты не вмешиваешь сюда ничего постороннего.
Я считаю «Жмурки» очень хорошей картиной. Именно потому, что это не картина о криминале, а сатира на криминал.

***

Главный совет отец мне дал ремнём. Это многих смущает. Но я ему за это очень благодарен. Вся его жизнь была удивительная. Этакое псевдоравнодушие к детям. К своим в том числе. Именно поэтому он писал гениальные детские стихи. Он их писал не как взрослый, а как ребёнок. Мама говорила: «Серёже всегда 13 лет». Когда на его 95-летие меня попросили почитать его стихи, я открыл сборник и изумился, какие потрясающие детские стихи… Он обладал фантастической реакцией, молниеносной, боксёрской - был невероятно остроумен. Когда Евтушенко, пытаясь подколоть, сказал, что стихи гимна не очень, он ответил: «Хорошие, не хорошие, а слушать будешь стоя». Он столкнулся с завистью уже в 30 лет. Но это его очень закалило. И успокоило. Он никогда не держал ни на кого зла. Кто-то считал это снисходительностью, кто-то - снобизмом. Но это не так. Я-то знаю. У него всегда был один аргумент на критику - сделай лучше.

***

Однажды, во время работы над фильмом «Обломов», мы, как обычно, проговаривали с Табаковым основные характеристики персонажа, формировали этот образ, и вдруг Олег Палыч сказал: «Обломов – это пассивный нонконформист». Эта фраза определила всю интонацию, весь основной вектор моего фильма и все основные его смыслы: «Обломов – это пассивный нонконформист».

***

Я однажды вернулся домой после жуткого худсовета по поводу моей картины "Родня", мне там дали 117 поправок. Я был страшно расстроен всем: и тем, что там происходило, и тем, что говорили мои коллеги. А дома была мама, она вязала что-то.
Я пришёл и начал ей страстно и подробно жаловаться, рассказывать, как всё ужасно и как все предают. Мама меня очень долго слушала, а потом, не поднимая головы и не отрывая глаз от вязания, вдруг сказала: "Значит, так надо". Тогда я даже, по-моему, обиделся. Как так?
Только со временем я понял смысл сказанного – как это "значит, так надо". А ещё она мне сказала: не спрашивай у Бога, за что, спрашивай – зачем? Это я тоже понял со временем.
Действительно, когда мы спрашиваем у Бога "за что?", мы ищем причину и виноватого.
А когда мы спрашиваем "зачем?", мы ищем выход из положения.
В первом надежды мало, во втором – вся надежда.

***

у меня нет этого комплекса — получить удовольствие от дифирамбов, которые тебе будут петь. Я достаточно легко отношусь к себе, и это меня во многом, наверное, спасало в течение жизни творческой. Я не чувствую груза сделанного. Когда плаваю с наушниками с музыкой Артемьева, я вдруг удивляюсь даже, сколько мы с ним намолотили и наснимали! Но у меня нету ощущения вот этого — сколько мы сделали! Поэтому я не задумываюсь об этом. Самое главное — это не терять желание, испытывать интерес к тому, что тебя волнует, думать, как ты можешь это выразить. И насколько это тебя волнует, чтобы ты мог это выразить. Насколько это может волновать других... Вот это принципиально важно. Поэтому ощущения подведения итогов — я его не чувствую. Может, это и ошибка. Но с точки зрения внутренней самозащиты это очень правильно. Самооценка — вещь важная. Но ошибочная самооценка — вещь страшная.

***

Если я что-то утверждаю, я не обязан представлять доказательства. Если вы утверждаете обратное, опровергая меня, это вы должны доказательства представлять

***

Я вывел формулу русского человека. Вот она: русским человеком может быть только тот, у кого чего-нибудь нет, но не так нет, чтобы обязательно было, а нет — и хрен с ним.

***

Публичное возмущение придаёт значимости любому дураку

***

Ведь что такое было крепостное право? Крепостное право - это патриотизм, закреплённый на бумаге. Человек был связан со своей землёй-матушкой не только чувством долга, но и документально. Крепостное право - это мудрость народа, это четыреста лет нашей истории. И теперь, когда мне предлагают вычеркнуть эти четыреста лет из нашей истории вычеркнуть, я говорю «Братцы, так вы что же думаете, наши предки дураками были?»

***

— А может, стоило отдать эти 55 миллионов ветеранам? — Это не сравнимо. Это все равно что сказать: «Давайте не будем строить храм Христа Спасителя, а деньги на его постройку отдадим людям»

***

Вот вы говорите — воспитание. Как-то иду я по Тверской, стоят девушки лёгкого поведения. Узнали меня. Одна из них попросила автограф. «Как тебя зовут?» — спрашиваю. «Наташа». Я пишу на блокнотном листочке: «Милой Наташе…» А она: «Спасибо, Никита Сергеевич, я на ваших фильмах воспитывалась!» Вот такая история.

***

С подачи большевиков сейчас в России думают, что крепостное право было чем-то вроде североамериканского рабства. Но это были отнюдь не отношения раба и хозяина, а сыновей и отца. Многие крестьяне не хотели никакой «свободы». Да, иногда помещик порол крестьянина; так и отец же порет своё непослушное чадо.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив