«Невидимый Бог» Дарвина

gallago — 26.12.2022 На самом деле «обезьянья» тема развивалась последователями Дарвина. Так, впервые об этом заявил молодой (на тот момент) английский натуралист Томас Гексли в небольшой работе «О положении человека в ряду органических существ».

Гексли, по сути, на свой страх и риск озвучил данный вопрос, используя тот подход, что был описан в дарвинском труде \о происхождении видов\. Он сравнил анатомическое строение человека с анатомическим строением известных видов обезьян и пришел к выводу, что между обезьяной и человеком больше сходств (анатомических сходств, подчеркиваем), чем между обезьяной и другими животными. Мало того, даже среди обезьян различий куда больше, чем, скажем, между человеком и шимпанзе. На этом основании было выдвинуто предположение (именно ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ) насчет родства обезьяны и человека. По большому счету, Гексли пытался делать суждения в границах эмпирического познания и не давал воли фантазиям.

Фантазировать на тему обезьяньих предков человека начал другой поклонник Дарвина – немецкий натуралист (и очень экстравагантный мыслитель) Эрнст Геккель (автор так называемого «биогенетического закона», согласно которому человеческий эмбрион в ходе своего развития отображает предшествующие стадии филогенеза). Именно Геккелем был поставлен вопрос о существовании некой «переходной формы», названной им «питекантропом». Так, собственно, было положено начало эволюционистской антропологии, озадаченной поисками костных останков обезьяноподобных человеческих предков.

Сам Дарвин сохранял упорное молчание, длительное время не включаясь ни в какие обсуждения проблемы человеческого происхождения. Свою книгу о происхождении человека он написал лишь одиннадцать лет спустя после того, как произошел первый «обезьяний» спор между Томасом Гексли и епископом Сэмюелем Уилберфорсом. По сути, новый труд Дарвина вряд ли повлиял на проблему поиска питекантропов, и эволюционистская антропология могла вполне бы состояться и без него. Книга «Происхождение человека и половой подбор» имела другую направленность, повлияв на становление евгеники – науки об «улучшении» человеческого рода. Причем мысли, изложенные Дарвином в этом труде, с этических позиций сегодняшнего дня звучат откровенно «неполиткорректно». Дарвин развивает здесь свой тезис о «наиболее приспособленных», применяя его к человеку. Отдельные выводы звучат для нас шокирующе. Так, он утверждает, что современная медицинская практика плохо сказывается на качестве человеческого рода, поскольку позволяет хилым младенцам оставаться в живых и оставлять после себя потомков. По Дарвину, гораздо лучше, когда слабые младенцы естественным образом умирают, оставляя место более здоровым.

Здесь, собственно, мы подходим к истинному кредо основателя эволюционной теории. Школьная версия дарвинизма фактически свела на нет чисто расистские взгляды Дарвина. Надо сказать, что в те времена в расизме не находили ничего предосудительного. Европейские ученые не придерживались никакой политкорректности.

Советский агитпроп постарался максимально «отретушировать» эти моменты, выдав некую «политкорректную» и бескомпромиссно атеистическую версию дарвинизма. Давайте вспомним, как нам в школе объясняли происхождение человека от обезьяны. «Каноническая» история о наших первопредках содержала один примечательный фрагмент: дескать, в ходе трудовой деятельности обезьяна долго упражняла передние конечности, благодаря чему они постепенно приобретали человеческие очертания. То же касалось и прямохождения: мол, обезьянам приходилось - в силу неких объективных обстоятельств - выпрямлять спину, и в итоге у них выработалась привычка к строго вертикальной походке на двух конечностях.

Но, позвольте, эта история излагает процесс эволюции обезьян совершенно не по Дарвину! Здесь чистейший ламаркизм – совершенствование органов под действием упражнений. Если строго придерживаться дарвинской теории, то дело должно выглядеть следующим образом: в роду неких древних обезьян вдруг (именно вдруг, случайно) появляются детеныши с новыми признаками. Допустим, с несколько более стройными телами. Если данный признак содействует лучшему выживанию, то эти новые формы берут верх над остальными, закрепляя данный признак в потомстве. Дальше рождаются новые особи, у которых указанный признак выражен еще четче. И так дальше, по нарастающей. Иными словами, «очеловечивание» обезьян происходит не благодаря упражнениям, а благодаря некой неведомой силе, которая посылает новорожденным вот эти самые благоприятные признаки.

В «Происхождении видов» Дарвин детально разобрал данный процесс. Откуда берутся новые признаки, почему одни из них становятся благоприятными для выживания, а другие нет? – создатель теории не разъясняет.

Вот именно эту таинственную силу агитпроп сознательно исключил из своего внимания, очевидно, рассчитывая на то, что многие убежденные эволюционисты самого Дарвина не читают. Однако при внимательном прочтении упомянутая «таинственная сила» не может не броситься в глаза. И для тех, кто достаточно знаком с протестантской этикой, становится совершенно понятным, откуда, грубо говоря, растут здесь «ноги». Религиозное благословление и проклятие было спроецировано на мир живой природы.

Показательно то, что в богобоязненной викторианской Англии учение Дарвина было встречено вполне благожелательно со стороны всего истеблишмента. Ведь получалось, что европейцы (в лице англичан, конечно же) получили свои преимущества перед другими народами как раз по повелению свыше, и данный закон утвержден во всем окружающем органическом мире. Этот закон – универсальный.

Вопреки агитпроповским штампам, никакой жесткой конфронтации между дарвинистами и английскими церковниками не было.

https://oleg-noskov.livejournal.com/tag/%D0%9E%D0%B1%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%BD%D0%B0%D1%8F%20%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%BD%D0%B0%20%D0%BD%D0%B0%D1%83%D0%BA%D0%B8

также

Метафизические основания эволюционной теории

http://samolit.com/books/89032/

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив