«Неужели кто-то меня в этой жизни ждет?»

«Смотрю, как достают бинты из-под кожи…»

В здравпункте «Дома друзей» я работаю год. Пришла сюда спустя пару месяцев после начала СВО. Работа не казалась сложной, особенно после хосписа, в котором я была волонтером — медсестрой по уходу. Меняла подгузники, на прогулку пациентов на колясках выводила, мыла лежачих, кормила. Тогда внимание все было направлено на СВО, благотворительные фонды ушли на второй план, а проблемы остались. В хосписе очень тяжело быть волонтером, мне бездомные как-то ближе, я сама какое-то время в юности прожила на улице.

Здравпункт — это небольшое помещение на территории дезстанции недалеко от «Курской». Пришла летом, казалось, все будет легко: выдаешь лекарства, делаешь перевязки, видишь благодарных людей. На перевязки летом к нам приходили люди с очень грязными ногами, это не вызывает отвращения, просто из-за слоя грязи не видно ран, девочки отправляют на санобработку каждого пациента. Помню, один пациент с чудовищными ранами на ногах говорил, что не успеет помыться. Я очень просила дать ему ведро и тряпки помыть ноги, не понимала, почему сначала не согласились, — без перевязки ведь он не справится!

Ноги мы ему, конечно, после помывки обработали, но остальные бездомные, видя это, запротестовали и отказывались мыться, мол, он может так, а мне зачем? Отправить очередь на санобработку было непросто.

В одну из смен был поток людей на перевязки. Некоторые были очень медлительные, долго соображали, я их торопила вначале, говорила громче и не понимала, почему ответ занимает так много времени. Мне объяснили позже, что у людей с алкогольной зависимостью происходят необратимые изменения в мозге, одна из возможных болезней — алкогольная энцефалопатия — это необратимое поражение клеток головного мозга (болезнь вызывает ряд нарушений нервной системы, которые проявляются в деградации личности, снижении аппетита и веса, потере координации, быстрой утомляемости, тревожности, нестабильности настроения). Заторможенность — одно из последствий. Врачи пишут, что если вовремя не диагностировать болезнь и не приступить к ее лечению на ранней стадии, она приводит к летальному исходу в 30–70% случаев. Но даже при успешном излечении у больного человека навсегда остаются расстройства психики. Даже если он сможет бросит пить, понадобится много усилий и дорогое, качественное лечение, чтобы был шанс сохранить клетки мозга.

Летом здесь больше пациентов с гнойными ранами, в тепле инфекция распространяется быстрее. А зимой — с ампутациями и ожогами. Люди в поисках теплого места ночуют в подъездах, замерзшие руки засовывают в батареи и засыпают.

Вреж — один из наших пациентов. Он пережидал в машине пургу. Обморозил руки и ноги, пальцы на руках и ногах ампутировали. Долго ходил к нам на перевязки. А теперь приносит нам шоколадки и очень расстраивается, если кому-то не хватает.

Зимой мы каждому дарили подарки на Новый год — теплые шарфики, носки и перчатки. Открытки с надписью «Вы не одиноки».

Они боятся отвращения и любого неосторожного взгляда. Это очень острая тема для человека, живущего на улице, — с осуждением и отвращением такие люди сталкиваются постоянно.

Первый человек, которого я боялась перевязывать, был пожилой мужчина с онкологией на стадии распада. Боялась, что не хватит знаний и что он не так поймет мое замешательство.

У женщины на предплечье была рана. Ударилась, переросло в флегмону, рана после операции была с глубокими карманами, в которые ей поместили бинты с лекарством. Смотрю я, как коллега достает эти бинты из под кожи, — голова кружится, на улицу вышла, долго стояла пила воду, не могла зайти обратно.

Пациент около года ходил к нам за лекарствами. Недавно устроился работать в шаурму напротив дезстанции. Тетя, у которой он живет, когда куда-то уезжает, выгоняет его из квартиры, и он остается в подъезде. Соседи помогают, стирают вещи, приносят еду и белье. Не представляю, как он справляется. Сколько на это нужно стойкости и сил, чтобы ходить на работу и жить в подъезде. Когда его видим на работе, он повторяет: «Это все благодаря вам». Я горжусь им.

«Объяснили, что если буду пить — сдохну»

Кроме «Здравпункта» в «Доме друзей» есть реабилитационный центр «Убежище» — это программа, которая помогает людям восстановиться после болезней и ампутаций, обрести временный дом, вернуть здоровье, социальные навыки и уйти с улиц. Это единственная программа с полным циклом ресоциализации в России, после прохождения которой каждый четвертый бездомный больше не возвращается на улицу.

Денис Леонов был самым тяжелым пациентом. Он поступил с диагнозом «цирроз печени» из-за алкогольной зависимости, в «Убежище» его привезли истощенного, с огромным животом от асцита, он не мог ходить без посторонней помощи. Его сразу госпитализировали, он долгое время пролежал в больнице.