Нет пророка в своём отечестве!

Однажды очень давно, ещё во времена  моего студенчества случилась со мной одна любопытная ситуация.
Дело было вот в чём.
Написал я однажды на пятом курсе института курсовую работу по экономике непроизводственной сферы.
По-моему, получилось неплохо, я ожидал зачёта без проблем. Но вместо этого меня пригласили в деканат без объяснения причин.
В кабинете декана я увидел его самого, затем  - нашего преподавателя, вернее - преподавательницу, женщину необычайно умную и грамотную, бывшую в недавнем прошлом референтом ЮНЕСКО по экономике культуры, секретаря Парткома института и невзрачного человека в сером костюме с бесцветными глазами.
У моей преподавательницы был немного испуганный вид. На момент моего появления на  пороге она  о чём-то в пол-голоса разговаривала с "бесцветным".
Когда я зашёл и представился - все разговоры прекратились.
- Это вы написали? - спросил всё тот же "бесцветный", держа в руках моё сочинение?
- Я.
- А вы можете сейчас рассказать нам, где вы всё это взяли? Вас этому учили здесь? Или это вы так самообразовались? Своим умом дошли? - ядовито закончил он. И уставился на меня при всеобщем молчании.
Я тут же понял причину испуга моей преподавательницы и поспешил её выгородить.
- Нет, нас учили совершенно другим вещам, и я здесь написал только то, что мне показалось правильным в смысле развития идей хозрасчёта и материального стимулирования убыточных и малоэффективных отраслей н/х. Попытался логически развить, так сказать, требования Партии о повышении эффективности экономики в контексте положений экономической реформы А.Н. Косыгина применительно к текущему моменту.

Тут взвился парторг.
- Вы кто такой, чтобы самовольно толковать линию Партии? Вы что, не знаете, почему Партия отказалась от развития этих идей? Вы что - к капитализму призываете? Вы антисоветчик?
Парторг был обыкновенный дурак, но сказать ему об этом "в лоб" я, конечно, не мог, хотя язык чесался страшно. Подумав немного, я спросил:
- Вы не допускаете в принципе сосуществования частного сектора в некоторых отраслях н/х и Советской власти? Или вы принципиально не против, но нуждаетесь в теоретическом обосновании?
 - Вы стоите на антикоммунистических позициях! - заорал парторг, - Вас нужно поганой метлой гнать из института! Как это мы проглядели его? - спросил он, обращаясь к декану.

Тот недовольно посмотрел на меня и неохотно выдавил:
- Ну, объясните свою точку зрения. Мы ждём.
- Вы можете что-то сказать в своё оправдание? - спросил "бесцветный"
И тогда меня прорвало!
- Я могу объяснить, но прежде я сам хочу спросить:
Зачем мы учим историю и теорию НЭПа, зачем изучаем опыт и экономику артельного производства в 30-е и послевоенные годы?
Зачем публично заявляем о необходимости личной материальной заинтересованности как средства повышения личной ответственности работника за результаты своего труда? Вот наш парторг против всего этого. А Ленин  был "за". И Сталин - "за". Кому же мне  верить? Владимиру Ильичу или Владимиру Ивановичу?

Парторг орал так, как-будто я у него украл партбилет. Декан смотрел на меня, как на покойника. Преподавательница огорчённо покачивала головой, глядя на меня с сожалением и сочувствием.
Не знаю, чем закончилось бы то мероприятие, но внезапно "бесцветный" сказал:
- А вы можете повторить всё это в райкоме Партии? Слово в слово?
Мне ничего другого не оставалось, как согласиться.
- Ну вот и славно! - сказал он - потом вернёмся к разговору, а пока - спасибо всем, а вы - он обратился ко мне - ждите! Вас пригласят!
На этом всё закончилось в тот день.

А через неделю или десять дней меня пригласили в деканат и сообщили, что я должен быть в райкоме в 10 утра следующего дня и что я освобождаюсь от занятий на весь день!
- Ты там - поосторожнее! - напутствовал меня декан, - за языком следи! На рожон не лезь! Это - райком Партии, там не шутят! И сразу - ко мне потом! Расскажешь всё подробно! Понял? Иди!
На следующий день, ровно в 10 утра я толкал дверь кабинета с табличкой "тов. Арбузов А.И."
В кабинете было человек 5-6, включая уже знакомого мне "бесцветного".
Мне стало не по себе, но Арбузов А.И оказался чловеком весьма приветливым и любезным, даже смешливым.
- Здравствуйте, проходите - сказал он, - это вы - ревизионист? И весело оглядел собравшихся. Те заулыбались, и у меня отлегло на душе.
- Я, наверное, хотя я никакой не ревизионист - ответил я.
- Ну тогда рассказывайте!
Я коротко изложил свои мысли, стараясь быть как можно более дипломатичным.
- Понятно, - сказал Арбузов, когда я закончил, - что-то здесь, конечно, череcчур, но в целом - толково, есть, о чём подумать, только не задирайте нос, вы не один такой умный! - засмеялся он.

"Бесцветный" смотрел на меня одобрительно, и я совсем успокоился. Потом я вышел из кабинета, он вышел за мной следом и, пожимая на прощание руку, сказал:
- Спасибо, что пришли и рассказали! У на сейчас такие встречи чуть ли не каждый день. И все говорят похожее. Надо думать. Ну а решать не нам с вами, понимаете?
- Конечно, понимаю!
- Всего доброго!

Шёл 1980-й год. Уже начали сказываться ошибки планирования и чрезмерной централизации и бюрократизации производства и отчётливо обозначались контуры скорого товарного дефицита.
Смысл этого рассказа конечно не в том, какой "умный" был в то время автор! В те годы так думали очень многие, и я был всего лишь одним из тысяч других,  уже тогда, 35 лет назад, в год Московской Олимпиады, в обществе и в Партии серьёзно назревало понимание необходимости срочных реформ, и об этом говорили все, кто имел хоть какое-то отношение к планированию и экономике. Я был пацан, студент-выпускник,  меня выслушивали только потому, что хотели понять настроения молодёжи.

С идеями капитального переустройства системы хозяйствования тогда выступали не начинающие экономисты, как я, а профессора и академики, руководители крупнейших предприятий и научных центров!
В Партии и государстве разворачивалась дискуссия, от результатов которой зависело будущее.
Но всё угасло и ни к чему не привело.
А через 11 лет страны не стало.
Вместо предлагавшихся тогда реформ консервативное руководство страной выбрало стабильное "ничегонеделание". Выбор оказался роковым.
Возвращение НЭПа, как единственного средства оживления экономического пространства, было отвергнуто, зато вскоре оказалось  целиком принятым в КНР.
И привело ко всем известным результатам.

Воистину, нет пророка в своём отечестве.