Некий господин Бользен или почему Штрилиц не спешил вернуться в СССР

В фильме «Семнадцать мгновений весны» мне всегда казались фальшивыми две сцены. Первая – это сцена в кафе, когда к Штирлицу привезли «на смотрины» его жену и он битый час играл с ней в гляделки. Штрилиц-Исаев уже много лет жил вдали от жены, по сути для него она лишь воспоминание о далёкой чужой жизни, да в сущности – уже чужой человек. Со своей женой Исаев прожил всего около года в 1921-22 г.г. Ну какие тут романтические гляделки? Второй фальшивый момент – это празднование Штирлицом 23 февраля. Не мог человек, который прожил так долго вдалеке от всего этого советского антуража, испытывать ностальгию по советскому празднику. Особенно если учесть, что Исаев и прожил-то непосредственно в советской Москве всего один год – 1921-й, а с 1922 года, фактически навсегда покинул страну (сперва в Китай, а с 1927 года в Германию). И вот вдруг в 1945 году ему захотелось перемазаться углём из камина и выпить водки на 23 февраля. Как-то достоверность так себе. Нет правды характеров, как говаривал умный полотёр из фильм «Я шагаю по Москве». Но вот какой любопытный вопрос возникает.



Как известно из фильма, Исаев в 1945 году уже даже мысленно считает себя немцем, думая про себя: «как мы, немцы, любим командовать». А ведь если вдуматься, а кем вообще должен считать себя человек, который на родине был только в детстве – и ещё до революции, а затем совсем молодым на долгие десятилетия отправился колесить по разным странам вдали от родины. Вообще, каков мотив этих людей – не только выдуманного Штирлица, но и вообще разведчиков-нелегалов, которые так долго живут вдали от свой страны и всё же продолжают с риском для свободы, а то и жизни работать на неё. Может мотив не верность идеям или ностальгия, а просто подсознательное желание получать адреналин от такой жизни?



Александр Иванович Корейко, например, жил двойной жизнью известно для чего – он ждал, когда падёт большевистский режим и копил к этому дню миллионы. А зачем жил двойной жизнью Всеволод Владимирович Владимиров, он же Максим Максимович Исаев, он же Макс Отто фон Штирлицона же Оксана Панеяд?



Он любил Россию? Ну? допустим. Но большую часть своей сознательной жизни он прожил вне России и любовь эта носила у него совершено абстрактно-книжный характер. Может он был верным идейным большевиком? Вот уж это и вовсе ерунда – покинув РСФСР в 1922 году, а до этого бывая в стане большевиков лишь эпизодически, Владимиров-Исаев-Штирлиц никак не мог проникнуться большевистскими идеями настолько, чтобы потом десятилетиями ради этих идей рисковать головой. Да и кроме того, уж ему-то хорошо было известно, что случилось в 1937 году с рядом советских разведчиков, которых отозвали в Москву и расстреляли. Хранить верность вот таким идеям и такому руководству? Тоже слабоватый сюжетец. И тем не мене Штирлиц ежедневно рискую жизнью продолжал работать на Москву.



В общем, я так скажу, конечно у Штирлица-Исаева была ностальгия по Родине. Но при всём при том не стоит сбрасывать со счетов его социальный статус в Германии – дворянин и штандартенфюрер СС (полковник). То есть он конечно работал на СССР, но жил-то он в Германии по весьма высоким стандартам.

Кто-то может сказать: «Да как это можно ставить на одну доску высочайшее движение духа: с риском для жизни работу на благо Родины вдали от Родины с одной стороны и какие-то личные материальные блага с другой». Как так? Да опыт СССР показал, как так. Сколько советских граждан убежало на Запад? Причём ладно бы туда бежали только кинорежиссёры и балетных дел мастера (хотя и это факт показательный). Но ведь из СССР на Запад убегали даже советские разведчики и советские дипломаты. А какое было самое страшное наказание для сотрудника зарубежных советских посольств, даже посольств с странах третьего мира? Возвращение в СССР. В какой ещё стране наказанием для дипломата может стать возвращение на Родину?

Так что, воля ваша, а я утверждаю, что для советских дипломатов и советских разведчиков, помимо их верности идеям и ностальгии по Родине, очень сильной приманкой безостановочной работы «в логове врага» было само это логово – куда более комфортное, чем жизнь на Родине.

Фильм «Семнадцать мгновений весны» давно уже исследован вдоль и поперёк, каждый момент изучен под мелкоспоком. Однако до сих пор бытовая жизнь Штирлица рассматривалась не слишком пристально. Попробую сегодня закрыть этот пробел. Однако сперва о том, как мог бы жить полковник разведки Исаев в Москве.

В фильме «Семнадцать мгновений весны» на этот счёт каких-либо намёков нет. Но попробуем предположить. Конечно полковник госбезопасности жил в каком-нибудь хорошем доме в Москве. Возможно, в отдельной квартире. Хотя не факт. В коммунальной квартире следить друг за другом было сподручнее. Конечно, если бы полковник Исаев жил в коммуналке, то это была бы не такая коммуналка, как та, в которой жил Володя Шарапов из фильма «Место встречи изменить нельзя».



Скорее у полковника госбезопасности Исаева была бы хотя и коммунальная, но более приличная квартира. Например как у Стёпы Лиходеева из «Мастера и Маргариты», который жил в коммуналке на две семьи (точнее, на двоих жильцов).



Но всё равно, коммуналка есть коммуналка. Своя машина? Это вряд ли. Хотя служебная у него конечно была бы при необходимости. В целом полковник Исаев жил бы конечно лучше, чем подавляющая часть городского населения СССР сталинской поры, но это «лучше» было бы на уровне чиновника невысокого ранга царского времени

Ну а как же показана в фильме жизнь штандартенфюрера СС Штирлица? Живёт он в хорошим двухэтажном доме.



Правда, судя по всему происходящему в фильме, принадлежит ему не весь дом. Во всяком случае, на второй этаж он в фильме ни разу не поднимался.

В доме есть подземный гараж. А машина у Штирлица – Мерседес Бенц. Кстати, не после ли этого фильма граждане СССР заболели такой страстью к автомобилям именно этой марки, в результате чего в 90-е Мерседес стал признаком успеха.



Но даже по одному этому кадру, по подземному гаражу, по большим трехёсекционным окнам, по симпатичной кирпичной ограде, ну и по Мереседесу сразу видно, что Штирлиц живёт очень неплохо. Проследует в дом.



Ощущение хорошей материальной жизни Штирлица усиливается наличием горничной.



Усиливают впечатление двери с рифлёными стёклами. Кто в СССР не мечтал о таких же?



Штирлиц поправляет старинные часы на мраморной каминной полке. Вот такие.



Солидно.



Вообще, камин – это была несбыточная мечта иных советских граждан, которые мечтали об уютном загородном доме. В связи с чем советская промышленность даже наладила выпуск имитации – электрических каминов.

.

Довольно уродливо, конечно, но хоть так. Но вернёмся к Штирлице, вернее его жилищу.



Это по сюжету – начала 1945 года, Германия.



А смотрится, словно очень зажиточная квартира в СССР 60-х – начала 70-х годов. Ну только радиоприёмник надо на телевизор заменить.

Переместимся на кухню.



Белые кафель, навесные шкафы, и даже холодильник. Интересно, был бы у полковника Исаева холодильник в его московской коммунальной квартире в 40-х? Маловероятно. А вот у Штирлица был.



В целом германская кухня 40-х снова наводит на мысль о сравнении её с советскими кухнями 60-х годов. Ну разве что в СССР холодильник был бы уже какой-нибудь типа «Зила».



Ну а это уже практически убранство хорошей советской квартиры 70-х.



Да и то в советской квартире полированный стол был бы попроще – не на таких изящных гнутых ножках.



Зайдём в ванную комнату.



Всё в красной плитке, никелированный полотенцосушитель. А раковина такая, что слесарь Афоня немедленно захотел бы её украсть.



Кстати, почему я считаю, что плитка красная? Потому что я долгое время занимался чёрно-белой фотографии и знаю, что красный цвет на чёрно-белом позитиве получается примерно такого оттенка. Вот я для примера сделал чёрно-белой фотографию витрины магазина «Электротовары», которая выше в цветном виде.



Можете сами заценить оттенок серого, в который превратились красные элементы дизайна витрины.

Ну, короче, ванна у Штирлица богатейшая. Даже по меркам советских 80-х. А смеситель?



Германия, 1945 год, Опять же, любой сразу увидит, что такое в СССР было уже только концу 60-х.



А нет, я ошибся. Оказывается второй этаж тоже принадлежал Штирлицу – вон лестница на второй этаж. Просто Штирлиц в фильме ни разу туда не поднимался.



Зато поднимались туда гестаповцы, которые прибыли к Штирлицу по приказу Мюллера.



Штирлиц следил за собой. Вон, у него даже шведская стенка. Видимо это второй этаж как раз. Там же и спальня. Но её, увы, плохо видно и что-либо определённое сказать про неё нельзя. Только то, что кровать у Штирлица явно не сеточная с железной никелированной спинкой.



Ещё и рояль у него там. С изящной настольной лампой. Или правильнее сказать – нарояльной? И паркет. И ковёр конечно – как без ковра?



Помню, в 70-х была мода такая у советских молодых людей, во эдак оплавлять бутылку свечой. У Штирлица заразились?

В общем, Штирлиц жил очень и очень хорошо. Куда там полковнику Исаеву с его московской коммунальной квартирой. Кто-то, впрочем, может сказать, что Гиммлер специально своим подручным создавал такие хорошие условия, чтобы они служили ему верой и правдой. А вот, мол, другие немцы…

С одной стороны я спорить не буду – конечно же такие структуры были на привилегированном положении. Однако же любое хорошее материальное положение всё равно оценивается с общего материального достатка общества в целом. В сталинском СССР посели человека в коммунальную квартиру на две семьи и это уже чуть ли не роскошная жизнь. А в германии 40-х вон как.

С другой стороны, мы не забудем, что Штирлиц-то был – Фон – так что он по праву рождения мог иметь этот милый домик. Ну а в третьих, у нас, благодаря Татьяне Лиозновой, есть возможность заглянуть в жилище гражданского человека, а не сотрудника СС. У Штурилица, как мы помним, в СД было прикрытие – он встречался с агентами под прикрытием некоего господина Бользена.



Вот жилище господина Боьзена.



«Этот особняк – конспиративная квартира. В своё время через подставных лиц была сделана купчая. И некий Бользен – главный инженер химического народного предприятия имени Роберта Лея получил право пользования виллой. Он же нанял сторожа за высокую плату и хороший паёк».



Это конечно не дом простого рабочего. Это дом мифического главного инженера Бользена. Но ведь, надеюсь, никто не станет утверждать, что в СССР в таких домиках жили главные инженеры? Разве что какой-нибудь сверхособоважный конструктор мог жить в доме, чем-то похожем на дом господина Бользена. Вот, например, дом Сергея Павловича Королёва, создателя советских космических ракет.



При этом Королёв – это элитный человек. В СССР таких были единицы. А некий господин Боьзен, хотя и не рядовой, но и не самый выдающийся. Главных инженеров в Германии было множество. Да и домик этот, надо полагать, был достаточно рядовым. Ведь не стала бы SD для конспиративных встреч своих сотрудников приобретать что-то фантастически роскошное и необычное.

Вот если бы в СССР сотрудники контрразведки устраивали встречи со своими агентами в домах типа дома Сергея Королёва (ну или, как вариант, в доме Алексея Толстого) – это бы сразу привлекло внимание. А в Германии 40-х вилла господина Бользена была рядовой, ничем не примечательной виллой. Ладно, пробежимся немного по внутреннему убранству виллы Бользена.



Ну конечно снова старинные часы, камин, резные кресла, торшер.



Всякие бюргерские тарелки на каминной полке.



И снова аллюзии на СССР. Радиола и африканские маски на стене – опять же примета не самых рядовых советских домов 60-х и 70-х. Обычно такие маски (или подобные) в СССР на стену вешали те, кто побывал за границей.

В фильме «Вам и не снилось» в квартире простой учительницы на стене разные красивые тарелочки и африканская маска.



Но ведь мама у неё – страшно сказать – доктор медицинских наук. Вполне могла ездить на симпозиумы в какую-нибудь иностранную страну и там купить.



У господина Бользена тоже тарелочки и маски. Не хуже чем у учительницы из «Вам и не снилось». Только у Бользена они в 40-х.



Обязательное разжигание камина.

А ещё у него и тут слуга.



И раскладной столик с разным бухлом. В СССР во время войны наверное только Сталин и его приближённые пили такое. А полковники обходились спиртом из фляжки.



Господин Бользен-Штирлиц смотрит в окно на островерхие крыши таких же вилл, как и его.



А ещё у него есть крутейший миниатюрный диктофон.



Улица, на которой стоит вилла Больщена.

И самое интересное, что такой жизнь немецкого среднего класса (а штандартенфюрер СС и главный инженер могут быть отнесены к среднему классу) в Рейхе показывали в советском фильме, причём в советском фильме, создание которого лично курировал глава КГБ Юрий Андропов. Стало быть, ничего недостоверного в этих убранствах не было. Аутентичная жизнь Германии 40-х, которая не была достижима в СССР даже в 60-х и 70-х. И, кстати, та любовь к деталям, с которой показаны убранства домов Штирлица и Бользена, говорит о том, что подсознательно Лиознова и другие создатели фильма показали советскую мечту о комфортной жизни. Ведь не случайно же Лиознова показывала все эти холодильники, смесители, часы, холодильники? Это актуализация подсознательного.



А теперь вернёмся в начало рассуждений о мотивах работы разведчиков.



Вот этот Штирлиц-Исаев, которые десятилетиями работает вдали от Родины, при этом живёт вот в таких условиях. Что творится у него в голове? Он – фанатик? Безусловно, нет. Будь он фанатиком большевизма, то в Третьем Рейхе он лавным давно выдал бы себя. Да он просо не смог бы работать с немцами плечом к плечу длительное время – ведь они его идеологические враги и фанатик просто не выдержал бы однажды и просто попытался совершить покушение, да на того же Шелленберга, например. Нет, Штирлиц не фанатик – он холодный спокойный аналитик. Значит фанатичную слепую преданность Сталину и большевизму и этот мотив такой длительной опасной работы можно отбросить, как нереальный. Тогда может большая любовь к Родине? Тоже сюжет – так себе. Представьте, человек любит женщину, но делает всё возможное чтобы не только не приблизиться к ней, а, напротив, отдалиться от неё как можно дальше и никому вокруг не показывать, что он даже знаком. Тоже нереально. А любовь к женщине-то посильнее, чем гипотетическая любовь к Родине.

Как хотите, но самый правдоподобный мотив – Штирлицу (а он давно уже ментально никакой не Исаев, а именно Штирлиц) просто нравится такая жизнь. Ему нравится щекотать себе нервы, в любую минуту рискуя свободой и жизнью. Но точно также ему нравится и просо эта жизнь – хорошая очень сытая жизнь немецкого старшего офицера. Какая у него альтернатива? Вернуться в СССР и начать вести скучную пресную, и довольно скудную жизнь советского офицера? И это ещё при условии, что на очередном витке психозов Сталина не начнутся новые чистки и его не расстреляют или бросят в тюрьму, как, например, бросили в тюрьму главу советских разведчиков Судоплатова (его, правда, бросили в тюрьму при Хрущёве, а не при Сталине, но ему от этого легче не было). В общем, Штирлица устраивала его жизнь полностью: и в плане пощекотать себе нервы, и в плане пощекотать свою гордость (он ведь рискует «Во имя Родины»), да и просто в плане хорошей бытовой жизни. И поэтому даже тогда, когда он фактически уже провалился, угнав в Швеёцарию Кэт, и сам понимает, что у Мюллера на его счёт не осталось уже никаких иллюзий, он всё равно возвращается в свою настоящую жизнь – жизнь штандартенфюрера СС Штирлица. А своего виртуала полковника Исаева он прячет глубоко вглубь подсознательного.