Не следует иметь ложного самолюбия

miumau — 28.11.2016


У меня радость: conjuncte подарил мне редкую книжку Любищева. Пособие для студентов, с советами, как лучше организовать научную работу. Там и примеры имеются, как он свой хронометраж вел. И немного рассказывается о его опыте в организации труда. Книжка местами очень трогательная. :-)

Маленькая цитата:
Причины, которые заставили меня прибегнуть к этой системе, являются в значительной мере индивидуальными. Во-первых, это то, что довольно с раннего возраста интересовался разнообразными вопросами и по сегодняшний день у меня интересы не снижаются, а расширяются. И, естественно, для того, чтобы уложиться мне
пришлось заняться планированием моей работы. Я думаю, что этой индивидуальной чертой обладают многие.



В прежнее время господствующим типом ученого был узкий специалист, и мы знаем, что большинство ученых работали без системы учета и достигали крупных результатов. Сейчас дело изменилось. Разнообразные отрасли наук
связаны между собой, ставится упор на создание гармонически развитого человека, а не узкого человека, человека, имеющего понятие о философии н о науках, смежных с его основной специальностью. В то время люди, разносторонне развитые, не были типичными, а сейчас они должны быть типичными.



Будучи молодым человеком, в университете, я решил заниматься математикой самостоятельно, поскольку математики в университете на нашем факультете не было, так как считали, что математика не связана с биологией. Я же убежден в необходимости расширения и углубления математических знаний, и однажды летом я задумал заниматься математикой. Примитивное планирование свойственно каждому человеку, и в то лето (если не ошибаюсь. это был 1910 год) я глазомерно планировал, наряду с летним отдыхом сборы насекомых, занятие языками, занятия математикой и т. д. Прошел месяц, и я убедился, что сделал очень мало. У меня возникла мысль, что я мало способен к математике, так как по моим планам я должен посвящать достаточно времени. Тогда я попробовал подсчитать. сколько же времени я затрачиваю фактически на занятия математикой. И оказалось, что фактически я потратил времени гораздо меньше, чем предполагал и что дело объясняется не полным отсутствием способностей, а неумением планировать время. С тех пор я начал записывать время, потраченное мной на тот или иной вид умственной работы, а с 1 января 1916 года я стал записывать с разной степенью точности весь результат каждого дня, не делая исключений и для выходных дней. Я пишу время начала данной работы и время окончания ее, причем пишу с точностью до 5 минут. Всякие перерывы в работе я выключаю, я подсчитываю время нетто. Время нетто получается гораздо меньше количества времени, которое получается из расчета времени брутто, то есть того времени, которое вы провели за данной работой.

Часто люди говорят, что они работают по 14—15 часов. Может быть, такие люди и существуют, но мне не удавалось столько проработать с учетом времени нетто. Рекорд продолжительности моей научной работы 11 час. 30 мин. Обычно я бываю доволен, когда проработаю нетто 7-8 часов. Самый рекордный месяц у меня был в июле 1937 года, когда я за один месяц проработал 216 часов, то есть в среднем по 7 часов нетто. Если время нетто перевести во время брутто, то надо прибавить процентов 25-30. Постепенно я совершенствовал свой учет, и в конце концов пришел к той системе, которая имеет место сейчас.



Во втором пункте я указываю, что имеющееся время должно быть распределено так, чтобы качество времени соответствовало качеству работы. Что это значит? Например, дома тратится время на чтение художественной литературы. Никто не говорит, что не нужно читать художественную литературу, но ее надо читать тогда, когда невозможно заниматься более интенсивно. А дома, за столом, чем можно заниматься? Проработкой книг в форме рефератов и конспектов, монтировкой и определением насекомых — ведь иначе как за столом вы этим делом заниматься не можете. Читать легкую литературу, в частности иностранную в целях изучения иностранного языка, можно в любых условиях. После окончания университета мне часто приходилось ездить в трамваях, бывать в командировках. Время. потраченное на поездки, по моей классификации считалось
отбросом времени, и я старался его максимально использовать. Я знаю очень прилично три языка: французский, немецкий, английский. Я читаю на этих языках свободно и могу сразу переводить без словаря, и знаю их вовсе не потому, что у меня какие-то особенные способности к ним. У меня сохранились аттестационные ведомости за реальное училище, в котором я учился, и там по немецкому языку у меня есть тройки, четверки и только в последних классах я имел пятерки. Когда я окончил училище, то немецкую
грамматику знал хорошо, но читать без словаря не мог. Я начал изучать язык, пользуясь немецким определителем насекомых. Что касается английского языка, то я могу сказать, выражаясь образно, я на медные деньги учен. В университете я слушал лекции по 2 часа в неделю, потом я два лета занимался самостоятельно по утрам со словарем, затем стал читать английскую литературу в трамвае и постепенно переключился к более квалифицированным видам работ. В Ленинграде мне приходилось ездить на работу далеко, около часу приходилось ехать в трамвае н я это время использовал для чтения иностранной литературы. Французский язык, я, правда, знал с детства.

У меня страдает фонетика и мое английское произношение весьма дефектно. Очень хорошо, конечно, освоить фонетику, но для научного работника фонетика — это вещь второстепенная, основное для научного работника — знакомство с литературой. Я вовсе не хочу вас расхолаживать в отношении изучения фонетики, но я хочу подчеркнуть необходимость в первую очередь научиться читать У меня страдает фонетика н мое английское произношение весьма
дефектно. Очень хорошо, конечно, освоить фонетику, но для научного
работника фонетика-это вещь второстепенная, основное для
научного работника — знакомство с литературой. Я вовсе не хочу вас
расхолаживать в отношении изучения фонетики, но я хочу
подчеркнуть необходимость в первую очередь научиться читать литературу.

Таким образом, языки я почти целиком изучил на железных дорогах, в трамваях, в очередях, в ожидании приема у врача и т.д. Начал заниматься я, например, аглийским языком с 1907 г. и за 30 лет очень пополнил запас слов, ознакомился с французской, немецкой и английской литературой и сейчас могу читать любое произведение. Несмотря на мои дефекты в произношении, я в Лениграде в 1934-36 годах был переводчиком приезжающих иностранных ученых-биологов. Я справлялся хорошо с переводом потому, что у меня был большой запас слов, но потому что у меня не было ложного самолюбия, что является крупным дефектом. Один мой приятель, который часто бывал за границей, терялся, когда его сразу не понимали. Я же, если меня не понимали, повторял 2-3 раза, и в конце концов меня понимали. Надо более спокойно относиться к временным неудачам, не следует иметь ложного самолюбия.


А вот смешное:

Для трамваев у меня тоже не одна книжка. а две или три. Если едешь с какого-либо конечного пункта (напр.. в Ленинграде), то можно спеть, следовательно можно не только читать, но и писать. Когда же едешь в переполненном трамвае, а иногда и висишь, то тут нужна небольшая книжечка и более легкая для чтения. Сейчас а Ленинграде много народу читает в трамваях.

Сразу представила себе, как великий ученый Любищев читает, вися в переполненном питерском трамвае. :-)

Еще он пишет, что хорошо ездить в "детских вагонах" на дальние расстояния, многие жалуются на шум, но преимущество таких вагонов в том, что обязательно кто-то не спит. Соответственно можно поспать, без боязни, что во сне украдут вещи. Видать в вагонах, где уснули все, частенько случалось...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив