Не жди меня

«Сейчас люди, которые идут в школу приемных родителей (ШПР), получают сертификат о прослушанном курсе, если они просто посещали занятия. Человек может быть социально невменяем, но, если у него есть работа и жилье, оснований отказать ему в праве усыновить ребенка у школ приемных родителей нет: они просто дадут ему справку о прослушанном курсе. Хотя в опеке ему могут и отказать. Справка от психиатра, которую должны приносить кандидаты в усыновители и опекуны, — формальность. Обычно прием у психиатра, к которому приходят за справкой, занимает пять минут, психиатр ставит диагноз «здоров». Склонность к насилию за такой прием невозможно выявить.

На пути усыновителя к родительству нет ни одного этапа, на котором бы всерьез проверяли его вменяемость. И я понимаю, что это беспокоит депутатов. Но вменяемость кандидата в усыновители не проверяют просто потому, что нет методик, способных ее научно обоснованно проверить. Если все делать как следует, можно было бы взять какой-то район, в котором кандидатов в усыновители проверяли бы по конкретным методикам и смотрели бы по статистике: уменьшилось ли количество отказов и вторичных отказов, — чтобы была какая-то доказательная база. Но авторы законопроекта проталкивают социально-психологическое обследование семьи и проживающих рядом людей, просто нагоняя на них страху: ой, усыновители отказываются от детей, надо что-то делать. Но кто, какими ресурсами, по какой методике будет проводить это тестирование — непонятно».

«Идея о том, что кандидатов в усыновители нужно лучше контролировать — это бред, и я уже устала обсуждать этот бред. Не существует никаких методик, которые позволяют отделять хороших кандидатов от плохих. Те, кто декларирует, что у них есть такие методики, ни разу не ответили на просьбу их показать. Да, они показывают какой-то набор тестов. Но нет никаких доказательств, что эти методики действительно работают как надежный фильтр кандидатов. Существуют регионы, в частности Московская область, где это тестирование кандидатов идет годами. Оно формально добровольное, как требует законодательство, так что с каждого, кто проходит это тестирование, берут согласие на него, но фактически это тестирование проходит принудительно, людей заставляют подписать бумагу о добровольности этого безобразия, и они берут под козырек.

Это делается много лет почти тотально, но где же результат? Если вы поголовно тестируете кандидатов — покажите, какая у нас стала отличная статистика: не стало вторичных отказов, или стало гораздо меньше, или что-то еще. Но такой аргумент нигде не приводится, потому что фактически ничего не меняется».