На чем держится путинский режим?

storm100 — 05.05.2021 Конформизм как естественное свойство нормального человека



«Пеленочный детерминизм»: согласно одной экзотической теории, готовность русского народа терпеть тиранию определяется тем, что в России было принято тесно пеленать младенцев, тогда как детишкам других народов предоставлялась бóльшая свобода
Фото: Семен Фридлянд / The University of Denver


О книге Сэма Грина и Грэма Робертсона «Кто здесь власть? Граждане, государство и борьба за Россию»


«Во времена далекие, теперь почти былинные» мы предпочитали книги западных советологов книгам отечественных авторов. Хорошо образованные зарубежные специалисты лучше разбирались в сути советской системы или в устройстве пореформенной России, чем большинство доморощенных «политологов», никогда ничего не изучавших, кроме научного коммунизма, и долгое время находившихся под давлением цензуры.

Но сегодня возникла иная ситуация. У нас есть теперь десяток-другой хороших авторов (естественно, речь не о путинских пропагандистах, заполонивших медиапространство и любящих называть себя политологами). А вот иностранцам разбираться в том, что здесь происходит, мешают географические, языковые и культурные барьеры.

Кроме того, они стали более зависимыми людьми, чем наши. Иностранцу, написавшему что-то неприятное о путинском режиме, могут отказать в визе, и тогда он окажется «специалистом по России», не бывающим в России. А в такой ситуации его даже на Западе со временем перестанут считать истинным специалистом.

В общем, должен признать, что в последнее время я редко заглядываю в тексты, написанные за рубежом, если хочу узнать что-то новое о путинской системе. Но случаются исключения. К таким исключениям относится книга Сэма Грина и Грэма Робертсона «Кто здесь власть? Граждане, государство и борьба за Россию» (издательство Corpus, 2021). Ее авторы хорошо знают нашу страну и убедительно отвечают на важнейший для нас вопрос о причинах устойчивости путинского режима.


Добродушные – за Путина. Отрывок из книги Сэма Грина и Грэма Робертсона «Кто здесь власть?»


Перевод Евгении Фоменко, редактор Татьяна Трофимова


Ответ на этот вопрос состоит из двух частей. Для начала мы должны понять, поддерживает ли наше общество путинский режим или сопротивляется ему, склоняясь перед непреодолимой силой?

Авторы уверены, что поддерживает.

«Для многих россиян, – отмечают Грин и Робертсон, – Путин остается <�…> человеком, который отражает их ценности и управляет страной с помощью одобряемых ими мер. <�…> Путину нужна поддержка российского народа, поэтому он активно работает над тем, чтобы завоевать ее и удержать».

С этим трудно не согласиться. Лишь немногие самые упертые аналитики в нашей стране полагают, будто народ изнывает под бременем автократии, мечтая о демократизации России.

Сложнее со второй частью ответа. Откуда берется эта поддержка? Связана ли она с тем, что россияне не переносят никаких европейских ценностей и по природе своей склоняются к «пребыванию в рабстве» – или же то, что мы сейчас наблюдаем, есть определенная форма конформизма, способ выживания в сложных условиях?

В нашей стране есть теоретики, поддерживающие как одну, так и другую концепцию, объясняющую причины автократии. Но вообще-то в современной науке редко относятся всерьез к тем, кто пытается объяснять современность вековыми культурными нормами. Хотя Грин и Робертсон стараются сохранять уважительное отношение к коллегам, в их книге все же чувствуется ирония по отношению к таким «культурологам».

В частности, они рассказывают трагикомическую историю возникновения теории «пеленочного детерминизма», согласно которой русский национальный характер определяется тем, что в России было принято тесно пеленать младенцев, тогда как детишкам других народов предоставлялась бóльшая свобода.

Если основываться на подобных подходах, выходит, что лишь своевременно примененный памперс является надежным способом демократизации общества. Признаюсь, хотя мне приходилось слышать раньше про такое объяснение вековой русской склонности к рабству, я полагал, что это либо анекдот, либо народное интеллектуальное творчество, а не плод ученых раздумий. Но нет: «пеленочный детерминизм» изобрели солидные и хорошо профинансированные государством американские антропологи.

Грин и Робертсон не тратят время на разоблачение подобных теорий, а сразу переходят к изложению своего собственного вúдения, которое представляется вполне адекватным. По сути дела, они говорят о неизбежном в нынешней ситуации конформизме, хотя и не применяют этого термина, имеющего в русском языке негативный оттенок. Авторы используют чудеса словесной эквилибристики для того, чтобы продемонстрировать свое уважение к людям, которых в другой книге просто назвали бы конформистами: «Респонденты с высоким уровнем добросовестности, – пишут они, – почти вдвое чаще голосовали за Путина, чем менее добросовестные люди».

Мне кажется, так можно, скорее, запутать читателя, который придет к выводу, будто против Путина выступают преимущественно недобросовестные. Но если не придираться к форме подачи материала, концепция Грина и Робертсона помогает разобраться в проблеме.

Конформизм они показывают не как недостаток, а как естественное свойство нормального человека (не героя), желающего спокойно существовать в нашем сложном обществе. Человек может быть добросовестным, трудолюбивым, рациональным. Вовсе не фанатиком и не принципиальным сторонником рабства. Но при этом стремление ужиться с властью, с коллегами, с соседями и с друзьями вынуждают его становиться конформистом:

«Уживчивых людей больше, чем неуживчивых, заботит мнение окружающих, и они всячески стремятся поддерживать позитивные отношения с другими людьми. Если граждан просят демонстрировать свою преданность стране и народу с помощью политических воззрений, уживчивые люди чаще чувствуют себя обязанными принимать позицию, которую им преподносят как патриотичную, коммунитарную, “нормальную”».

Думается, нам принципиально важно отличать конформизм (уживчивость) от идейной убежденности. Дело в том, что, если в верхах меняются старые представления о демократизации (как было, скажем, в горбачевскую перестройку), то конформист с легкостью начинает поддерживать новые идеи, тогда как фанатик будет бороться с «ревизионизмом» и отстаивать «старый режим» до конца.

Анализ, проведенный Грином и Робертсоном, показывает, что позитивные перемены в России возможны, хотя и не предопределены:

«В среднесрочной перспективе – в следующие лет десять – глубинные социальные, экономические и исторические факторы не приведут Россию в демократический лагерь, но и не поставят крест на развитии демократии. Результат определит политика».

Думается, что в нынешней ситуации этот вывод может считаться оптимистическим. Наука не способна предсказывать будущее, но хорошая научная книга может показать вдумчивому читателю, чего нам следует ожидать от будущего в определенных условиях.

Впрочем, у книги, конечно, есть и недостатки. К сожалению, это лишь перевод американского издания, а не текст, написанный специально для российского читателя. Примерно половина и без того маленького томика содержит изложение хорошо известных нам событий. Честно говоря, эти страницы я просто пролистывал, хотя для большинства иностранцев они, конечно, очень важны.

Нашему читателю, как мне представляется, интереснее было бы получить от авторов книги больше информации о зарубежном опыте, сопоставимом с нашим. Его-то мы знаем плохо. Многие в России полагают, будто бы тех проблем, которые нам приходится решать, западные страны никогда не испытывали, тогда как на самом деле это не так:

«В России наблюдается очень сильная неприязнь по отношению к иностранцам, “сующим свой нос” во внутренние российские дела. Вероятно, это характерно для всех стран – и точно характерно для США и Великобритании, – отмечают Грин и Робертсон, – <�…> но в России личная приверженность государству и нации кажется особенно важной».

Вот бы эту проблему изложить подробнее, продемонстрировав на реальных примерах, как все выглядит в англо-американском мире и в чем российские отличия! Но, увы, авторы ограничиваются лишь констатацией, очевидной, возможно, для читателя из США и Великобритании, но не для россиянина.

В общем, не все в книге одинаково полезно для нас. Но прочесть ее нужно. Исследование Грина и Робертсона, бесспорно, способствует формированию адекватного представления о путинской России и о ее перспективах.



Дмитрий Травин
26 АПРЕЛЯ 2021

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив