Мужчина в психотерапевтической группе

Если кого заинтересует источник - она есть в общем доступе.

В статье приводится объяснение (возможно, оно не единственное) - почему мужчины, приходящие в терапевтическую группу, нередко поначалу чувствуют себя в ней неуютно, и соответственно, оказываются наиболее вероятными кандидатами для раннего или преждевременного выхода из нее.

Полагаю, многие участники и участницы, а так же заглядывающие сюда люди, не воспринимают группу именно терапевтической, хоть об этом и сказано в профиле. Скорее это все выглядит, как площадка для общения, с психологическим уклоном, здесь существуют правила, не позволяющие хамить, высмеивать, проявлять любую форму недоброжелательности, а так - ничего сверх.

Но все же заданный формат общения - психотерапевтический (даже если об этом не догадываться или не придавать значения). Такой формат подразумевает принцип открытости, обсуждение чувств, требует проявления эмпатии, проницательности, интуиции, сострадания, заботы. И проявление именно этих качеств становится негласными правилами и условиями работы здесь.

На первый взгляд, это общечеловеческие и понятные всем условия и требования, но при незначительных оговорках, подобные черты (забота, сопереживание и т.д.), большинством исследователей все-таки атрибутируются как женственные или как элементы женского гендерного стереотипа. Из-за этого, возможно, женщины не отмечают для себя в соо ничего особенного, кроме безопасной атмосферы (более-менее безопасной). И не придают значения тому, что оказывают и получают помощь, что «создают» психотерапию и участвуют в ней.

Между тем, автор приводит такую цитату из работ B.Elliot: «Легко отметить, что характеристики, атрибутивные женщинам – это характеристики, наиболее благоприятные для терапии, <...>. Эти черты в наибольшей степени, будут подкрепляться терапевтом, так, что женщины, вступающие в терапевтическую группу, получают отчетливые и немедленные премущества… группаналитическая терапия переживается мужчинами и женщинами как фемининная деятельность» (Elliot, 1986).

Говоря своими словами, хоть мы и не реальная, а виртуальная группа, мне кажется, сообщество, если не сразу, то в скором времени мужчинам начинает казаться, пусть не царством, но однозначно территорией женщин, где они размеренно занимаются своими привычными и понятными для них самих делами - говорят о чувствах, об отношениях, утешают, сопереживают и т.д. Так как женщин в группе большинство, это может усиливать и закреплять впечатление, что здесь все контролируют они, они здесь доминирующие «говоруны», они задают содержание и направление бесед.

И в такой ситуации для мужчины, желающего остаться и общаться, становится необходимым принять правила и условия, которые официально называются психотерапевтическими, а по сути для мужчин они являются женскими. В психоаналитике такое состояние сравнивается с «погружением в матку». И это погружение для мужичны неприятно, так как среда для него чужеродна, она требует отказа от известных ему гендерных стереотипов, от привычных представлений о себе, как о мужчине, а это кажется угрожающим. И в ответ на такое «погружение» он, с большой долей верятности, начнет чувствать осознаваемую или подспудную злость, тревогу, непонимание - что он здесь делает и что он здесь может делать, кроме чтения и участия в женских разговорах. Не найдя ответа на этот вопрос, он может попытаться отыграть «настоящую» мужественность (напр., высказывать временами что-нибудь шовинистское, или затевать споры, в которых попытается говорить с позиции превосходства) - за что получит предупреждение или бан, и в целом будет сталкиваться с незримым, но ощутимым сопротивлением и неприятием его «мужественных» проявлений. И, «не найдя положительного отклика» мужчина может прийти к выводу, что наиболее разумное и уместное поведение здесь, если уж оставаться, то - это... быть сдержанным, не высовываться, не включаться в общую работу, и при наблюдении со стороны, он может казаться парализованным, фрустрированным или скучным.

Но группа такое же маленькое общество, как и большое, здесь сохраняются привычные социальные условия (если в личной терапии еще есть возможность уйти от «социальности» общения, то в группе такого не происходит никогда), и здесь по-прежнему остаются мужчины и женщины. И женщины не понимают, и где-то, возможно, страдают от пассивности мужчин, а мужчины остаются молчунами. Так происходит потому, что многие не могут решить для себя этой странной дилеммы – с одной стороны здесь контейнирующее, материнское, терапевтическое пространство (и чтобы находиться в нем, нужно «быть как женщина», говорить о своих чувствах, сопереживать и т.д.),  но одновременно здесь и общество с социальными требованиями, и создается ситуация, в которой быть мужчиной нежелательно, но быть мужчиной необходимо. Если это понимать как мысль - то ее трудно понять, и невозможно, но на уровне эмоций такое вполне реально переживать. И пока нет понимания - как существовать сразу в двух плоскостях, одновременно быть в терапии и в обществе (пусть небольшом, виртуальном, но обществе)  - «заговорить», вступить в какое-то здоровое взаимодействие с женской частью группы, начать участвовать в общих процессах - затруднительно.

Т.к., в статье речь идет о реальной группе, где есть терапевт, и возможно, не один - задача посодействовать в поиске этой новой, оздоровленной мужественности, не пугающей, не подавляющей, не косной - такая задача возлагается на терапевта.

Но так как мы группа самоделкиных, ответы придется искать самим. Из подсказок, которые я нашел в затертом окончании статьи, смог разобрать лишь что-то похожее на «пробуйте». Что стоит пробовать создавать самим «игры», похожие на те, что происходят в обычной жизни, где есть противоречивые желания близости и соперничества, где есть возможность соблазнять и быть соблазняемым, где есть место обманчивым и обнадеживающим связям. Насколько я понял, в создании «игр», и в участии, вовлеченности в них - несколько больше смысла и пользы, чем в разговорах «об играх». Так у человека появляется возможность увидеть (и исправить) ошибки в паттернах поведения, которые он воссоздает в реальном мире и не может понять, почему они не приносят желаемого результата. Условия группы (и реальной, и виртуальной) создают безопасное место для таких «проб», т.к., не позволят им выйти за рамки, и игры остаются в песочнице, а жизнь идет своим чередом.

Иными словами, это одно из решений той трудной задачи – как поступать, находясь одновременно в терапии (даже если этого не признавать, не осознавать, и лишь смутно чувствовать, что приходиться «быть как женщина», приходится сдерживаться) и в обществе (где необходимо быть мужчиной), в таком случае нет нужды ни капитулировать, затаив злость, ни пытаться доминировать, занимая ригидную , основанную во много на чувстве превосходства, позицию.