Мудрый шалун

golos_ameriki — 30.03.2011
В США готовится к выходу очередной учебник в комиксах художника Ларри Гоника


 
С шалостями Ларри Гоника знакомы многие американские школьники и студенты. Более сорока лет математик, профессор и художник пишет о серьезных предметах несерьезные учебники в комиксах. На страницах его учебников американской и всемирной истории ископаемые персонажи обретают новую жизнь, а пыльные авторитеты задорно соскакивают с пьедесталов или с треском оттуда падают. Накануне выхода очередной книжки Ларри Гоника с автором побеседовал наш корреспондент Даниил Левин.

Даниил Левин: Ваши книги касаются широкого спектра дисциплин, от математики и информатики до истории США и истории секса. Над какими книгами было веселее работать – над теми, что посвящены точным или же гуманитарным наукам?

Ларри Гоник: Мне всегда приятно найти изящный графический способ объяснить то или иное научное понятие, но работать над серией «История в комиксах» было куда веселее. История – это прежде всего сказки и легенды, большинство из которых уже по своей природе просятся на страницы комиксов. Работая у себя в студии в полном одиночестве, я много раз ловил себя на том, что, глядя на страницы всемирной истории, заливался безудержным смехом над тем или иным историческим анекдотом. А ведь я совершенно здоровый человек. По счастью, в моей студии довольно толстые стены, а то не миновать бы мне психушки.

Кроме того, книжки по истории в комиксах я рисую в основном для собственного удовольствия. Что же касается точных наук, то эти книги написаны в большинстве своем в соавторстве с учеными, а соавторство чревато разногласиями по тому или иному поводу. Лишь одна книжка из серии «Учебники в комиксах» – «Учебник физики в комиксах» – пришла ко мне от соавтора уже в виде законченной рукописи. Все прочие требовали многочисленных и подчас мучительных доработок задолго до того, как я мог наконец сесть за работу с пером и бумагой.

Д.Л.: Были ли ваши книги включены в учебную программу средних школ и университетов в США?

Л.Г.: Сотни американских университетов и колледжей приняли мои книги, так сказать, на вооружение. Среди средних школ таких практически нет. Объясняется это тем, что преподаватели вузов вправе сами выбирать учебники для своих занятий. Многие из них, видимо, считают, что мне удается простым языком изложить сложный материал. Кроме того, их нимало не беспокоит, что по любому вопросу у меня есть своя точка зрения. Скорее всего, именно это их и привлекает в моих книжках. Со средними школами дело обстоит совсем иначе. Там учебники закупаются на весь образовательный округ, если не на целый штат. Ответственные деятели, совершающие закупки учебников, больше всего боятся кого-либо обидеть или задеть, что, закупив мои книжки, совсем нетрудно. В то же время мои книги с удовольствием приобретают частные школы, а иногда какой-нибудь учитель сам купит два-три экземпляра и тайком протащит в школу. Кроме того, я получаю массу писем от родителей, которые пользуются моими книжками для обучения детей дома.

Д.Л.: Чем, на ваш взгляд, ваши книги отличаются от стандартных школьных учебников? Разве в вашем авторском мировоззрении присутствует нечто неприемлемое для школьной идеологии?

Л.Г.: Чем отличаются, не знаю. Я не специалист по школьной программе. Но из общих соображений полагаю, что любой учебник с ярко выраженным мировоззрением автора к школьной работе не допустят, особенно в области гуманитарных и общественных дисциплин. Вы сами наверняка помните, что ни в одном из скучных учебников, которые вам навязывали в школе, не присутствовала четкая точка зрения автора. Да и не припомню я что-то комиксов в качестве учебников.

Д.Л.: Что за аудитория, для которой вы пишете книги?

Л.Г.: Создавая книги, я не держу в уме ту или иную аудиторию. Я стараюсь, чтобы мои книги были четкими по структуре, точными по содержанию, доступными по изложению и полными наблюдений и юмора.

Д.Л.: С чем конкретно вы не согласны в том, как преподается в американских школах американская история и другие предметы, по которым вы пишете собственные учебники? Что бы вы хотели поменять в существующей методологии преподавания?

Л.Г.: Повторюсь, я не специалист по среднему образованию. Но я с ним имею дело, как и все родители, по мере того как с ним имеют дело мои дети. Надо отдать должное нашему среднему образованию вообще, и школе моей дочери в частности, за то, что общий акцент с западной цивилизации сместился на всемирную историю. Это меня, конечно, радует. Так, например, учитель истории моей дочки знал, что первый по-настоящему глобальный торговый путь возник, когда серебро из Южной Америки через Филиппины достигло Китая в обмен на товары для Европы и Америки.

Но учебник, в котором все это было написано, оставлял впечатление настолько жалкое, что моя дочь, читая его, плакала навзрыд. Если верить этой книжке, за всю историю человечества никто никогда ничего не совершал. Все происходило само собой. Народы сами перемещались и смешивались. Институты возникали и распадались. Культуры соприкасались. Технологический прогресс возникал и к чему-то такому приводил. Подобный подход к изложению истории порождает убогую историческую литературу, битком набитую безличными предложениями. В то же время он чрезвычайно удобен для того, чтобы ни дай Бог кого-нибудь не обидеть. Никто ни на кого никогда не нападал, не порабощал и не завоевывал. Никому в голову не приходили никакие идеи. Читая такую книжку, возникает впечатление, что мировая история произошла не с человечеством, а с другими существами. Я не придерживаюсь мнения, что история обязательно должна кого-нибудь обвинять, хотя порой избежать этого очень трудно, но дайте истории хотя бы отражать человеческие страсти, побуждения и мысли!

В результате книжка оказалась совершенно недоступной пониманию четырнадцатилетнего подростка. А вы говорите об авторском мировоззрении! Где же его взять, если его нет?

Что касается истории США, то в том, как она преподается, кроме объективности, участвует много других соображений. В школах любой страны национальная история напрямую связана с действующей идеологией, а потому неизбежно пропитана патриотизмом. Как с этим справляться, не всегда очевидно.

В идеале мне бы хотелось, чтобы преподавание в средней школе было правдиво, воодушевляло бы школьников на самостоятельные исследования того или иного вопроса и было бы лишено шовинизма. И чтобы было нескучным. Дети ведь спят на уроках от скуки.

Д.Л.: В ваших книжках большая доля подтекста и тонкого юмора, направленного на себя и свою страну. Эти качества повлияли на популярность ваших работ? Какая часть ваших читателей наиболее предрасположена оценить ваш юмор?

Л.Г.: Не знаю, как ответить на этот вопрос. Скажу только, что однажды мне довелось выступать перед кафедрой статистики одного американского университета. После выступления ко мне подошел один русский профессор и сказал, что у меня одесское чувство юмора. Мне пришлось признаться, что мои предки, и правда, родом из Крыма и окрестностей.

Д.Л.: Если не секрет, над чем вы работаете сейчас?

Л.Г.: Два года назад я закончил последний том пятитомного собрания «Всемирной истории в комиксах». На создание этой серии у меня ушло 30 лет. Сейчас я заканчиваю очередной учебник в комиксах под названием «Матанализ в комиксах». Следующей книжкой скорее всего будет очередной учебник алгебры в комиксах.

В будущем я надеюсь исследовать новые дисциплины, такие как информационные технологии и цифровые медиа. Я не готов еще отправиться на свалку истории. Исследование новых технологий кажется мне хорошим упражнением если не для всего тела, то хотя бы для ума.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив