Моя французская подруга

maxelan_fr — 25.01.2011 Это отдельная история, сколько всего я сделал, чтобы поступить во французский университет. Я мечтал об этом как о самом большом и лучшем происшествии в моей жизни, я не один год просидел в поиске самой мельчайшей информации, чтобы анализировать все возможности и чтобы быть способным составить самую лучшую и самую мощную стратегию для моего поступления в магистратуру университета Франции и главное для получения стипендии.

Время напряженной подготовки тянулось около двух лет, до этого ему еще предшествовало время только определяющихся желаний. Францию я очень любил настолько, насколько я ее знал и представлял себе.

Когда в итоге я победил, после двух недель отдыха в Париже, я начал свое обучение. В первые дни я был в ужасе, мне снились кошмары по ночам. Мне казалось, что я ничего не понимаю, я не могу общаться с одногруппниками. Я, наверное, представлял раньше, что будет легче, ведь французский я готовил как мог и даже перед отъездом занимался с преподавателем (сейчас я уже понимаю, что на курсы надо было ходить чаще, а преподавателя этого вообще после первого же урока сменить на более адекватного моим потребностям - это был француз, в высокой учебной должности, но преподавал он мне скажу, не постеснявшись, кое как.) Так вот, с началом учебы я понял, что мой французский очень далек от французского реального и разговорного и я был в ужасе.

В первый же день на меня, сидящего за первой партой в полном ужасе и растерянности, обратила внимание одна из француженок- одногруппниц. Обсудила меня со своей подругой, потом дружелюбно сказала мне что-то приветственное. В последствии, когда во время занятий преподаватели давали задание разделиться на группы или давали какие-то задания, она, в принципе, обращала внимание группы на то, что мне нужно помочь, записать в какую- то мини-группу для работы или что-нибудь подобное. Помощь правда всегда заключалась именно в таких административных аспектах, потом на меня особенно внимания никто не обращал.

Не могу сказать, что только она одна пыталась мне помогать таким образом, другие ребята и девушки тоже периодически пытались мне помочь в организации чего-либо. Я во время занятий усиленно выписывал незнакомые мне слова из тех, что говорил преподаватель и пытался их запоминать. Общаться с группой я тоже пытался, всегда на перерыве, даже если не мог разговаривать, выходил с ними на улицу и слушал их разговоры, иногда когда что-то понимал, пытался что-то сказать тоже. Не сказать, что на меня кто-то особо обращал внимание, как это было бы в России с иностранцем, но иногда ко мне обращались тоже. Иногда звали попить вместе чаю или вместе в столовую. 

А эта девушка периодически брала меня в свои мини-группы, правда не очень следя за тем, чтобы мне тоже достался кусок задания. Но вообщем, я ей как-то симпатизировал и она, наверное, тоже и у меня очень быстро появился ее интернет-мессенджер. Письменно мне было разговаривать значительно легче и я потом очень быстро начал общаться с ней таким способом. 

Через несколько месяцев, уже зимой, мы даже с ней несколько раз погуляли и один раз, уже к весне, она даже пришла ко мне в гости. Правда со своими основными друзьями из группы, самыми "крутыми" французами она меня никогда знакомить не спешила. Была даже один раз одна сходка группы, которую устраивали в принципе для всех именно эти французы. Я немного опаздывал, потом позвонил и по их разговорам так понял, что они не особо и горят желанием, чтобы я был там.

В университете я раскрываться вообще не мог. Хотя, я очень уверен в своих знаниях, я очень люблю эту профессию, но я просто элементарно не успевал за всеми этими скоростями, за их быстрыми обсуждениями. Да и лекций было очень много, я очень уставал, еще и до дома мне было добираться часа полтора. Я чувствовал себя плохо, но одновременно как-то очень радостно, что я имею возможность что-то учить на французском языке, что я один нахожусь в абсолютно французской среде. 

Получить интеллектуальное удовлетворение я смог уже на стаже, который я очень долго искал. Там я выполнял свою миссию один, но под контролем. Шеф стажа, бывшая русская, хоть и признавала, что я делаю свою работу очень хорошо, но очень меня ругала за мой французский язык. Я старался сам все учить и разбирать все правила, но выше себя я прыгать в этом тоже не мог, как не хотел бы. Тем не менее, мои бывшие уже одногруппники были, со всей веротностью, очень удивлены, что я вообще нашел нормальный стаж во Франции и что я там сам что-то делаю, ведь у меня никогда не было такой возможности в университете. 

Но вернусь к этой девушке. Она хоть и была достаточно добра, но я чувствовал всегда что-то не так в ее отношении. Я не хочу произносить словосочетание неполноценная нация, но я упорно подавлял это периодически появляющееся ощущение от ее отношения. Она не стеснялась говорить фразу, находясь со мной в кафе "да, русских уж точно слишком много во Франции". Я знал, что она никогда бы не пригласила меня к себе домой. Один раз она собирала всех у себя, но я тогда то ли болел, то ли особо остро чувствовал какое-то странное отношение к себе. Надо отметить, что мне то она очень нравилась - она была добрая, хорошо училась, спокойная и серьезная. Когда я стал получше говорить, а точнее уже где-то через месяц после начала, она уже могла легко подшучивать надо мной, так, чтобы я понимал. Это было по-доброму, к тому же, я уже мог отвечать. Все было непринужденно и мило. Несколько раз я ездил с ней и с ее подругами из нашей группы на обед в перерыв между лекциями. 

Мне она была очень интересна также и тем, что она для меня олицетворяла образ настоящей француженки. Мне было интересно как живет ее семья, ее браться и сестры, как они проводят семейные праздники, какие вещи она любит, как все происходило, когда она училась в школе. Я ей пытался сказать, что я просто очень сильно интересуюсь Францией и бытом французов, что мне это искренно очень интересно и что я люблю Францию и как долго я о ней мечтал. Чувствуя периодически ее отношение, я ей пытался говорить что-то хорошее про Россию или просто про нее что-то рассказывать, давал послушать хорошие детские песни или другие красивые вещи, которые ценят все русские, которые действительно хорошие. Она реагировала достаточно нейтрально. Тем не менее, мы общались, разговаривали,  она также искренно интересовалась как дела. Однажды мы ходили с ней в Лувр и там достаточно душевно говорили о наших родителях. Я был тогда немного влюблен в нее. Но я всегда чувствовал, что есть от нее какое-то стандартизированное отношение ко мне, что русские хотят во Францию, потому что здесь просто уровень жизни выше. Один раз, я даже написал ей подробное письмо про свое отношение к Франции, что меня вовсе не интересует уровень жизни Франции, а что я искренно люблю эту страну и очень сильно и также искренно хотел бы узнавать во всей глубине ее менталитет. А также рассказал, что в Петербурге сейчас достаточно высокий уровень жизни и много возможностей. Она тогда прочитала это письмо и ничего не сказала.

Среди всех моих знакомых русских во Франции я не видел ни одного человека, также восхищенного страной, как и я. Все ругали вновь выявленные проблемы, транспорт, свои университеты и школы, развлекались, жили и не думали ни о чем. А я пытался чувствовать себя как обычный француз. Я не искал специально русских знакомых, точнее все в общении для меня были равны - с кем сводили обстоятельства, с тем и сводили. Я ходил в обычный французский супермаркет и пытался есть то, что едят обычные французские семьи. Надо сказать, там и разницы то особой нет с тем, что я ел в России и обед даже особенно специальным и не был. Просто я ел более доступные продукты, а не искал что-то специально для русских блюд. Я также очень радовался, когда посторонние люди не догадывались, что я иностранец. Через пол года я смог ненадолго оставлять любимый Париж и стал путешествовать по городам и деревням, выбирая места назначения по интуиции и намного реже по путеводителю для туристов. 

Я звал с собой эту девушку съездить куда-нибудь, но она всегда охотно уклонялась от этой темы. Уже позже я узнал, что она после учебы успешно съездила туда, куда я ее приглашал больше всего, с теми нашими одногруппниками, с которыми она сама дружила и никогда не горела желанием меня особо с ними сводить.

В конце учебы она иногда мне все же помогала с некоторыми вещами (проверить ошибки), правда в очень мизерной степени от того, насколько на самом деле мне было это нужно. Несколько итоговых работ мне проверяла моя русская подруга , которая сама раньше училась во Франции. Потом начались каникулы и стажировки. После учебы мое общение с ней значительно сократилось. Мы стали изредко переписываться. В конце моей стажировки я сделал глупость - я несколько месяцев сам досконально штудировал каждую строчку своего диплома и пытался написать все грамотно, но в университете все равно сказали, чтобы диплом посмотрел какой-нибудь француз и подкорректировал ошибки. Кроме нее, с другими французами я близко не общался и я попросил ее (там было порядка сорока листов, но не очень плотного текста, разбавленного графиками). У меня оставалась неделя до защиты, она сначала согласилась, а потом куда -то исчезла почти на всю эту неделю. В итоге за пару дней до защиты я попросил свою русскую подругу и она мне помогла (и почему я просто не нанял кого-нибудь? совсем ничего не понимал в тот момент). А за день до сдачи диплома, в одно утро появилась француженка и сказала, что сейчас посмотрит. Через несколько часов прислала свой подкорректированный вариант.

На выпускном празднике на меня как-то сильно улыбаясь посмотрела ее мама. Видимо, я был не раз обсуждаем в семье, только даже не представляю в каких тонах.

Когда по болезни мне пришлось уехать в Россию, я ей периодически писал в социальной сети. В течении года на некоторые сообщения ответов никаких не было, на некоторые вроде искренние рассказы о себе и вопросы как у меня дела. Со временем все больше и больше приходит ощущение, что ко мне относились как к некоторому представителю странной нации, которая достаточно дика и достаточно неинтересна. Были не раз некоторые снисходительные жесты, которые заставляют так думать. Несмотря на то, что я достаточно отличаюсь от стандартного русского, к тому же, я всегда был серьезным парнем, я люблю знания и учиться, я уверен в своих способностях и знаю, на что я способен, я от самого сердца заинтересован изучением французского и вообще европейского менталитета. Еще с самого детства, когда я был лучшим учеником в классе по немецкому языку и мысленно посещал каждую из земель Германии.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив