Москва. Adagio.

zimaj — 23.11.2012

И вдруг я понял, что я – эмигрант. Оттолкнувшись ногами от Новосибирска, я нырнул в широкие воды между крутыми берегами «До» и «После», и вот, в какой-то момент вынырнув, обнаружил себя совершенно в иных землях. Я эмигрант в Москве.

И вся пронзительная рефлексия русской эмиграции двадцатого века отозвалась во мне глухим ударом, нутряным эхом, когда упавшее ядро тяжело и чёрно толкает землю. Инородец среди иноземцев. С той лишь разницей, что я не лишён языка. Язык – вот он, разлит в воздухе, нанизан на чёрные колышки людей, как на столбы телеграфная проволока – гудит, не умолкает – русская, такая же, казалось бы, речь.

– А где здесь Кржижановского?

– Вон, за углом…

Нет, не такая же. В чужих названиях отчётливо слышен скрежет набоковского берлинского трамвая, везущего немых немцев по их нерусским делам…

Я втягиваю голову в плечи, подставляя ветру теперь левую щёку (христианство пешехода)… Я никогда не увижу ТОТ ЖЕ НОВОСИБИРСК – я не смогу посмотреть на него теми же глазами, что были прежде. Я могу приехать взглянуть на него, но это будет какой-то другой, новый, не прежний город. А тот – мой Новосибирск – окуклился навсегда. Оттолкнувшись от него в мае, я навсегда замкнул его образ в себе. Набоков часто пытался расцарапать в себе эту рану: Россия, оставшаяся за спиной, завершена, окончена – теперь это просто хрустальный неизменный экспонат, живущий в сердце и памяти. Большевистские метаморфозы не имеют ничего общего с его персональной, унесённой в душе, Россией…

… Легким и привычным стало громко, крикливо, небрежно выписывать диагнозы: Москва грязная, Москва шумная, Москва ужасна… Чем чаще слышатся эти возгласы, тем менее они слышны. Белый шум, шипение телевизора на профилактике.

Гораздо сложнее тихо и задумчиво встать, выйти в круг света и попытаться сказать что-то негромкое, но взвешенное. Стараясь не обидеть тех, кто плоть от плоти от этого города. Кто смотрит на тебя, как машинист поезда на пассажира: сколько вас таких сейчас здесь, сколько сошло, сколько завтра будет новых… Тоже будешь кричать?

Не буду. Но вдруг понял несколько вещей. Не специально вынашивал, сами проросли. Будто сам что-то для себя понял, почувствовал.

Понял, что не стал бы воевать за Москву. Вот если бы страшная война, народное ополчение, рытье траншей на подступах к Новосибирску – да. С жаром, отдавая себя без остатка, стирая руки в кровь о лопату, сминая грудную клетку о станок, вытачивая по тридцать часов в сутки снаряды на Сибсельмаше… Здесь – нет. Не моя кровь, не разбивал об этот асфальт лицо, падая с велосипеда, не напитал его, а он меня…

Понял, что не с кем выпить водки. Желающих «посидеть в кафе» с бокалом пива или вина – сколько хочешь. А вот выпить именно водки, сдвинув тесно крутые мужские лбы, вцепившись в кружку лопатой ладони, так сильно, так тесно, что встречный перегар оказывается сильнее любых офисных игр в доверие – не с кем…

Понял, что Москва для меня именно «стерпливается», но не «слюбливается». Простая формула распалась на ингредиенты, и они не хотят никак склеиваться. Просто привыкаешь. Привыкаешь к глупости, к тому, что считаешь глупостью (штрих-пример – тот же вход в троллейбусы через турникеты через переднюю дверь, когда хвост очереди полчаса висит на улице, пока нерасторопные люди покупают билеты у водителя троллейбуса – феерический бред). К этому всему привыкаешь, но влюбиться в это... Огромный город как может пожирает себя, не успевая по-умному вылизать своё несовершенство – слишком огромный город, слишком крупные куски реальности, в глотке встанут, если начать вдаваться в детали…

Конечно, всё не так категорично. Вместе с тем, Москва даёт, даёт мне энергию, чему я удивляюсь с первого дня, вот уже полгода: силы её волн хватает с избытком, расплёскивается, несёт САМА – уникальная, неповторимая лёгкость. Есть много, очень много хорошего, о чём просто не сейчас.

Конечно, эти мысли во многом ситуационны – сегодня, в тяжёлом ноябрьском воздухе, они есть, а завтра – их нет. И очень не хочу обидеть тех, кого родил этот город, выкормил. Хотелось просто проговорить вслух, чтобы услышать самого себя, не крича, не размахивая броским клочком какого-то однозначного диагноза. Просто сегодня – вот так. Об этом…

… Но вот что интересно: здесь все понаехавшие не просто живут, а словно отбывают срок: кого не спросишь, тебе с тюремной точностью ответят: «живу семь месяцев», «уже восемь лет четыре месяца в Москве», «мы здесь с 11 апреля 2007-го»… Счастливы, семьи, квартиры давно уже свои, купленные, а в душе – зарубки, кровоточащие осенней смолой…

Оставить комментарий

Популярные посты:

otho

Инфекционист в г. Алматы в клинике «Эмирмед»

george-rooke

Хаклюйт, торговля с врагом.

pro100_mica

Мелодии дня

ru_spartak_msk

Официально

katmoor

Ильин о ВОВ.

psmirnova1

Поствакцинальные осложнения. Вся правда о пробе манту.

kladez_zolota

Вампирша-гуманистка

georgith55

весенние ручьи

iam_krasnoyarsk

О танках и танкистах 13-й танковой бригады

• Ранее
• Архив