Мое не колониальное прошлое. Или – как приятно вспоминать об эпохе застоя.
vladivostok — 07.02.2015
Когда-то, закончив школу со средним баллом 4,85, я поехал
завоевывать Владивосток. Я был полон планов на будущее и страшно
горд за себя. Стояло душное приморское лето. Я ехал на электричке
по «взрослому» билету за 2 рубля 80 копеек. У ног моих стоял
«настоящий» чемодан с моими немудреными пожитками, в потайном
кармане пиджака лежала купюра в 25 советских рублей, а в голове
занозой сидело обещание, строго-настрого данное маме, в любом
случае – обязательно вернуться домой через 2 недели.
Я прибыл на
железнодорожный вокзал во Владивосток 29 июня 1979 года в 12 часов
20 минут пополудни. Город встретил меня неласково – все куда-то
спешили, торопились и, вполголоса, кляли таких разинь, как я,
понаехавших из провинции «на их голову». Придав себе ускорение, я
скоро позабыл эти мелкие обиды и, немного освоившись, вскоре уже с
грохотом мчался во весь опор на трамвае №5 – на конечную (как мне
сказали) остановку со странным, как мне тогда показалось, названием
«Баляева», чтобы поскорее вселиться в общежитие Дальрыбвтуза, в
простонародье именуемого «Рыбой», и стать его
абитуриентом.
Я осторожно разглядывал этот новый, ни на что, виданное мною ранее, не похожий, но такой яркий, красивый и немного заносчивый – город. Мой, тогда еще детский разум, на который впервые обрушилась такая масса новой информации, тщетно пытался распознать – что есть что.
И первое, что буквально убивало меня –
какой он большой! Я ехал и ехал – а рельсы шли и шли себе – дальше
и дальше, а до конечной остановки – все еще было далеко. Я
разглядывал дома – Боже, сколько было высотных (как мне тогда
казалось) домов в 9 и более этажей! И какие эти дома были новые,
современные – ничуть не похожие на маленькие хрущевские двухэтажки
и пятиэтажки моего городка! Я разглядывал горожан. Их отличало не
только умение хорошо и со вкусом, одеваться, но и своеобразное
«городское», поведение и городские манеры. Все это было жутко
интересно и даже немного страшновато!
Но! Уже очень скоро, сдав
вступительные экзамены и будучи зачисленным на экономический
факультет, пройдя выезд на «картошку» и первые знакомства с
однокурсниками, а, затем и – первые лекции, семинары и коллоквиумы
– я перестал замечать эту новизну, привыкнув и растворившись в ней.
Я стал частичкой Владивостока. Я полюбил этот город – его суету,
его рваный джазовый ритм, его заносчивость и бесшабашность.
Студенческая молодость моя протекала под присмотром и при полном контроле родимой «Коммунистической партии», на деле – озабоченной лишь тем, чтобы очередной строитель коммунизма – не скурвился раньше времени, начитавшись на ночь Булгакова, Солженицына или Пастернака. В переводе на простой язык – начальство не волновало, как ты жил, с кем и на какие шиши. Главное – чтобы ты (студент) соответствовал:
– посещал лекции и семинары (хоть изредка);
– выступал на комсомольских и профсоюзных собрания (если заставят);
– не хулиганил в общаге, а вел себя достойно (блин – это сложно);
– ходил на демонстрации и парады (если поймают) – и пр.пр.пр.
И мы – студенты – старались во всю! Мы пили дешевое вино и пели не очень пристойные песни, дружно спали на первой лекции (не фиг так рано ставить в расписании) и скакали на головах в общаге, дрались и мирились, влюблялись и женились. Вспоминая свое студенческое прошлое, я могу с уверенностью сказать: «Оно было прекрасно!»
А город, тем временем, не просто
строился с космической скоростью – он рос, как на дрожжах. Росли не
только дома – вводили в строй портовые терминалы и производственные
мощности, строили дороги и мосты. В городе все время, не
останавливаясь – строили, строили, строили… Да и как было не
строить, если в городе располагался целый строительный главк –
Главвладивостокстрой, объединявший множество строительных
трестов.
Гремели взрывы на Карьерной и Выселковой – круглосуточно снабжался сырьем для производства стройматериалов Владивостокский БЩЗ. Заводы работали. Круглосуточно дымили – Дальзавод и ВСРЗ, ПСРЗ и ВСЗ, Радиоприбор и Дальприбор, Варяг и Изумруд. О количестве занятых можно было догадаться просто – например, утром, после остановки Дальзавод – трамвай всегда шел полупустым.

Да, не забыть
– Владивостокский транспорт работал, как часы! Громыхали трамваи,
завывали троллейбусы, тяжело подруливали автобусы. Электрички
(казалось – их было несметное число) переполненными приползали на
станции – Вторая речка, Моргородок, Первая речка, Третья Рабочая,
Луговая, Владивосток – выпуская из себя, как рыба икру – все новых
и новых спешащих куда-то горожан. Но это – не все! Четко работали
морские прибрежные переправы – Мальцевская, Чуркинская,
Диомидовская. Срывались с пирса короткокрылые Кометы – в Находку и
Славянку! Тяжело швартовались паромы и катера – на Русский, Попова,
Большой Камень, Песчаный.
Жизнь била ключом! А какие были парады, демонстрации на ноябрьские и майские праздники, а какой был День Военно – Морского Флота!
Мне говорят – это была эпоха застоя. Граждане! Владивостокцы! Не верьте болтунам! Я протестую! Да если это была эпоха застоя, то – как можно назвать время, наступившее после? Эпохой недвижимости?
Я был не глупым и не ханжой – я тоже, потихоньку, читал Булгакова и Пастернака и знал разницу между тем, что говорят и тем, что есть на самом деле. Я не умирал от восторга на комсомольских собраниях, занятый игрой в морской бой. Я хоть и верил в победу коммунизма, но так и не смог понять – что такое коммунизм.
Я жил! И жил довольно счастливо! К
середине 80-х – я уже был молодым специалистом и молодым отцом. Мы
втроем – я, жена и маленькая дочь – жили в Дальхимпромовской общаге
на 9-ом этаже. И, хотя с продуктами в конце 80-х было, конечно,
хреново – но мы не унывали. Кроме того, мы могли смотаться все
втроем – за подмогой к моим родителям, на электричке, (всего за 12
рублей туда и – обратно) и привезти чего-нибудь (картошки, сала,
соленостей и пр.) Мы не сидели дома. Мы ходили в кино, на концерты
и – в театр. Мы отмечали наши скромные праздники в ресторанах и
кафе (в старорежимных – «Челюскине» и «Золотом Роге», и – в
новомодной «Волне»). А какое вкусное мороженое было в «Океане» и
«Льдинке»! А как приятно прохладное сухое вино в жаркий
Владивостокский вечер…
Да – у нас везде и всюду были очереди. Но я, например, твердо знал, что:
– через N лет я смогу купить автомобиль;
– через N лет я смогу построить дачу;
– через N лет я смогу получить (бесплатно) квартиру.
Мы все время строили планы. Мы мечтали. Мы думали. Но – никогда я не был в тяжелых раздумьях о будущем своем и – своих детей. И – никогда мне на ум не приходило – сравнивать мою тогдашнюю жизнь, и то мое Приморье – с колонией!
Какая колония! Коммунисты зорко
следили, чтобы все граждане великого Советского союза, все как один
– были заняты, сыты, обуты и одеты, читали Правду и Известия,
занимались физкультурой и спортом – и строили коммунизм. Для
коммунистов вообще не было т.н. «не нашей земли». Коммунисты
считали, что там, где ступала нога коммуниста – земля автоматически
становилась «нашей» и на ней мог быть только «наш»
строй.
Надо сказать, что коммунисты
очень серьезно относились к нам, тогдашним молодым специалистам.
После окончания ВУЗов мы ехали осваивать край и регион. От нас
требовали приложения наших сил и знаний. Нас приобщали к «большой»
экономике через участие в различных обсуждениях различных планов и
проблем. Коммунисты выращивали нас, отсекая, все ненужные и
неверные на их взгляд, наши увлечения и занятия. Коммунистам нужны
были кадры – закаленные, прошедшие суровую школу низового звена
экономики, умеющие и не боящиеся работать с людьми. Так и вырастала
элита. Лучшие ученые, строители, архитекторы, врачи и учителя,
механики и капитаны дальнего плавания, стивидоры и
диспетчеры.
Это был Золотой век Приморья и, в то время, неплохим символом Приморья мог бы быть муравей!
|
|
</> |
Как выбрать погружной насос для перекачки дизельного топлива и бензина
Наше старое кино
...ннедумай! Асси кундах. Свысс-акааа...
Кинолог станет самой популярной профессией?
Теплые торговые ряды на Ильинке
España rural. Monfragüe. Мирадоры Тьетара и Тахо
Галиат
Картофельный сезон. Топ 7 блюд из картофеля, которые надо попробовать
Порция хорошего кино 10 x 10

