
Месть Ее Благочестивейшего Мерзейшества.

Смакуя каждую деталь, она рассказывала о справедливом возмездии, которое настигло подлую змеюку-разлучницу.
Аспидицей мерзкой эта разлучница вползла в счастливую семью; приворотом сатанинским увела мужика от супруги его, голубицы белокрылой.
Плакала голубица и просила у доброго боженьки ниспослать на разлучницу поганую кары справедливые. Перед иконами и мощами плакала и просила, у заступницы вымаливала.
Сто церквей прошла в башмаках чугунных, свечей извела немеренно, подавала и жертвовала щедро.
Накал страстей рассказа возрастал в геометрической прогрессии с каждым словом.
Моща взгляда повествовательницы могла сравниться разве что с глазами безумцев-черноризцев, какими их порой изображали художники.
Голос крещендо взлетал к потолку и падал на нас оттуда чуть ли не дождем огненным. Лично я ощущала себя супругой Лота, которая еще и оглянуться не успела, а ее – бамс по кумполу, и в столп. Соляной.
Парикмахерша Астра даже фен выключила, наверное, боялась пережечь дорогостоящую технику.
-И наказал! – торжествовала тетя. Краска на ее волосах рдела алым. – Наказал! Кувыркнулся он в машине, и ее разбил, и остался парализованным! А тварь эта теперь за ним утку таскает!
Я расстроилась. Судя по тону повествования, после всех героических усилий, голубицею предпринятых, к мерзкой разлучнице должны были явиться как минимум Гавриил с Михаилом и покарать ее собственномечно.
И такое блаженство было и в ее взгляде, и в ее позе, когда она это повторила, такое блаженство…
- Так что вера, она всегда поможет. И защитит. – Резюмировала она.
Я трусливо промолчала.
О том, что мужчины не телки на веревочке. О любви к ближним своим, которую вроде как проповедует религия. Я все таки девочка, и очень не люблю баб, которые могут покуситься на мое. А как ни крути, своего мужчину большинство считает собственностью. Так что о любви и всепрощении из под моих пальчиков выйдет лицемерно.
Я ничего не сказала о том, что просить кар всевозможных по церквям – мерзко и, наверное, религией не приветствуется. Ну, я так, по крайней мере, считаю. Потому что фик знает, что там теперь приветствуется, что нет.
дружить с умненькой и вредненькой - тынц!
следить за умными мыслями, полетом творчества и последними сплетнями - клац!

|
</> |
