мемуарчик

Телефон в субботу в восемь вечера – это здесь только для своих, и я была уверена, что это о. Медведь из трамвая по дороге домой сигнализирует, чтобы я уже метала харч на стол.
Но нет. Незнакомый голос в трубке заговорил по-русски, с характерным хабалистым выговором и характерными хабалистыми интонациями. Без здрасьте и не представляясь, естессна. А где отец Майкл? Я со значением ответила, что
Назавтра в воскресенье анонимная тётка дотерпела аж до часу дня, чтоб наверняка. Но наверняка у неё не вышло, о. Медведь после службы почивал, и с неидентифицированным отечественным голоском в трубочке опять разговаривала я. Та же фигура – ни здрасьте, ни кто и зачем звонит. А где отец Майкл? а долго он будет спать? – и тут же гудки.
С третьей попытки она его, едва проснувшегося, таки настигла, я не успела ни взять трубку первой, ни предупредить, что какая-то русская православная тётка настоятельно хочет его ещё со вчерашнего вечера и надо быть настороже.
Сюрприз. Какая-то тётка оказалась вполне знакомой некогда девочкой, назовём её Ирочкой. Ну как знакомой, разница возрастов в тридцать и в сорок пять лет не предполагала знакомства в развитом смысле слова, школьница просто иногда мельком здоровалась, иногда показываясь на службах. Потом в связи с ротациею соборного духовенства автоматом исчезла из виду. И вот настигла спустя лет десять. Где телефончик взяла? – где-где, у папеньки. Сам же папенька звонить не стал, надо полагать, очень хорошо понимая, как к нему относятся в нашем доме.
Так вот, бывшая едва знакомая школьница, уже вполне теперь выросшая,
Клиента, которому пришла бы в голову фантазия додалбываться до него в уик-энд по телефону за чем бы то ни было (если бы нашелся такой сказочный идиот), о. Медведь послал бы лесом с первого же слова, уже по самому факту звонка в нерабочее время по вопросам работы. Старинного постоянного клиента в той же ситуации он выручил бы, но взял бы за ургентные воскресные труды по двойному тарифу, да ещё и от коньячку бы не отказался, коньячок в таких случаях разумеется сам собой.
А едва знакомой подросшей школьнице, да ещё и дочери явного (в смысле активного) врага – ну как откажешь? Это же одолжение
Короче, после обычной трудовой недели на полях перевода и рерайтинга, после субботней и воскресной дьяконской страды вместо роздыха случился аврал с места в карьер. До самого ужина. После ужина ещё раз перечитал, перфекционист, и девочке исправленный текст отправил.
Ну и фсё на этом, с тех пор мы не слышали голоса подросшей школьницы ни по телефону, ни в реале, равно и никаких письменных контактов с нею с момента отправки ей текста не воспоследовало. Дня через три о. Медведь, почесав репу, позвонил (да, именно позвонил! против всех своих обыкновений, не писать же было, вот разве что на наждачной бумаге...), позвонил отцу девочки и сухо проинформировал его, кого тот растит, вернее, уже вырастил.
Ах-ах, тыщу расс извиняс, да огромное же вам спасигосподи, дело в том что у нея были проблемы с компьютером, и она не смогла сразу же вас поблагодарить, вероятно, забегалась, а я и не знал! я вообще ничего не знал! Такая досадная случайность, во всяком случае я же вот сейчас вас благодарю сердечно от её имени, работа была сделана хорошо, я видел, профессионально была сделана работа! Тысяча, тысяча благодарностей.
Поповна, чо. Фамильного профессионализма не пропьёшь.