Квизы в Москве: советы по выбору площадки и организации интеллектуальной игры 
чудесное 
Новогоднее настроение 
Первый день зимы в Иерусалиме 
Фотопробы разных актеров на роли Жеглова и Шарапова в "Место встречи изменить 
давно сложных угадаек не было 
Пять картинок, чтобы вспомнить 2024 
Слово из трех букв 
Абхазия: у России есть 72 часа, чтобы возобновить бесплатные поставки
15.08.2024 —
В горы - со своим чемоданом...
Louise Ciccone, с Днюхой!1!
uctopuockon_pyc — 16.08.2024
"Елизавета Чухонова, больше известная как Луиза
Чакконе или Мадонна, родилась в 1958 году в городе Харькове на
Украине. Отец Лизы Николай Чухонов сразу после рождения дочери на
радостях запил и с тех пор Лизу никогда не видел, хотя и жил с ней
в одной квартире до ее 16-тилетия. Отмечая это событие,
Чухонов-старший выпил больше обычного, что привело к распаду его
личности на две равные половины прямо на глазах у изумленных
гостей. После нелепой кончины отца будущая Мадонна была вынуждена
отправиться на заработки в Москву, потому что у нее на руках
остались мать и восемь старших братьев в возрасте от 18 до 52-х
лет, один из которых к тому времени уже умер. В Москве Чухонова
пыталась устроиться начальником лаборатории в НИИ головного мозга,
но ее туда не взяли, потому что у нее не было московской прописки,
и она пошла в проститутки, тем более, что там платили больше.
Кстати, об этом периоде своей жизни Мадонна поет в песне
«Материальная девушка».В письмах маме она писала: «Работа у меня
интересная, с людьми. Тружусь я хорошо, перевыполняю план, старшие
товарищи меня хвалят». И вот в один прекрасный день Мадонна
встретила молодого красивого американца и полюбила его за сто
долларов. Молодая харьковчанка так понравилась заокеанскому гостю,
что он решил взять ее с собой в Сан-Франциско. Для этого он закатал
ее в ковер в том виде, в котором полюбил, и сдал в багаж. Но в
нью-йоркском аэропорту произошла накладка, в результате которой
американец уехал в Сан-Франциско, а ковер с Мадонной остался в
аэропорту, откуда его украл чернокожий бомж, живший в Центральном
парке в коробке из-под радиоприемника. Через много лет Мадонна
посвятила ему песню «Beautiful Stranger».Следующие три месяца
Мадонна прожила в парке, ночуя в дупле, питаясь белками и
пластиковыми стаканчиками и пугая окрестных жителей страшными
звуками, которые впоследствии оказались украинскими народными
песнями. За это время она стала главной достопримечательностью
центрального парка. Родители водили детей посмотреть, как она
гоняется по поверхности озера за лебедями и прогулочными лодками.
Именно к этому времени относятся знаменитые кадры, когда голая
Мадонна голосует на дороге, пытаясь уехать обратно в аэропорт. А
когда по CNN прошел сюжет, в котором она, сидя на ветке в одной
прическе, пела «Несе Галя воду», то ею сразу заинтересовались
несколько порножурналов и один известный музыкальный продюсер,
больной плоскостопием, в том числе и поэтому не служивший в
Советской Армии. Дальнейшая судьба Елизаветы Чухоновой, ставшей
Мадонной, известна всему миру. Остается только добавить, что,
несмотря на свои 42 года Мадонна еще очень ничего… М-да.
Простите."©
То же самое можно невозбранно заслушать на фоне фрагментов её песняков с 0:21:00 по 0:23:55 :
Ну круто же, а местами так даже и смищно...., но что то не даёт покоя.... А то и не даёт - для начала, ложь с первой до последней буквы, а до кучи ещё и плагиат голимый! Все мы знаем, что Лизка Чикина..... не вымышленная Елизавета Чухонова, а Лизка Чикина родом с Масквы, невдалеке от Савёловского вокзалу! И "Огонёк" 14-15 от 1992 года тому свидетель и очевидец:
Эту старую
нищенку, которая просит на Савеловском вокзале возле будки
«Союзпечать», знают все местные алкаши, лоточники, продавцы газет и
пассажиры, приезжающие на работу электричками. Ее зовут тетя Паша.
Она всегда здесь, среди размякших смежных заносов, фонтанов слякоти
из-под машинных колес. «Тетя Паша! — кричат ей постоянные клиенты,
пробегая мимо и тыча в ее коричневую ладошку мятый рубль.— Иди в
переход, погрейся!» «Не-а,— смеется тетя Паша своими металлическими
зубами,— мне тут с народом не холодно». Нищая женщина
неопределенного возраста — примета нашей жизни. «Пелагея
Степановна,— назвалась мне она, когда спросил,— а фамилия —
Чи-кина». И спрятала за спину свою сложенную лодочкой ладошку. «Я
сама из Марьиной рощи,— рассказала мне тетя Паша.— А сюда езжу
потому, что многое связано у меня с Савеловским вокзалом. Мужа
отсюда увезли на Колыму. Когда вернулся в 56-м, стал снова
сцепщиком работать. Пил, конечно. Вот и придавило его вагоном во
время сцепки. По-французски говорил, научили в лагере, и любил
читать роман «Бедная Лиза». Когда родилась дочка, Лизой
назвал».
Мечтали они. чтобы выросла Лиза счастливой. Но где ж! Тетя Паша с Лизы пылинки сдувала, и в школу та всегда чистенько ходила, все у нее заштопано, залатано, опрятно. И училась хорошо, была пионеркой. Но все до шестого класса. Подруги сбили Лизу с правильной дороги, савеловские девчонки, торговавшие собой за три рубля. И однажды Лиза, недотрога, пионерка, пошла с ними, а наутро, плача, принесла в дом свои первые пятнадцать рублей. Недолго проработала она на Савеловском, скоро стала ходить в центр, появились у нее и наряды, и белье. Когда тетя Паша узнала, что Лиза гуляет с иностранцами, впервые подняла на дочь руку. И тут тихая Лиза запела ей а лицо, пьяная, размазывая помаду, запела свою любимую песню: «Мой папаша были дворник, а мамаша барыня! Да будь ты граф иль подзаборник, вы одинаково мне родня! Люблю я белое, люблю я красное^ нет-нет, не знамя, а-а-а …вино!» И упала рука матери. А потом появился Нгамба, студент из университета Лумумбы, из самой черной Африки, заходил даже в дом, капиталист. «Воротит нос от нашего»,— заметила тетя Паша, когда гость вынул из чашки какой-то волос. Но Лизе было уже все равно, лишь бы за границу: хоть в Антарктиду, за пингвина замуж!
Увез Нгамба Лизу. И исчезла она где-то в дебрях Африки. Подруга ее, Райка, которую еще раньше увезли, написала своей матери письмо, что белым девушкам в Африке плохо, негры их сначала держат как жен, а потом продают в публичные дома. «Тут много нас, русских,— писала Райка из публичного дома. — Но Лизка, может, и пробьется. Клиенты у нее хорошие — солдаты с американской базы, платят зелеными». Больше от Райки писем не было: умерла Райка от укуса страшной африканской мухи.
Последнее время тетя Паша все прибаливала. А нищему человеку болеть нельзя. Ему зарплата не идет. Если подают хорошо, вечером можно и полечиться: Тофик за четвертную стакан красненького всегда нальет. А если не подают… Не увидев тетю Пашу на привычном месте, я подошел к Тофику. «Совсем плохая стала старушка,— сказал Тофик.— С утра в долг лекарств ей налил, сейчас в переход ушла, там сидит, очень плохо, ц-ц-ц!» В переходе я увидел тетю Пашу на коленях перед длинным рядом журналов и газет эротического содержания, она неотрывно смотрела на голую женщину, напечатанную во весь лист. Продавец свысока смотрел на нее, пьяненькую, ползавшую перед ним. «Тетя Паша! — крикнул я.— Не унижайся! Я куплю тебе эту женщину!» Я дал продавцу десять рублей, и он подтолкнул ногой тете Паше «Советский экран-No 1, 1992 г. «Лизка это моя! — показала мне тетя Паша картинку с гордостью и нежностью.— Нашлась)»
Да, это была она. Теперь ее звали Луиза Вероника Чикконе. Но была она по-прежнему хороша. Там, на Западе, пораженные ее русской красотой американцы стали называть ее Мадонной. Интервью с ней, знаменитейшей из секс-бомб, я прочитал тете Паше. «Шон был единственным мужчиной, которого я слушалась. Когда я выходила из кинотеатра, где шла его последняя картина, то буквально кипела от ярости. Шон играет там со своей новой партнершей, и всякий раз. как она лезла его целовать, мне хотелось крикнуть: «Пошла вон, сука!» «Она, Лизка! — сказала тетя Паша,— Вся в отца. А про меня там ничего нет?» «Про тебя? Да вот: «Я потеряла мать еще в юности. Для меня самый волнующий эпизод фильма тот, где я навещаю могилу матери». Тетя Паша заплакала: «Живая ведь я». «Тетя Паша, это в кино!..» Но она не слышала. Горе старушки было так велико, что мне пришлось проводить ее в Марьину рощу, где она приняла еще порцию лекарства, и когда руки ее перестали дрожать, достала из сундука старый семейный альбом, где я увидел Лизу еще ребенком. Знала бы тетя Паша, сколько отвалили бы за этот альбом на Западе.
Я не стал расстраивать тетю Пашу, пусть остается у нее последнее утешение. Но мне хочется сегодня спросить купающуюся в роскоши Мадонну: «Знаешь ли ты, Лиза Чикина. что в далеком СНГ на Савеловском вокзале стоит твоя старенькая мать с протянутой рукой? Может, совесть у тебя наконец проснется?»
Мечтали они. чтобы выросла Лиза счастливой. Но где ж! Тетя Паша с Лизы пылинки сдувала, и в школу та всегда чистенько ходила, все у нее заштопано, залатано, опрятно. И училась хорошо, была пионеркой. Но все до шестого класса. Подруги сбили Лизу с правильной дороги, савеловские девчонки, торговавшие собой за три рубля. И однажды Лиза, недотрога, пионерка, пошла с ними, а наутро, плача, принесла в дом свои первые пятнадцать рублей. Недолго проработала она на Савеловском, скоро стала ходить в центр, появились у нее и наряды, и белье. Когда тетя Паша узнала, что Лиза гуляет с иностранцами, впервые подняла на дочь руку. И тут тихая Лиза запела ей а лицо, пьяная, размазывая помаду, запела свою любимую песню: «Мой папаша были дворник, а мамаша барыня! Да будь ты граф иль подзаборник, вы одинаково мне родня! Люблю я белое, люблю я красное^ нет-нет, не знамя, а-а-а …вино!» И упала рука матери. А потом появился Нгамба, студент из университета Лумумбы, из самой черной Африки, заходил даже в дом, капиталист. «Воротит нос от нашего»,— заметила тетя Паша, когда гость вынул из чашки какой-то волос. Но Лизе было уже все равно, лишь бы за границу: хоть в Антарктиду, за пингвина замуж!
Увез Нгамба Лизу. И исчезла она где-то в дебрях Африки. Подруга ее, Райка, которую еще раньше увезли, написала своей матери письмо, что белым девушкам в Африке плохо, негры их сначала держат как жен, а потом продают в публичные дома. «Тут много нас, русских,— писала Райка из публичного дома. — Но Лизка, может, и пробьется. Клиенты у нее хорошие — солдаты с американской базы, платят зелеными». Больше от Райки писем не было: умерла Райка от укуса страшной африканской мухи.
Последнее время тетя Паша все прибаливала. А нищему человеку болеть нельзя. Ему зарплата не идет. Если подают хорошо, вечером можно и полечиться: Тофик за четвертную стакан красненького всегда нальет. А если не подают… Не увидев тетю Пашу на привычном месте, я подошел к Тофику. «Совсем плохая стала старушка,— сказал Тофик.— С утра в долг лекарств ей налил, сейчас в переход ушла, там сидит, очень плохо, ц-ц-ц!» В переходе я увидел тетю Пашу на коленях перед длинным рядом журналов и газет эротического содержания, она неотрывно смотрела на голую женщину, напечатанную во весь лист. Продавец свысока смотрел на нее, пьяненькую, ползавшую перед ним. «Тетя Паша! — крикнул я.— Не унижайся! Я куплю тебе эту женщину!» Я дал продавцу десять рублей, и он подтолкнул ногой тете Паше «Советский экран-No 1, 1992 г. «Лизка это моя! — показала мне тетя Паша картинку с гордостью и нежностью.— Нашлась)»
Да, это была она. Теперь ее звали Луиза Вероника Чикконе. Но была она по-прежнему хороша. Там, на Западе, пораженные ее русской красотой американцы стали называть ее Мадонной. Интервью с ней, знаменитейшей из секс-бомб, я прочитал тете Паше. «Шон был единственным мужчиной, которого я слушалась. Когда я выходила из кинотеатра, где шла его последняя картина, то буквально кипела от ярости. Шон играет там со своей новой партнершей, и всякий раз. как она лезла его целовать, мне хотелось крикнуть: «Пошла вон, сука!» «Она, Лизка! — сказала тетя Паша,— Вся в отца. А про меня там ничего нет?» «Про тебя? Да вот: «Я потеряла мать еще в юности. Для меня самый волнующий эпизод фильма тот, где я навещаю могилу матери». Тетя Паша заплакала: «Живая ведь я». «Тетя Паша, это в кино!..» Но она не слышала. Горе старушки было так велико, что мне пришлось проводить ее в Марьину рощу, где она приняла еще порцию лекарства, и когда руки ее перестали дрожать, достала из сундука старый семейный альбом, где я увидел Лизу еще ребенком. Знала бы тетя Паша, сколько отвалили бы за этот альбом на Западе.
Я не стал расстраивать тетю Пашу, пусть остается у нее последнее утешение. Но мне хочется сегодня спросить купающуюся в роскоши Мадонну: «Знаешь ли ты, Лиза Чикина. что в далеком СНГ на Савеловском вокзале стоит твоя старенькая мать с протянутой рукой? Может, совесть у тебя наконец проснется?»
Владимир Чернов
1 апреля 1992 года
1 апреля 1992 года
∽≍∽≍∼≍∽≍∼≍∽≍∼≍∽≍∼≍∽≍∼≍∽≍∼≍∽≍∼≍∽≍∼≍∽≍∼
И к чему я всё это нагнал? Ах да!1!:
С Днюхой, Louise!
Возвращайся! Савёловский помнит и любит!
Сохранено
|
|
</> |
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
15.08.2024 —
Платья подруг на свадьбах.
15.08.2024 —
Фантастика. Гарри Гаррисон
14.08.2024 —
Есть ли жизнь на марсе?
14.08.2024 —
Портвейн - бочками, вернее, цистернами...
14.08.2024 —
Господь нам жертвует Любовь...
14.08.2024 —
Кинематограф. Меч короля
Архив записей в блогах:
Если тебе уже давно не 15 лет, а юношеские угри, рост груди и робкие эротические грезы отошли на второй план, общество обяжет тебя пристально смотреть в сторону мужчин. Мужчина у нас – мерило женского статуса, показатель успешности и жизненных достижений. Самая большая удача, ...
Укропам весело там;) Действительно есть информация что убитых в дезертиры записывают. Люди отправившие родных в нацгвардию, проверяйте списки дезертиров. А лучше забирайте родных домой! Воевать против специалистов, с учетом того, что их поддерживает народ-ГАРАНТИЯ СМЕРТИ! Репост! ...
В Оттаве (Канада) построили мемориал жертвам коммунизма, как вдруг выяснилось, что 330 фамилий из 553 – это нацистские военные преступники. Остальные – пособники гитлеровцев из ОУН УПА и латышские СС-овцы. Просто памятник жертвам коммунизма в столице Канады, Оттаве. На него ...
В истории Некитоса Бледных писечка не в том, что его уже можно, а в градусе охуения на соответствующем чиновничьем уровне. Без всяких скрипок - виолончелей, офшоров и прокладок. Лично и налом. Это даже для "ликвидационной комиссии", имхо, перебор. Двадцать первый век, цивилизованные люди ...
Феликс Сельманович псевд. "Zagończyk" (родился 6 июня 1904 года в Вильнюсе, умер 28 августа 1946 года в Гданьске) - глава II Тракайского район IV и командующий Нейтрального Пояса народного ополчения, сержант Пограничного корпуса, партизанская 3-я Вильнюсская бригада Армии Крайовой, ...
