Ливия, ее соседи и немного политэкономии — продолжение 3

comrade_vader — 05.03.2011 4. Классовый анализ

Итак, сказанное выше позволяет нам провести грубый сравнительный классовый анализ происходящих событий в странах региона. Ограничимся разбором ситуаций Египта и Ливии.

4.1. Ситуация в Египте

Когда-то, когда Египет выбирал независимость и принимал решения, шедшие в разрез с интересами западных стран (торговал не с теми, с кем надо; национализировал не то, что надо и т.д.), он подвергался постоянным нападкам со стороны носителей Фридом'н'Димокраси, как и сегодняшняя Ливия, вплоть до открытого военного вторжения со стороны США и их клевретов. Но изначально в силе, совершившей антифеодальную революцию 1950-х существовало два течения, одно просоциалистическое, представленное Насером, второе прокапиталистическое, отвечавшее интересам египетской крупной буржуазии и империалистического Запада, представленное Нагибом. Собственно, сама революция на первом этапе опиралась на национальную буржуазию и отстаивала ее интересы. В силу этого буржуазия не была уничтожена как класс, а различные ее категории — средняя, мелкая — были признаны неэксплуататорскими классами, принадлежащими к народу наряду с рабочими, крестьянами, солдатами, офицерами, революционной интеллигенцией (что было закреплено в Хартии национальных действий, 1962). В силу этого сохранялась внутренняя противоречивость режима и возможность изменения курса, буржуазия преследовала свои собственные интересы (попытки отстаивать классовые интересы предпринимались неоднократно), и со временем возобладало второе течение (его проводником стал Садат, который в 1970-х гг. начал переориентацию Египта с СССР на США). Сегодня Египет, как мы видели, полностью встроен в западную международную систему эксплуатации. С 1980-х гг. в Египте под руководством Мубарака происходит естественное капиталистическое развитие: в страну вдувается иностранный капитал (а вместе с ним и технологии, и бизнес-практики и т.п.), дешевые рабочие создают прибавочную стоимость, от нее отпиливается доля компрадорской буржуазии, остальное составляет прибыль инвестора, которая по большей части реинвестируется (пока воспроизводство капитала в данной стране рентабельно), соответственно, капитал работающий в данной экономике возрастает, экономика расширяется.

Кто в этой ситуации может быть недоволен Мубараком?

Империалистический Запад
У западных инвесторов, как мы видели из анализа статистики, нареканий к Мубараку нет. Покладистый и грамотный управляющий без эксцентрики и заскоков (даже айподы ему дарить не обязательно).

Местная крупная буржуазия
Позиция местной крупной буржуазии двойственна. С одной стороны, она была бы не прочь получить в свое распоряжение не долю, а всю извлекаемую из рабочих прибавочную стоимость, с другой, в сегодняшних условиях, при сложившемся мировом политическом раскладе, альтернатива представляется весьма сумрачной, сопряжена с большим риском, с потерей рынков сбыта и т.п. и, скорее всего, даже в случае успеха весьма накладной (во всех смыслах) кампании по освобождению, будет означать существенную потерю рентабельности по сравнению с существующим положением вещей (иначе уже по всему миру бы цвели как цветы антиимпериалистические буржуазные революции и авианосцев на всех бы не хватило). Поэтому в большинстве стран-рабочих антикомпрадорская буржуазная тенденция сегодня выражена крайне слабо, и в свете этого у местной крупной буржуазии к Мубараку претензий в принципе быть не может. Даже если они не удовлетворены отходящей им компрадорской долей, так эта доля определяется не Мубараком, а классом, стоящим выше по вертикали эксплуатации. И всякому покусившемуся на порядок вещей по существу, определяемый тоже не Мубараком, прийдется иметь дело с сагибом. Дураков нет.

Местная средняя и мелкая буржуазия
Позиция средней и мелкой буржуазии также двойственна. С одной стороны, как и во всякой капиталистической экономике, а в экономике зависимых стран в особенности (посмотрите, что происходит, напр., в России), интересы средней и мелкой буржуазии вступают в противоречие с интересами и практикой буржуазии крупной. Мелкая буржуазия жалуется на монополии, на действия государства, отстаивающего интересы крупной буржуазии и игнорирующего или профанирующего интересы средней и мелкой буржуазии, на коррупцию, на незащищенность (когда тот, у кого больше кошелек, тот и прав; а у кого больше кошелек?) и т.д. Мелкому и среднему буржуа хотелось бы, чтобы все было так, как нарисовано в учебнике по экономикс.
С др. стороны, когда дело доходит до реальных столкновений (ведь за все надо платить, не так ли?), мелкий и средний буржуа начинает вопить: «Вай-вай! больше нет продаж! больше нет туристов! банк не дает кредит! упали прибыли! разве мы об этом просиль?! Нет, мы хотель чтобы: монополии нас не кушаль, рейдеры нас не кушаль, государство и бандосы нас не обираль, к ресурсам нас беспрепятственно пускаль, законодательство смягчиль, короче, чтобы прибыль наша возросла. А вы, что сделали? Э!, верните все назад!»

Трудящиеся
Единственная сила, которая в условиях естественного капиталистического развития предъявляет претензии классу буржуазии и представляющему ее интересы государству, это трудящиеся классы. Полагаю это не требует пояснений.

С ростом экономики растут и мощь и сознательность рабочего класса, как части производительных сил (ПС). Формируются новые ПС, которые со временем начинают требовать себе соответствующих производственных отношений (ПО). Сами постреволюционные отношения в Египте, в силу неразвитости капиталистических отношений, неизбежно наследовали некоторые черты феодальных отношений (вроде существования «бюрократической» и «военной» буржуазии; борьба с остатками феодализма характерный мотив социалистического периода послереволюционной истории Египта), которые сохранялись до настоящего времени (то же пожизненное президентство и местничество, не обусловленное насущной необходимостью, под корявой ширмой буржуазных политических институтов). Требование новых, на данном этапе нормальных буржуазных, отношений, соответствующих вполне развитой капиталистической экономике — это естественная тенденция. За 30 лет ПС развились достаточно для такого требования и изменения ПО.
Протестный потенциал накопился, детонатором послужил мировой кризис: финансовую систему заклинило, искусственно накачиваемый спрос сжался, наружу вылезли все признаки очередного кризиса перепроизводства, обороты упали, темпы роста замедлились. Кто крайний? Правильно: рабочий (в особенности рабочий зависимых стран-производителей, стоящий на самых нижних ступенях вертикали эксплуатации). Его зарплату урежут. Его средства на социалку и пенсионные сбережения изымут. Его пошлют пройтись при сокращении рабочих мест, а то и целых предприятий, чтобы сэкономить на издержках. А если не пошлют, то усилят интенсивность эксплуатации с целью выжать из тех же издержек на труд большее количество прибавочной стоимости. А если не усилят, то пошлют, а на его место наймут менее прихотливого гастарбайтера из вообще махровой аграрной страны и уже ему усилят и урежут.
Вы все знаете, что это происходит во многих странах. Египет не исключение. Массы выходят с экономическими требованиями и одновременно добиваются изменения производственных отношений, в данном случае: приведения надстройки в соответствие с уровнем развития экономики, смены недобуржуазной политической системы на нормальную буржуазную демократию по общепринятым стандартам. Пока на повестке дня именно это. В общем, обычный процесс социально-экономического развития и никакой конспирологии.

Классовый расклад по отношению к Мубараку в краткой форме представлен в табл. 6.

Таблица 6. Отношение классов к режиму Мубарака

Классы	Позиция
Империалистический Запад	ЗА
Местная крупная буржуазия	ЗА
Местная средняя и мелкая буржуазия	НЕОПР.
Трудящиеся	ПРОТИВ

4.2. Ситуация в Ливии

Ситуация в Ливии кардинально иная. Как мы видели выше из анализа статистики, Ливия, хоть и стремится участвовать в международном разделении труда, проводит независимую экономическую политику.

Классовые мотивы в данной ситуации следующие:

Империалистический Запад
О Ливийской экономике из ЦРУшного фактбука:

The Libyan economy depends primarily upon revenues from the oil sector, which contribute about 95% of export earnings, 25% of GDP, and 80% of government revenue. The weakness in world hydrocarbon prices in 2009 reduced Libyan government tax income and constrained economic growth. Substantial revenues from the energy sector coupled with a small population give Libya one of the highest per capita GDPs in Africa, but little of this income flows down to the lower orders of society. Libyan officials in the past five years have made progress on economic reforms as part of a broader campaign to reintegrate the country into the international fold. This effort picked up steam after UN sanctions were lifted in September 2003 and as Libya announced in December 2003 that it would abandon programs to build weapons of mass destruction. The process of lifting US unilateral sanctions began in the spring of 2004; all sanctions were removed by June 2006, helping Libya attract greater foreign direct investment, especially in the energy sector. Libyan oil and gas licensing rounds continue to draw high international interest; the National Oil Corporation (NOC) set a goal of nearly doubling oil production to 3 million bbl/day by 2012. In November 2009, the NOC announced that that target may slip to as late as 2017. Libya faces a long road ahead in liberalizing the socialist-oriented economy, but initial steps - including applying for WTO membership, reducing some subsidies, and announcing plans for privatization - are laying the groundwork for a transition to a more market-based economy. The non-oil manufacturing and construction sectors, which account for more than 20% of GDP, have expanded from processing mostly agricultural products to include the production of petrochemicals, iron, steel, and aluminum. Climatic conditions and poor soils severely limit agricultural output, and Libya imports about 75% of its food. Libya's primary agricultural water source remains the Great Manmade River Project, but significant resources are being invested in desalinization research to meet growing water demands.

[1].

Здесь, фактически, изложен весь расклад и просматриваются все интересы. Добавьте к этому уже начавшийся дележ шкуры неубитого медведя и разговоры о том, что благородные западные страны не позволят важному поставщику энергоресурсов превратиться в Сомали.

Перед Ливией в краткосрочной перспективе открывается мрачное будущее. Такое мнение выразил Роберт Дэнин, ведущий эксперт по ближневосточным и африканским проблемам из нью-йоркского Совета по международным отношениям. “Хотя мало кто будет оплакивать уход со сцены Каддафи, это создаст колоссальный вакуум власти”, – предупреждает он.
…
Наиболее серьезной гарантией того, что Ливия не скатится в хаос, подобный сомалийскому, по мнению ряда экспертов, является ее нефть. “Нефть, когда полностью восстановится ее добыча, сможет купить социальное согласие в ходе непростого переходного периода и даст гарантии того, что западные страны не смогут позволить себе спокойно взирать на то, как будет распадаться крупный экспортер нефти”, – отмечает “Нью-Йорк таймс”. Ливия является 12-м по величие экспортером нефти и от нее крайне зависимы Италия, Германия и Франция, которые вместе импортировали в прошлом году половину ливийской нефти.
“Если возникнут крупные перебои в поставках нефти, ведущие европейские страны могут рассмотреть значительно более серьезные шаги, включая военное вторжение, чтобы обезопасить свои ключевые жизненно важные интересы”, – подчеркивает Роберт Дэнин.

[11].

Каддафи крайне невыгоден Западу, лишая западных инвесторов весьма аппетитного куска доходов, и, кроме того, являясь неподконтрольным и ненадежным звеном в вертикали эксплуатации (сегодня он выступает с дерзкими речами, неполиткорректно и во всеуслышание говоря серийным убийцам, что они убийцы, а завтра в самый неподходящий момент прекратит поставки). Им нужен Мубарак — сговорчивый и исполнительный менеджер, колониальный управляющий, задача которого, как у ночного сторожа, ни во что не вмешиваться, получать свою долю и держать режим (и никаких «socialist-oriented economies»!). Нет, Карфаген должен быть разрушен!

Местная крупная буржуазия
В Ливии в рамках экономики, сохраняющей социальную ориентацию, сложилось крупное, по меркам региона и не только (см. статистику), капиталистическое производство. «Как! — восклицает левак-недотрога. — В Ливии — капитализм?!» И падает в обморок. В малых странах, — таких как Куба, Белоруссия, КНДР, Вьетнам, Ливия и т.п. — в обособленном режиме последовательный и полноценный социализм невозможен. Эти страны не обеспечены необходимыми ресурсами (Ливия, напр., не может обеспечить себя продовольствием) и поэтому вынуждены: либо встраиваться в систему международного разделения труда (если пускают), позволяя в необходимой мере капиталистические отношения, но оставаясь соц. ориентированными; либо терпеть блокаду и сидеть на голодном пайке. В сложившихся условиях для отдельных стран, не занимающих 1/6 часть суши, классический социализм «по учебнику» с нормальным по меркам развитых стран уровнем жизни и уровнем потребления не совместим (об этом парни с печатным станком и авианосцами позаботятся). Так что приходится выбирать, либо крестик временно снять, либо трусы надеть, а господа леваки-недотроги, требующие показать им истинно социалистическое государство, да не простое, а чтобы оно при этом побило бы кап. страны по уровню жизни за счет производительности труда-там и прочих социалистических ништяков, этого не понимают. Поэтому все страны, выгребающие из-под джаггернаута империализма определяются ими как негодные и неизменно получают от них по голове идеологическим веслом.
Итак, в Ливии сложилось крупное и прибыльное капиталистическое производство. Как и всякий источник прибыли, особенно если эта прибыль вкусна (а в Ливии вкусна), это производство привлекает конкурентов и желающих поучаствовать (это не специфика Ливии, такое происходит буквально на любом рынке, буквально с каждой монополией, которую постоянно пробуют на прочность). По этой причине крупная буржуазия в Ливии колется на две части:
- антикомпрадорская — за режим Каддафи. У нее уже есть бизнес и доля в извлекаемой прибавочной стоимости, которые она добыла с огромным риском и отстояла в затяжной борьбе.
- компрадорская — против режима Каддафи. Которая сегодня имеет все шансы пристроиться в систему международного разделения труда, расширить рынки сбыта, скинуть с балласта «нищебродов» на социалке, и увеличить тем самым свою долю. Светит оч. жирный куш, союзники (они же будущие сагибы и крыша) — просто песня, а буржуазия и так на что только не пойдет ради прибыли.
Именно это противоречие является ключевым в сегодняшнем противостоянии. Именно здесь сосредоточены интересы племен и кланов, о которых так много сегодня говорится. Именно поэтому стороны с самого начала конфликта оказались прекрасно вооружены и хорошо обучены работе с имеющимся вооружением. И именно поэтому «народное восстание» охватило акурат те регионы, где расположена основная нефтегазовая инфраструктура, слабо коррелируя с плотностью населения, а бои ведутся за города, где расположены крупнейшие экспортные терминалы (рис. 1).



Местная средняя и мелкая буржуазия
Позиция средней и мелкой буржуазии опять же двойственна. С одной стороны, в перспективе средняя и мелкая буржуазия Ливии получит все то, из-за чего стонет сегодня аналогичная буржуазия Туниса или Египта (местами стонет так, что доходит до самосожжений, с чего и стартовали беспорядки в Тунисе). С другой стороны, средний и мелкий бизнес пускает слюни на счет громадного сектора туристической индустрии, невозможного при существующем режиме с его постоянными санкциями и конфликтами со странами, где расположены основные рынки сбыта, но в потенциале сулящего огромный профит средней и мелкой буржуазии. А при запахе больших денег буржуа готов на многое, готов рискнуть многим, в том числе и сломать себе шею. А «Вай-вай!», так это когда еще будет! Сейчас же Каддафи «не дает справному хозяину богатеть».

Трудящиеся
Выше при анализе статистики мы видели, что в Ливии социально-ориентированная экономика, по этому направлению топовая не только для региона, но и для всего континента.
При этом буржуазия в смычке с западными СМИ, разумеется, лепят горбатого:

“The rebels’ demands were for economic reforms, like creating job opportunities for the unemployed and increasing salaries and improving social welfare.
But when we, the army, saw mercenaries arrive in the streets of the city of al-Bayda and start killing innocent people, we decided to quit the regime.”

[10].

«Требования повстанцев: экономические реформы, типа создание новых рабочих мест, увеличение зарплат и улучшение социального обеспечения» — это говорит один из командиров мятежников, внезапно прозревший — слава Аллаху! — бывший высокопоставленный функционер режима, полковник Рашид Раджаб (Rasheed Rajab). Западный журналист понимающе кивает. Это ложь, предназначенная для нас с вами и западного обывателя. Западной буржуазии совсем ни к чему неудобные вопросы западной же общественности (не то, чтобы они ей страшны, просто так дешевле). Поэтому пожираемый должен быть демоном, и демоном он должен быть сделан на понятном западному обывателю языке.
Характерно, что это мы слышим только из уст вдруг ставших оппозиционными функционеров и западных журналистов, в высказываниях обычных людей такой мотив практически не встречается, а если и встречается, то лишен всякой конкретики, преобладают совсем иные, пропагандистские (накрученные из СМИ заклинания про Фридом'н'Димокраси или откуда-то из другого места накрученные про Аллагуакбар), все сводится к «народ Ливии 40 лет ждал свободы, поэтому Каддафи пошел в задницу» (показателен маразматический репортаж про тюрьму: первое и главное, что сделали мятежники в Тобруке — захватили и сожгли ничего не значащую ни по каким меркам тюрьму, распустив всех заключенных. Почему? Как «символ 40 лет страданий» [12]. Мне почему-то кажется, что мотивы были куда более как прагматические). Какие конкретно экономические требования у простых ливийцев не понятно. В то же время, в Тунисе и Египте чуть ли не подавляющими были экономические требования, типа «у меня 2 высших образования [показывает копии дипломов] и я вот уже сколько времени не могу устроится на работу, поэтому пусть Мубарак идет в задницу» или «Они своими поборами душат мой мелкий бизнес, поэтому пусть Бен Али идет в задницу».

Еще один штрих, ставящий под сомнение заявление о нехватке рабочих мест. Для Египта и Туниса характерны и заметная эмиграция (см. табл. 1), и существенные денежные переводы, которые для Египта в 2 (5,4 % от ВВП, 107 долл. на душу населения), а для Туниса в 3 (4,9 % от ВВП, 191 долл. на душу населения) раза превышают расходы на оборону — 2,3 %, 1,3 % соответственно [7]. Из чего можно заключить, что египтяне и тунисцы в своих странах работу найти не могут и вынуждены искать работу заграницей в качестве гастарбайтеров.
Эмиграции из Ливии же нет, это при том, что Ливия, фактически, проходной двор на пути в Европу. Можно было бы списать это на компенсационный приток иммигрантов из Чада, из которого происходит заметный исход, видимо искажающий миграционные показатели соседних стран (см., напр., Судан в табл. 1). Но денежных переводов в Ливию из-за границы тоже практически нет (0 % от ВВП, 3 долл. на душу весьма немногочисленного населения). Чего при массовом исходе гастарбайтеров не может быть никак.
Наоборот, когда начались военные действия из Ливии хлынул неиссякаемый поток иностранной рабочей силы, от респектабельных европейцев до неприхотливых азиатов, а также граждан Египта и Туниса в огромных количествах. Что вызвало без пяти минут гуманитарную катастрофу: потоки исчисляются сотнями тысяч человек (преимущественно молодых здоровых мужиков), которым банально негде спать и нечего есть. Т.е., получается, что Ливия испытывает не нехватку рабочих мест, а нехватку рабочих рук.
Короче говоря, нам подсовывают фальшивые причины конфликта, которые едва ли могут быть поводом для низовых массовых выступлений.

С учетом всего сказанного режим Каддафи нужен, помимо антикомпрадорской буржуазии, только трудящимся классам, гарантируя им социальные блага. Но массы питаются чужими иллюзиями, т.к. в открытом мире информации лишены собственного классового сознания, а Каддафи не имеет над ними культурной гегемонии. Ни у одного Каддафи в мире не хватит ресурсов, чтобы в открытом информационном поле перекричать глобальную медийную машину и преодолеть массированную пропаганду уровня мировой индустрии. Да еще и усиленную агитацией местной компрадорской буржуазии (помните как минуя официальные каналы в позднем СССР расползались буржуазные идеи, и как заманчиво умели себя подать их носители, и каким на поверку дерьмом те идеи и те носители оказались?).
Почему же такой парадокс: у испытывающих трудности трудящихся классов Египта в отношении ближайшего классового интереса определенность есть, а у трудящихся классов социально-ориентированной Ливии — нет? Когда самосознание неразвито, единственным побудителем, стимулом к целесообразному действию является страдание, а целью такого действия — спасение от испытываемых страданий (исходное значение слова «стимул» — острая палка, с помощью которой понуждают к движению скот); отсутствие же страдания само по себе ни к какой активности не побуждает. Более того, отсутствие направляющего, организующего и толкающего в спину давления необходимости, может создавать условия, в рамках которых неокрепшее сознание, только начинающее самостоятельно ориентироваться в реальном мире и набирающееся опыта методом тыка, будет совершать произвольные поступки, не направленные на решение проблем, а, наоборот, ведущие к их возникновению. Подобно тому, как малый ребенок может не подозревая об опасности сунуть бабушкины спицы в розетку, чтобы посмотреть, а что будет, или потому, что соседский мальчик Егор сказал, что будет прикольно, особенно если притронуться к ним языком.
Общие закономерности, справедливые для индивидуального человеческого сознания, справедливы и для сознания классового. Если желаешь исключить ситуацию, в которой буржуазно-ориентированный дядя раз за разом заманивает кое-куда невинного младенца конфеткой, нужно стремиться не к бесконечному увещеванию аморального дяди, не к бесконечной опеке, а к воспитанию самостоятельного взрослого.
Поэтому единственная реальная социальная база Каддафи и его класса дезориентирована и, не исключено, продаст все свои права (которые считает само сабой разумеющимися) за чечевичную похлебку из либеральных пустышек (типа права голосить, когда тебя все равно никто не слышит и когда всем начхать и т.п.). Мы, советские люди, знаем об этом чудном зигзаге психологии не по наслышке. Каркнет ли очередная ворона во все воронье горло, покажут ближайшие события.

Классовый расклад по отношению к Каддафи в краткой форме представлен в табл. 7.

Таблица 7. Отношение классов к режиму Каддафи

Классы	Позиция
Империалистический Запад	ПРОТИВ
Местная крупная буржуазия
антикомпрадорская	ЗА
компрадорская	ПРОТИВ
Местная средняя и мелкая буржуазия	ПРОТИВ
Трудящиеся	НЕОПР.

«Минуточку! — скажет иной читатель. — А где же исламисты, про которых так много говорили буржуазные СМИ/буржуазные политики/буржуазные обыватели/буржуазные националисты и буржуазные леваки? Где же это «наше все» в объяснении буквально всего на Ближнем Востоке?»
Увы, друзья, приходится вас разочаровать, попы, аллахакбары и проч. религиозные мракобесы это не класс, а прослойка, которая не играет самостоятельной роли в производстве, а след. и в классовой борьбе, вместо этого она готова пристроиться и подстроиться к любому господствующему классу, который сулит ей профит, и шельмовать любой класс, который грозит ей потерями, а то и исчезновением (за ненадобностью). Религиозные организации выполняют в отношениях классов функцию идеологического контроля и обеспечения одной из форм идеологического доминирования. Поэтому могут использоваться буквально любыми участниками классовой борьбы:
- империалистическим Западом — как карманный дьявол и таран для опрокидывания более прогрессивных режимов (вспомните сколько мракобесных режимов запредельного градуса насадили непосредственно США);
- местной буржуазией (компрадорской или нет, без разницы) — как институт принуждения к повиновению или таран в борьбе за господство (особенно религия удобна в том случае, когда нежелательно светить свои истинные цели и интересы);
- простым народом — стихийно, в качестве одурманивающего и обезболивающего.
В сегодняшней Ливии, напр., исламисты воюют с исламистами и наиболее мракобесные из них пользуются всемерной поддержкой и любовью США (еще бы, ведь эти славные ребята взялись натаскать каштанов для общего классового стола). Когда вы с осунувшимся лицом многозначительно говорите: «Исламисты прийдут к власти!», не забывайте уточнить, какие именно исламисты и чьи классовые интересы они обслуживают.


Содержание:

Ливия, ее соседи и немного политэкономии: Место стран региона в международном разделении труда. — http://comrade-vader.livejournal.com/23195.html
Ливия, ее соседи и немного политэкономии — продолжение 2: Демография и социальная политика. — http://comrade-vader.livejournal.com/23405.html
Ливия, ее соседи и немного политэкономии — продолжение 3: Классовый анализ. — http://comrade-vader.livejournal.com/23772.html
Ливия, ее соседи и немного политэкономии — продолжение 4: Ход событий и стратегии. — http://comrade-vader.livejournal.com/23850.html

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив