Курск / Kursk (2018)

ru_klukva_ru — 22.06.2019
Недавно нас осчастливили датско-бельгийским видением известной катастрофы на АПЛ «Курск», изложенным при непосредственном участии известного шоумэна Люка Бессона. Что характерно, авторы отбросили конспирологические версии произошедшего, решили сосредоточиться ни сколько на причинах, сколько на психологизме трагедии, и предложили участие российской стороне. Последняя сначала согласилась участвовать, но потом передумала из-за маленькой суммы отката. И давайте без лишних прелюдий разберём, что же в итоге получилось.

Фильм начинается в узкоформатном варианте, который должен символизировать флэшбеки из времён, когда ничто не предвещало беды. Когда семья главгероя, капитана Михаила Аверина (персонаж, как и другие, вымышлен) мирно жила в своей просторной российской квартире.
И всё бы ничего, если бы эта квартира из типичной новостройки не располагалась в старых румынских панельных домах в военном посёлке Видяево, где вообще домов выше пятиэтажек нет. Чувствуете запах гари? Это у Варламова пукан горит от подобного богохульства.
Но ему можно посоветовать лишь идти молиться в расположившуюся рядом с домами и компьютерным морем румынскую церковь.
До кучи Видяево ещё и забито исключительно восточноевропейским автостарьём: Жигули-кпоейки, Шкоды, Баркасы, Вартбурги, Трабанты. Ведь где бывший соцблок, там обязательно Вартбурги и Трабанты, комрад!
Не прошло и пяти минут экранного времени, а фильм уже становится остросоциальной драмой. Моряки, в числе которых Аверин, бузят перед начальством из-за невыплаты зарплат. А что? Типичная ситуация в армии и на флоте в 90-ых и начале нулевых. Тут уж создатели фильма попали в десятку.
Но когда ты мысленно ставишь галочку в графе «похвалить авторов за реализм», вторгается щепотка клюквы. У Антона, одного из друзей Аверина, свадьба, а денег, как вы понимаете, нет, но вы держитесь. А ведь невеста сказала купить четыре ящика водки и пригрозила прибить в случае, если он их не достанет!
Аверин помогает другу вырулить ситуацию: отдаёт мичману свою заначку и часы.
А тот делится казённым шампанским с продуктового склада. Надо отдать должное вниманию к деталям вроде надписей на ящике.
Венчание проходит в церкви, где церковный хор поёт какую-то странную песню про гуляющий ветер.
В волосы невесты Антона, Веры, и свидетельницы, Татьяны, жены Аверина, вплетены цветочки на европейский манер, до чего докопались некоторые рецензенты. Но это прощается: всё же рубеж столетий, когда в нашу жизнь активно входили космополитические обычаи.
После венчания все дружно идут в местный ГДК пить vodka. Радуют росписи стен, в которых художник фильма пытался уловить дух советско-российского плакатного творчества.
И где у изображённых моряков какие-то злобные рожи и нос с горбинкой. Беня, я таки не понял, фrеску малевал антисемит?
Зато форма у моряков настоящая. Правда, образца середины нулевых.
Ещё, как видим, Аверин ещё в советские времена окончил военно-морскую академию, а затем был награждён медалью «300 лет Российского флота» (1996) и песочной медалью за 10 лет выслуги, причём советского образца. Учитывая, что он 10 лет успел прослужить ещё при Союзе, странно, что у него отсутствует юбилейка «80 лет ВС СССР» и ельцинские песочки.
Настаёт время отплытия.
Моряки сидят у загадочной надписи: то ли ПРОХОА, то ли НРОХОА. Видимо, имелось ввиду «Прохода нет»
Иврубают на видаке запись легендарного концерта «Монстры рока» в Москве, чтоб в пути не было скучно.
ВВП детектед.
И фильм переходит в широкоэкранный формат. Адмирал Груздинский на сопровождающем подлодку противолодочном корабле бурчит, что уже всё не то: 20 лет назад было втрое больше кораблей и двое больше подлодок, а теперь мало того, что всё порезали на металлолом, так ещё и в строю одно старьё. То ли дело крейсер «Михаил Кутузов», на котором он служил и который теперь возит капусту на Северный Полюс.
И всё бы ничего, но «Михаил Кутузов» был приписан к Черноморскому флоту, с 1992-го находился на отстое в Севастополе, а в 2001 был передислоцирован в Новороссийск, чтобы стать кораблём-музеем.

Торпеду-«толстушку» загружают в торпедный отсек, но матросам не нравится её нестабильная температура.
И неспроста. Через пару секунд она детонирует.
В отсеке пожар, в корпусе пробоина. Лодка залегает на дне.
Ну, хоть надписи на приборных панелях нормальные. Чай уже не фильмы 70-80-ых, в которых русские надписи составляли с англо-русским словарём в руке.
Первым о катастрофе узнаёт НАТО. Там прогнозируют действия русских. Натовцев русские к Курску не подпустят, ибо секретов на нём больше, чем на Лубянке. Эффективность их собственных действий тоже под вопросом, ибо почти все свои спасательные корабли русские продали американским бизнесменам, ещё парочка спасательных кораблей сейчас в Чёрном море, а вот спасательный корабль «Родницкий» оснащён слишком старым и ненадёжным батискафом.
Дистанционно пилотируемый подводный аппарат делает снимки с места, где лежит «Курск» и до большой земли доходит пока ещё просто слушок о том, что «Курск» затонул. Беременная жена Аверина, Таня, пытается выпытать информацию у его начальства, но то хранит молчание.
Члены семей подводников собираются на квартире у Антона, которая гораздо больше похожа на оную из типичного советского дома.
Мама Антона рассказывает, что отец последнего, Вадим, тоже служил тридцать лет назад на подводной лодке «Киев», которая потерпела крушение и пролежала на морском дне три недели, но Вадима в итоге достали живым и невредимым.
О правдоподобии кулстори можете судить сами. Я от себя скажу лишь то, что название «Киев» носил авианосец, но никак не подлодка. И вообще тридцать лет назад у военных подлодок не было имён, только индексы. Но даже это – мелочи на фоне всего того, что произойдёт дальше.

Минуют сутки. Как мы знаем, по заключению криминалистической экспертизы экипаж «Курска» погиб в первые 8 часов после катастрофы. Но фильм уверенным образом отбросил эти реалии. С этого момента из чего-то снятого хотя бы по мотивам реальных событий и практически без клюквы фильм окончательно превратился в фэнтезю. Ну а что? Иначе ведь кено на 2 часа не растянешь.
И фильм даже не скрывает свою фэнтезийность! Утром подводники начинают стучать по обшивке. Таня в хреналиарде километров от места катастрофы каким-то образом с помощью шестого чувства слышит эти стуки и радостно выбегает на улицу с криком «Я нормаааааальная!» «Они стучат!»
С детально срисованного с оригинала спасательного судна «Рудницкий» спускается батискаф и пытается пристыковаться к «Курску». Но заряда аккумулятора батискафа ВНЕЗАПНО не хватает для нормальной работы, и он вынужден всплыть.
На собрании в ГДК, в котором участвует командование и семьи подводников, один из капитанов начинает уныло говорить дежурные фразы о том, что «наша армия и флот имеют давние традиции защиты Родины…», но Таня его перебивает с чётким вопросом: «Они живы или нет?» Капитан уныло бурчит, что информация секретная, и вновь заводит шарманку про армию, флот и традиции.
После неудачной попытки добраться до экипажа Груздинский связывается с НАТО и договаривается о сотрудничестве.
С ним не соглашается адмирал Петренко, который в эфире новостной передачи «КАРТИНА» канала ТВР объявляет о гибели «Курска» и обвиняет во всём зарубежных супостатов: дескать, катастрофа произошла по причине атаки натовской субмарины.
Подводники до сих пор сидят взаперти, доедая плавленые сырки и травя анекдоты. Кажется, они совершенно не страдают от кессонной болезни, клаустрофобии и прочих последствий пребывания на глубине. Серьёзно, за весь фильм они всего разок дышат через кислородные маски, а всё остальное время вполне себе бодры.
Следует длинный отрывок с болтовнёй. Подводники болтают за жизнь. Груздинский болтает с натовскими адмиралами и отправляет старый батискаф на дно во второй раз и заканчивается это предсказуемо – былинным отказом. Петренко тоже болтает со всеми подряд и на пресс-конференции продолжает гнуть свою линию, дескать, мы не виноваты в катастрофе и в том, что не можем спасти людей, тем более подлодка залегла на глубине 500 метров, где практически нулевая видимость.
Человек из зала нашёптывает Тане, что в Баренцевом море нет такой глубины и вода там прозрачная как стекло.
Таня встаёт с места и вслух повторяет услышанное. Начинаются волнения в зале.
Её поддерживает мама Антона, которая, надрываясь, возмущается: неужели её сын пошёл на флот по стопам отца ради того, чтобы его кинули на глубине?
В зале начинают беспорядки. Вплоть до того, что в адмиралтейское командование летят стулья и прочие предметы.
Маму Антона вяжут, вкалывают ей снотворное и выносят из зала.
Думали, фильм обойдётся без чернухи? Хрен там!
Петренко и его подручные дают разрешение натовскому спасательному судну войти в Баренцево море.
Сам адмирал прибывает на компьютерном Ми-8.
Стороны обговаривают план действий и решают послать новый батискаф.
На исходе ещё одни сутки. Экипаж подлодки немного потряхивается от холода. Так хило потряхивается, что сакральное «Не верю!» из моей груди вызывается само собой.
Несмотря на все проблемы, у них до сих про есть источники света в виде до сих пор не разрядившихся фонариков и даже уцелевших люминесцентных ламп. И в их свете Аверин начинает писать письмо любимой.
Да, это аллюзия на те самые знаменитые письма с «Курска», которые матросы писали в кромешной темноте вслепую, в которые в отчаянной ситуации они вложили всё самое лучше, что у них было – тепло, любовь, надежду. Чувственно перенеси эту историю на экран и получилось бы действительно пронзительно. Но здесь ни о какой проникновенности и речи не идёт. Потому что на экране мы видим не отчаявшихся людей, запертых в подводной тюрьме, а группу мужиков, которые отдыхают чуть ли не на отпуске в подводном Диснейленде.

При свете ламп они горланят песни на английском, смеются и распивают по очереди бутылку of Stolishnaya.
Один их настолько ас техники безопасности, что решает подогреть воды на газе и дёргает за разные рычажки.
Увидев это, Аверин кричит «Нееет!», но уже слишком поздно.
Из-за дебилизма какого-то морячка-кретина, который водички решил подогреть, в отсек хлынул газ, что повлекло за собой воспламенение и удушье.
Господи, это же ещё тупее, чем паучок у Михалкова! Этот гениальный сюжетный ход уделывает лишь сцена, где задыхающийся от газа экипаж начинает горланить песни на английском.
Последнее, что видит в своей жизни Аверин – это ни то подплывающий, ни то подлетающий к нему сын. Да, без щепотки артхауса никуда!
Естественно, когда натовский батискаф успешно достигает подлодки и стыкуется с ней, экипаж уже мёртв.
Фильм снова становится узкоформатным. Матрос докладывает Грудзинскому, что экипаж мёртв. Новость уже официально доносят до семей погибших. И в финальной сцене происходит отпевание погибших во всё той же румынской церкви.
Рыхлый Петренко жмёт руки оставшимся без отцов детям, среди которых Миша, сын Аверина, и уходит.
Таня берёт Мишу за руку и они уныло ковыляют прочь от церкви. Но внезапно их нагоняет чёрная 21-ая Волга с чёрными номерами российской армии. Ин Рашин Арми машины в строю по пол века!
Из Волги выходит мичман.
Он молча прицепляет на руку Мише часы, которые его папа продал мичману в обмен на шампанское для свадьбы Антона.
На этом фильм заканчивается экран гаснет и возникает титр о том, что в результате катастрофы на АПЛ «Курск» без отца остался 71 ребёнок.

Настало время ругать и хвалить. Я могу смело похвалить оператора, осветителя, художников, композитора. Техническая сторона фильма вполне и очень даже. Никаких тебе ненужных светофильтров и блёклых красок, которые, по мнению режиссёров всяких артхаусов, помогают прочувствовать атмосферу, но лично у меня вызывают отторжение. Никакого резкого монтажа. Практически полное отсутствие клюквы в плане изображения отечественного быта. Ну, пара странных надписей. Да и косячки насчёт автомобилей и формы, за которые глаз не всякого отечественного зрителя зацепится, не говоря уже о зарубежном.

Вопросы будут к постановщику и сценаристам. Но здесь не всё так однозначно. Первые скоро минут экранного времени, от начала фильма до конца первых суток (по сюжету) особых вопросов нет. Всё выглядит как обычный, скучноватый, аккуратненький, не касающийся острых углов байопик. Но с того момента, как команда подводников протягивает больше 8 часов и фильм окончательно расходится с реальностью, я начал хлопать себя по лбу. Режиссёр говорил, что старался не лезть в политику, а вместо этого пытался показать психологизм трагедии. Это ему не удалось. Частично из-за того, что происходящее на затонувшей АПЛ и поведение подводников – чистая параллельная реальность, заставляющая не верить в происходящее. Частично из-за того, что режиссёр не особо-то даровит. Он всего-навсего крепкий ремесленник, который знает, как перенести сценарий на экран, но абсолютно беспомощен перед задачей создать триллер с клаустрофобными эпизодами на подлодки и психологическими эпизодами с женой капитана, о котором твердил в своих интервью. Хотя, казалось бы, это отлично удаётся режиссёрам всяких малобюджеток вроде «Разделителя» с Майклом Бином. Да чего уж там далеко ходить за примерами? Вон, у Хотиненко в «72 метрах» атмосфера и живые характеры удались при куда меньших материальных средствах, затраченных на съёмки. То есть это не вопрос бюджета или уровня работы с консультантами, это именно вопрос таланта.

А что получается, когда пытаешься создать медитативный тягучий триллер, но не можешь создать напряжённую атмосферу, чтобы зритель сидел у экрана и переживал? А получается скука. Ты уныло смотришь на подводников, о чём-то болтающих на подлодке, в которых откровенно не веришь. Смотришь на какие-то бесплодные дискуссии российского и натовского командования. И ждёшь, когда фильм уже закончится. Выкинь всё это уныние и сократи кино на треть – оно бы только выиграло.

И последнее. Фильм снимался по книге Роберта Мура «Время умирать», чья сюжетная канава активно допиливалась другим сценаристом для перенесения на экран. Не знаю, кто из них за какие моменты ответственен. Но могу похвалить за два момента. Во-первых, за то, что избежали конспирологических версий катастрофы: как поцреотических об атаке вероятного противника (как ни странно, и среди западных конспиролухов у этой версии есть свои сторонники), так и западно-либеральных. Во-вторых, за попытку отойти от стандартной схемы фильмов про Россию а-ля «хороший человек в бездушной системе», по которой сняты «Шпионский мост», «Поиск», «Красный воробей», «Чернобыль» и прочий мусор. Именно за попытку, потому что с этим рыхлым адмиралом и шприцом полноценно отойти не удалось. А вот за всё остальное сценаристов можно смело взбучивать: и за уровень достоверности происходящего, и за финальный сюжетный аккорд с гибелью из-за дурачка. Не будь этого идиотского момента с дурачком, то, по крайней мере, не брал бы стыд за то, что фильм посвящён погибшим морякам. А так – извините. Как говорили Эберт и Сискел, «палец вниз».

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив