Кто придумал автомат Калашникова?

samarka-14 — 30.05.2024

Оригинал текста ранее находился в Живом журнале автора kungurov.livejournal.com, не исключено, что его автор признан подозрительным и нехорошим, что мы, конечно же, не одобряем. Журнал удален. Но судьба автора известного автоматического оружия представляет интерес. В момент создания первого образца Калашникову было 18 лет, не было опыта и необходимого образования.

Данный текст единичен и поэтому интересен. Иные рассуждения на эту тему мне не встречались. Подсознательно каждый воспринимал всю историю с создание автомата Калашников как явную шляпу, но сложно разобраться в этом самому и перевести подозрения и домыслы во что-то произносимое и словообразное.

В меру сил отредактирова и снизил экспрессию.

НАЧАЛО ЦИТАТЫ ///////////////////

Кто на самом деле придумал автомат Калашникова?

Когда мне было 12 лет, я прочитал книжку про сержанта Калашникова, в которой был доходчивым языком изложен миф о великом советском оружейнике. Будучи в отпуске по ранению, главный герой смастерил в железнодорожных мастерских пистолет-пулемет, который понравился начальству.

Толкового паренька оценили и пристроили в 1942 г. служить на Центральный научно-исследовательский полигон стрелкового вооружения Главного Артиллерийского управления РККА, где он и начал творить. Сначала сделал ручной пулемет (1943), потом самозарядный карабин (1944). Наконец, в 1945 г. он приступил к разработке автомата под промежуточный патрон, победил в конкурсе в 1947 г. и таким образом стал автором самого знаменитого и массового оружия XX века.

Лет через 20 после прочтения той апологетической книжки у меня возникли кое-какие вопросы. Весьма сомнительно, что один человек без технического образования, пусть даже талантливый, способен обойти не просто именитых конструкторов, а целые конструкторские бюро. Так же, по мере того, как мое знакомство с оружием становилось более широким, чем это предусмотрено армейским курсом молодого бойца, меня озадачило: что же, собственно, изобрел сам Калашников? Ведь абсолютно все механизмы и узлы АК не являются уникальными, все это уже было реализовано раньше другими конструкторами. Единственное, что действительно было новым в автомате Калашникова – конструкция переводчика режимов огня, совмещенного с предохранителем, но механизм этот был настолько нефункциональным, что в итоге от него отказались даже на последней модели АК. Правда, новым это было только для отечественного оружия, а вот на полуавтоматической винтовке Браунинга Remington 8 такая деталь появилась еще в 1906 г.

Способ крепления приклада и принцип запирания поворотом затвора на боевые упоры был заимствован у самозарядного карабина Вальтера. Впрочем, в распоряжении Калашникова был и американский карабин М-1, где была реализована та же затворная схема. Вынос вверх затворной группы с большими зазорами, а также обеспечение контактного взаимодействия движущихся частей через малые площади были заимствованы Калашниковым у автомата Судаева. Конструкция затворной рамы с жестко присоединенным газовым поршнем, общая компоновка ствольной коробки и размещение возвратной пружины с направляющей, выступ которой использовался для запирания крышки ствольной коробки, были скопированы у опытного автомата Булкина, который конкурировал с Калашниковым в конкурсе в 1947 г. Ударно-спусковой механизм и затвор скопипащены с американской винтовки М1.

Всего пара часов юзания Гугла – и реальная история легендарного калаша у меня перед глазами. Делюсь своими выводами. Вообще, если кто-то думает, что конкурсы по выбору оружия – это что-то вроде спортивных состязаний, где побеждает сильнейший, тот глубоко заблуждается. Вот, например, в 2013 г., когда шел конкурс на автомат для комплекта экипировки «Ратник», ижевский АК-12 вообще сняли с конкурса, потому что он изначально не соответствовал заявленным требованиям минобороны. Ковровский А-545 показал неоспоримо лучшие результаты. Однако в итоге на вооружение был принят именно АК-12. Почему? Да потому что ижевский завод перешел под крышу госкорпорации «Ростех». Госзаказ – это деньги. Что с того, что А-545 лучше? Под кем завод им Дегтярева, есть ли у него крыша в Кремле? А вот у «Ижмаша» - есть.

В советское время конкурсы были примерно такие же. У кого больше связей, влияния – тот и проталкивает свои образцы вооружения. И еще очень многое зависело от случая. Вот, например, лучшая автоматическая винтовка Симонова АВС-36 была снята с производства в пользу очень сырой самозарядной винтовки Токарева СВТ-38. Почему? Да просто потому, что у симоновской винтовки в ходе испытаний случались частые поломки, в частности ломался боек. Но ломался-то он не потому, что конструкция плохая, а потому, что сталь закаливали на заводе «на глазок». Но, к сожалению, принимают на вооружение винтовку генералы, а пользуются ею солдаты. В войсках СВТ не прижилась, уже в 1942 г. ее производство было значительно сокращено, а в 1945 г. ее вообще сняли с вооружения, даже раньше, чем винтовку Мосина.

После того, как в СССР пришли к выводу о высокой эффективности промежуточного патрона благодаря появлению на фронте первых немецких штурмгеверов (StG-44) и изучению американской М-1, была начата разработка аналогичного советского патрона. Промежуточным его называли именно потому, что он находился как бы в промежутке между пистолетным и винтовочным патронами, то есть был значительно мощнее пистолетного и слабее винтовочного. Автомат под него проектировал блестящий советский конструктор Алексей Судаев.

Все знают знаменитый пистолет-пулемет Шпагина ППШ-41, однако о его недостатках теперь уже мало кто вспоминает. Например о том, что диски к автомату приходилось подгонять на заводе вручную, и магазин от одного ППШ к другому просто не подходил. В конце концов от неудобных, капризных и ненадежных дисковых магазинов отказались в пользу унифицированных секторных, но проблема слишком высокой скорострельности ППШ или его большого веса так и не была решена.

А вот пистолет-пулемет Судаева распиарен гораздо меньше, хотя это был настоящий шедевр – компактнее ППШ, легче его на 2,5 килограмма(!!!), требовал при изготовлении в два раза меньше металла и в три раза меньше трудозатрат. После войны о ППШ забыли, а вот ППС производился вплоть до 80-х годов в разных странах мира, а используется он и поныне, в том числе на Донбассе обеими сторонами конфликта.

В общем, мало кто сомневался, что автомат под новый патрон будет создан именно Судаевым, чей проект АС-44 победил в конкурсе наркомата обороны, хотя и не достиг еще требований, предъявленных заказчиком. АС-44 был выпущен малой партией и уже отправлен на войсковые испытания. Но Алексей Иванович умер в 1946 г. в возрасте 34 лет, не успев довести свою конструкцию до ума. В 1945 г. был объявлен новый конкурс, в котором поучаствовал Калашников.

Он все так же служит на Научно-исследовательском полигоне стрелкового и минометного вооружения ГАУ (НИПСМВО) в подразделении инженер-майора Лютого. Калашников конструирует свой первый автомат (условно назовем его АК-46). Образец испытывает старший лейтенант Пчелинцев, и делает вывод, что «система несовершенна и доработке не подлежит». Инженер-испытатель Пчелинцев был абсолютно прав, Калашников представил на испытания хлам. И вот тут начинают происходить странности.

Михаил Тимофеевич обращается за помощью к своему начальнику Лютому и тот фактически фальсифицирует акт испытаний, рекомендуя автомат к доработке. Но по словам самого Василия Федоровича он, опытный инженер, понимал, что конструкцию придется разрабатывать заново. И лично внес в конструкцию 18 конструктивных изменений. То есть фактически предложил свою концепцию. Так же известно, что над новым автоматом работал еще один друг Лютого, некий инженер-майор Владимир Дейкин. Именно этот образец и был представлен на конкурсе в конце 1946 г. наряду с автоматами конструкторов Булкина и Дементьева. Однако АК-46 проиграл и должен был выбыть из конкурса.

Но, как пишут биографы Калашникова, молодому конструктору удалось добиться отмены этого решения. Ага, представьте себе сержанта без технического образования который вот так запросто убедил генералов не снимать с конкурса негодный и бесперспективный по мнению экспертов образец. Бред! На самом деле лоббировали «проект Калашникова» влиятельные офицеры НИПСМВО, которые, собственно, его и испытывали. Продвигали «своего». Снова волшебным образом заключение комиссии меняется. Лютый, пользуясь своим положением, командировал Калашникова на ковровский завод и написал рекомендательное письмо, прося содействия молодому «самородку» Калашникову. Могло ли руководство завода отказать в просьбе? Пожалуй, нет, ведь Лютый был непоследним человеком в НИПСМВО, где решалась судьба в том числе и ковровских изделий. И потому работу над АК-46 продолжилась под руководством опытнейшего конструктора завода Зайцева.

Впрочем, Зайцев, сразу понял, что «дорабатывать» образец бессмысленно и коллектив под его руководством осуществил глубокую переработку конструкции, внеся более 400 (!!!!) изменений, которые практически ничего не оставили от протитипа. Спрашивается, что плохого в таком доведении конструкции? Дело в том, что по условиям конкурса авторы имели право вносить в свои образцы незначительные изменения. Между тем конструкция Калашникова подверглась полному перепроектированию. Причем изменения были внесены, скажем так, не в лучшую сторону. Например, длина ствола автомата была уменьшена до 350 мм при том, что требованиями была заявлена длина ствола в 400 мм. Почему? Исключительно для того, чтобы сохранить размеры прототипа, ведь конструктивные изменения вносить запрещалось условиями конкурса. В дальнейшем длина ствола была увеличена до 414 мм.

Однако такое «обрезание» крайне негативно сказалось на кучности стрельбы – патрон не был рассчитан под короткий ствол. Дело усугублялось еще крайне неудачной компоновкой, при которой импульс отдачи направлен выше тыльника приклада, что подбрасывало оружие при выстреле. Довершал печальную картину повышенный импульс воздействия газового поршня на подвижные детали, которые для повышения их живучести пришлось делать излишне массивными. Совсем уж уебищно смотрелись на АК-46 шесть дырочек на стволе (!!!), через которые часть энергии пороховых газов бесполезно выбрасывалась в атмосферу с целью снижения импульса на газовый поршень. Но лоббистам проекта было пофиг на это, для них главное было – продолжить участие в конкурсе, а доведение до ума ущербной конструкции в случае принятия на вооружение – не их головная боль.

Зачем Лютому потребовалось возиться с безнадежным проектом Калашникова, если он и сам был толковым конструктором, имевшим под своим началом коллектив опытных инженеров? Причина в том, что при участии Лютого в Коломне на упомянутом полигоне проводились испытания всех конкурсных образцов, и потому он не мог быть одновременно и судьей и участником соревнований. Но он имел возможность детальнейшим образом ознакомиться с конкурсными образцами, представленными другими авторами. В общем, если называть вещи своими именами, он просто спиздил у них все лучшее и между первым и вторым турами конкурса коллективом авторов был разработан новый автомат, который и был представлен комиссии ПОД ВИДОМ автомата Калашникова. Единственное, что сдерживало конструкторов – необходимость внешнего сходства с прототипом, чтоб скрыть внесение изменений в конструкцию – вот почему им пришлось так жестоко обкарнать ствол, что ухудшило баллистику оружия.

Один из членов конкурсной комиссии, увидев, что АК-46 был глубоко переработан, возмутился и потребовал снять его с конкурса за грубые нарушения условий, но ему заткнули рот, ведь решающее слово было за коломенскими испытателями, которые «не заметили», что в туре участвует совсем другой автомат. Но АК-46 снова проиграл, причем обоим своим конкурентам – автомату Булкина и Дементьева. Спасло проект то, что ни один из конкурсных образцов не дотянул до уровня всех тактико-технических требований, сформулированных заказчиком.

Автомат Булкина был единственным из трех, кто смог продемонстрировать кучность на уровне требований ГАУ (к слову, АС-44 покойного Судаева превосходил по кучности все три конкурсных образца). По эргономике он так же превосходил АК-46, имел складной рамочный приклад, который появится у АК только через 30 лет. Возможно, решение в виде двух флажковых переключателях – режимов огня и предохранителе было спорным, но согласитесь, усовершенствовать механизм было возможно (кстати, у первого АК-46 конструкции Лютого система была такой же). Но, как и в упомянутой выше истории с винтовкой Симонова, Булкина подвело некачественное изготовление ряда узлов, которые быстро изнашивались.

Не смотря на то, что вины конструктора в том не было, конкурсная комиссия использовала эту зацепку и приняла субъективное решение, рекомендовав к войсковым испытаниям автомат Калашникова, как наиболее надежный. Что касается его низкой кучности, то эксперты пришли к выводу, что эту проблему удастся решить когда-нибудь потом, сейчас, дескать, не до того. В дальнейшем после ряда существенных доработок автомат Калашникова был принят на вооружение в 1949 г. (условно назовем эту модель АК-47 по году «победы» в конкурсе)

А теперь попробуем ответить на вопрос: какое отношение сержант Калашников имел к автомату имени себя? Да почти никакого! Собственно автомат Калашникова был похоронен в 1946 г. старшим лейтенантом Пчелинцевым, а на первый тур конкурса был представлен фактически автомат Лютого, которому Калашников был нужен лишь как ширма. Этот проект провалился, но Лютый, пользуясь своим служебным положением, добился права «доработки» образца. Однако дорабатывать его было бессмысленно, и проект был полностью переработан конструкторским коллективом Зайцева в Коврове. Калашников выступил разве что в роли курьера, перевозившего изделие из Коломны в Ковров и обратно. Во втором туре конкурса участвовал уже автомат Зайцева.

Но сделать из говна конфетку не удалось, даже не смотря на то, что в АК были заимствованы удачные решения конкурентов Калашникова, а Лютый и Ко замяли факт грубого нарушения конкурсных условий. И тогда конкурсная комиссия, пользуясь формальным поводом, отвергла лучшую по всем характеристикам конструкцию Булкина в пользу конструкции Калашникова, к которой, по правде говоря, сам Михаил Тимофеевич, не умевший по словам Зайцева даже чертить и читать чертежи, уже никакого отношения не имел. Но для того и нужен был этот сержант! Ведь с именитым оружейником такой фокус провернуть было невозможно, он бы просто не позволил использовать себя в качестве подставного дурачка. Чтобы наступила полная ясность, достаточно упомяинуть лишь то, что руководителем испытаний был… инженер-майор Лютый.

Итак, автомат Калашникова спроектировал вовсе не сержант Миша Калашников, а группа инженеров, в числе которых можно назвать инженер-майора Лютого, инженер-майора Дейкина и коллектив КБ Ковровского завода под руководством конструктора Зайцева. Собственно, даже в процессе конкурса на автомат под промежуточный патрон для Советской армии вы видим целых два автомата, очень сильно отличающиеся друг от друга: первый (условно АК Лютого) очень мало похож на второй (АК Зайцева) и имеет крайне сырую конструкцию. Это неудивительно, ведь фактически шел поиск формы вживую: то есть делалось все на коленке, эмпирически. Никаких предварительных концептуальных разработок не велось, никто не знал, что же получится в итоге.

Вот примерно на таком уровне АК и изобретался. Внутри ствольной коробки мотыляет туда-сюда полкилограмма стали. Следовательно, надо отвести из ствола значительную часть энергии пороховых газов, чтоб отказов при стрельбе не было. Зазоры между трущимися частями сделаем большими, чтоб не клинило. Чтоб можно было насрать в ствольную коробку, подождать, пока говно засохнет, и автомат стрелял.

Да вот беда – из-за завышенного во имя надежности импульса воздействия газового поршня на подвижные части их живучесть сильно снижалась. Что в этом случае сделает любой дядя Вася? Правильно – конструктивно усилит эти части. Их масса еще более возрастает, следовательно газовый двигатель надо делать еще более мощным. Импульс отдачи возрастает до неприличия, оружие в руках пляшет? Ну, давайте чутка снизим давление в газоотводе. Вот и просверлили прямо в стволе АК Лютого между изгибом газоотвода и мушкой шесть дырочек, чтоб пороховые газы в воздух выдувало.

Не помогает? Ну, давайте еще сам ствол укоротим. Баллистика нарушается, рассеивание относительно СТП возрастает? Да пох, зато автомат при стрельбе уже реально в руках удержать, и потому кучность стрельбы очередями смотрится не так ужасно. Кучность одиночного огня при этом падает? Да пох, ванька из колхоза один хрен стрелять не умеет, куда ему, косорукому, с буржуйскими зольдатенами тягаться? Вот такая философия господствовала в среде советских оружейных конструкторов после войны.

Военные эту философию разделяли в полной мере. В Советской армии солдат стрелять, собственно, и не учили. А там, где учили, это выглядело так: привели взвод на стрельбище, и быстренько прогнали поотделенно через огневой рубеж: три выстрела одиночным лежа, потом три одиночным с колена, оставшиеся девять патронов короткими очередями из положения стоя. Рядовой Иванов стрельбу окончил! Молодец Иванов, получи значок ОБПП! Каков прок от такой профанации? Боевая стрельба к этому цирку не имеет никакого отношения. Но генералов это нисколько не беспокоило, ведь у страны есть ядерная бомба! После войны в армии перестали готовить снайперов. Зачем? Положено по штату иметь в отделении снайперскую винтовку? Ну, ладно, ефрейтор Иванов! Будешь снайпером, вот тебе оптический прицел, распишись и отнеси в оружейку, положи в коробку на верхней полке, да смотри не урони, пока несешь!

Поэтому АК советских генералов устраивал полностью. Ведь чем оружие примитивнее, тем сложнее его испортить. Это вам не какой-нибудь там Ли-Энфильд, где целых пять мелких деталюшек, для извлечения которых нужно два вида специальных выколоточек. Советским генералам важно было, чтоб при чистке автомата младший сержант Иванов не потерял какой-нибудь штифт. Поэтому никаких штифтов в советском автомате быть не должно! А как это оружие стреляет, абсолютно никого не ипло, потому что стрелять из него никто не собирался.

Собственно, уже на момент завершения конкурса в начале 1947 г. у многих членов комиссии отношение к стрелковому оружию было откровенно пренебрежительное: мол, стреляет – и ладно. Если оружие будет давать много отказов – спросят с тех, кто принимал образец на вооружение, а если солдат не сможет попасть в мишень на стрельбище – так это солдат-дурак виноват.

Тем не менее, в протоколе заседания № 11 научно-технического совета НИПСМВО ГАУ ВС. от 10 января 1948 г., где обсуждались результаты конкурса, основной вопрос, который затронули все участники – кучность АК. Кучность у автомата была, прямо скажем, говенная. Сравнивать-то было с чем. Например, германский «штурмгевер» (на фото вверху слева) на 300 метрах показывал кучность, сравнимую с кучностью карабина Mauser 98k, который использовали немецкие снайперы (Kar 98k, использующий мощный винтовочный патрон, естественно превосходил автомат по кучности на больших дистанциях). Это позволило использовать Stg 44 с оптическим прицелом в штатном режиме! Выходит, немцы даже в ходе войны считали точную стрельбу вовсе не капризом, а фактором, определяющим исход боя.

Недосягаемую для участников конкурса 1946-1947 гг. кучность показал и автомат Судаева АС-44, у которого было два основных недостатка – большой вес (5,67 кг – на 870 г больше, чем у АК) и недостаточные показатели безотказности. Но вес оружия уменьшается в ходе предсерийного производства, когда обкатывается технология производства, что касается безотказности, то тут следует принимать во внимание, что патрон образца 1943 г. был сырым, дорабатывался вплоть до 1949 г, и значительная часть отказов происходила именно по вине боеприпаса. В любом случае беотказность оружия есть параметр управляемый.

А вот кучность – она либо есть, либо ее нет. И если ее нет – тут уж хоть на пупе пляши. Ущербность автомата Калашникова заключалась в том, что в угоду примитивности конструкции и безотказности были принесены в жертву точность боя и живучесть оружия. То есть принципиально улучшить кучность стрельбы данной конструкции не представлялось возможным. Уменьшение длины ствола, очень небольшая дульная энергия, снижение точки плечевого упора, завышенный в угоду безотказности импульс на подвижные части (последнее заставило делать их более массивными, что в свою очередь усугубляло «подброс» оружия) и снижение массы системы привели к НЕВОЗМОЖНОСТИ точной стрельбы из данного автомата.

Офицеры НИПСМВО, проводившие полигонные испытания должны были понимать, что АК – это тупик, по кучности, автомат не дотягивает даже до образцов Второй мировой войны - Stg 44 и американской М-1. Однако они хором пели одну и ту же песню: надо рекомендовать АК в серию, а над кучностью можно поработать потом.

Кстати, уже который год подряд на вентилятор периодически набрасывается одно и то же несвежее говно: мол, поскольку Калашников не мог создать АК, это сделал Хуго Шмайсер, которого особисты в числе нескольких десятков инженеров вывезли в совок и заставили ибашить в шарашке за миску баланды. На самом деле к АК Шмайсер уж точно никакого отношения не имел, потому что прибыл в СССР непосредственно перед вторым этапом конкурса, на котором принималась модель автомата. Прототип АК тачали в Коврове, а Шмайсер работал в Ижевске, где в 1947-1949 гг. была изготовлена опытная партия автоматов Калашникова. Если бы АК проектировали немецкие специалисты, то они сделали оружие, по характеристикам уж никак не хуже знаменитого штурмгевера. Дырочки в стволе они бы не сверлили и такой «детской» ошибки, как смещение вниз точки плечевого упора не допустили.

Что же делал Шмайсер в Ижевске? Вот исчерпывающая характеристика, данная директором завода Сысоевымв сентябре 1951 г.

«Шмайссер на Машиностроительном заводе работает с 5 ноября 1946 года. За этот период выполнял работы:

а) консультации по проектированию образцов пехотного стрелкового оружия.

б) разработан проект коробчатого магазина к пистолету-пулемету образца 1941 года. (П.П.Ш).

в) разработан проект магазина к винтовке образца 1891 года.

г) разработан эскизный проект автомата под немецкий патрон 08.

Из-за отсутствия технического образования никакие работы выполнять не может. Никакой пользы за время пребывания не принес. Психология капиталистическая. Разлагающе действует на остальных немецких специалистов».

То, что Хуго Шмайсер не имел никакого касательства к АК, говорит следующая строчка характеристики Сысоева: «С секретными работами на заводе не знаком». АК в то время был самой секретной работой, секретнее просто быть не может. К тому же первая партия АК изготавливалась на ижевском мотозаводе (завод №524), а собственно оружейные заводы №72 и №622 поставляли лишь ряд комплектующих.

Что касается знаменитого Stg 44, то говорить, что его спроектировал Хуго Шмайсер, нельзя даже в шутку. До принятия на вооружение Stg-44 назывался MKb42(H) («автоматический карабин «Хенель» образца 1942 г.). Заказ на него фирма C.G. Haenel получила в 1938 г, а Шмайсер являлся совладельцем и директором предприятия. Принимал ли он непосредственное участие в разработке, неизвестно. Даже если он и приложил палец, его личный вклад был далеко не ведущим. Конкурировал с хенелевским автоматом MKb42(W) фирмы Walther, которая подключилась к конкурсу в 1940 г. Вальтеровский карабин оказался легче почти на килограмм и имел гораздо более сбалансированную автоматику, что делало стрельбу из него комфортнее и точнее, однако военные остановились на MKb42(H), который, на их взгляд, обладал большей надежностью и простотой. Впрочем, надежность хенелевского образца тоже была весьма относительной. Германия испытывала дефицит легированных сталей и потому немцы клепали эрзац-автоматы из «сырого» металла, чем, кстати, объясняется их большая масса. Но так или иначе в серию пошел продукт фирмы Шмайсера с некоторыми элементами, заимствованными от образца Вальтера.

Упомянутую выше дискуссию на научно-техническом совете, где докладчиком выступал автор первого АК инженер-майор Лютый, подытожил полковник Матвеев: «Почему можно рекомендовать на серию автомат Калашникова с существующей кучностью? Потому, что он удовлетворяет всем остальным пунктам ТТТ и потому, что время не терпит, так как оружие под патрон обр. 1943 года требуется и отзывы войск необходимо получить в этом году. В противном случае возникает задержка в отработке системы вооружения армии».

Вот это по-нашенски! Давайте побыстрее отдадим в производство плохой автомат, иначе возникнет задержка с переходом на новую систему вооружения. В результате этого безмозглого подхода изготовление опытной партии в 1500 автоматов затянулось на целых два года!

Когда в Ижевске увидели, что им предстоит сделать, там схватились за голову! Еще одним крайне ущербным подходом советских оружейников было то, что в разработке не участвовали инженеры-технологи. Это отмечал еще Вернер Грюнер, конструктор знаменитого пулемета MG 42, до сих пор состоящего на вооружении в странах НАТО, который после войны тоже был вывезен в СССР и трудился в Ижевске. Ознакомившись с практикой оружейного производства, он отмечал, что слишком большое количество комплектующих изготавливается методом фрезерования из кованых заготовок, в то время как немцы во время войны научились широко использовали штамповку и точечную сварку, что позволяло делать сложные детали путем соединения простых, штампованных из стального листа элементов. Это делало производство оружия дешевле и технологичнее. Грунер был производственником, и потому разрабатывал пулемет именно как оптимальную в производстве модель, что и определило ее феноменальный успех. Грунер, кстати, тоже отрицал какое-либо участие немецких специалистов в работе над АК, хотя к налаживанию производства этого автомата в ГДР он после отъезда из Советского Союза привлекался.

Так вот, поступивший на завод в 1947 г. образец к массовому производству оказался непригоден от слова «совсем». Военные думали, что будет как с АС-44: сегодня отдали приказ о выпуске тестовой серии, а через пару месяцев получили партию оружия для войсковых испытаний. Но Судаев-то был настоящим конструктором, который не просто «фантазировал в металле», а соотносил все это с реальными условиями производства. Поэтому первую партию АК с горем пополам в Ижевске делали два года, а всего адаптация заведомо порочной модели к серийному производству ЗАНЯЛА 12 ЛЕТ! Вы можете представить себе это безумие? Если бы Шмайсер и Грунер работали такими методами, то Вермахт получил бы MG 42 и StG 44 примерно через 10 лет после штурма Рейхстага!

Холодная война в разгаре, военные сучат ножками, брызгают слюнками и требуют скорейшим образом перевооружить Советскую армию, а ижевцы, проклиная все на свете, ломают голову: как же сделать из говна конфетку? Гораздо проще было просто взять и разработать автомат с нуля с учетом современных возможностей производства – это было бы и быстрее и гораздо дешевле. Но в СССР так было не принято из-за порочной системы управления, при которой принимали решения одни, мучились с производством другие, а эксплуатировали, матеря первых и вторых – третьи. Поэтому изменять конструкцию автомата пришлось в ходе производства. В результате усилий ижевцев на свет появился тот самый знаменитый калаш – АКМ, который прославил имя Михаила Калашникова на весь мир, хотя Михаил Тимофеевич к АКМ не имел уже абсолютно никакого отношения.

Я не знаю, кто придумал байку о том, что АК – дешевое оружие. Наоборот, калаш – чемпион мира по дороговизе в производстве. Это было поистине золотое оружие! Себестоимость автоматов первых серий превышала 2 тыс. руб. Для сравнения: автомобиль «Москвич-402» продавался по цене 9 тыс. руб. Вот как описываются реалии производства того времени:

«Деревянный приклад и цевье делались из цельных заготовок для ложей трехлинеек из отличного дерева. То есть огромное количество высококачественной древесины уходило в опилки, ведь заготовки были рассчитаны именно для ложей винтовок, а не для коротких автоматных прикладов. По рассказам очевидцев, в деревообрабатывающих цехах постоянно стоял плотный туман древесной пыли, которой было забито абсолютно все. Вытяжки не справлялись, потому как такого количества пыли до этого на подобном производстве не наблюдалось, и те же вытяжки не были рассчитаны на такую нагрузку. Столько прекрасного дерева переводилось практически впустую, потому что при эксплуатации автомата деревянные приклады быстро выходили из строя, попросту лопались. Самое парадоксальное заключалось в том, что такой исход был известен заранее, еще давно было опытным путем выявлено, что оружейные ложи и приклады из цельного куска дерева намного менее прочные и долговечные, чем из фанеры. Причем фанера еще и на порядок дешевле. Но, несмотря на это, приклады делали из цельнодеревянных заготовок, потому что фанерных заготовок в таких количествах на тот момент не было. То есть Калаши делали чтобы сделать, а не для того, чтобы на выходе был хороший автомат и подавно не задавались целью сделать производство менее убыточным...

Сохранено