Креститель Китая

11ecu — 12.12.2023

22 февраля 1863 года в Сибирской глубинке у священника Аполлона Фигуровского и его жены Матроны родился сын Иван. Место рождения сыграло большую роль в формировании будущего дела. Почти за 150 лет до этого именно в этих местах зародилась идея о православной миссии среди китайцев. Тогда митрополит Филофей Лещинский крестил иноверцев и открывал десятки новых церквей для них.

Иван Фигуровский относился к тем 2% детей Енисейской губернии, которые посещали школу. По окончанию школы ему удалось продолжить образование, вначале в духовном училище, а затем в довольно престижной Томской духовной семинарии. Но закончить высшее учебное заведение не удалось по причине скоропостижной смерти отца. Иван вернулся в родные края, зарабатывая в церкви псаломщиком, а вскоре и женится.

В 1884 году в 21 год Фигуровского рукоположили в священники и он был переведен служить на границе с Китаем. Но долгой и счастливой жизни там не получилось. Уже на следующий год с разницей в несколько месяцев умирают его 10-месячный сын и жена. Батюшка остается с маленькой дочкой на руках. Более он не хочет оставаться в этих местах и уезжает навсегда.

В Санкт-Петербурге он поступает в духовную семинарию, ему даже сделали исключение, так как принимали на этот уровень образования не старше 18 лет, а ему уже 23. Он учился отлично, стал стипендиатом Святейшего Синода. В 1892 году Иван заканчивает и духовную академию. В годы учебы он решает принять постриг. В 1890 году Ивана не стало - теперь жил монах Иннокентий. 5 лет он служил на различных должностях, когда наконец его заметили и назначили настоятелем московского Покровского монастыря, основанного еще первыми Романовыми.

Уже тогда он горел мечтой о миссионерской деятельности, проявлял рвение и активность в работе, но в столице препятствовали его полноценной деятельности. Поэтому для всех было удобным решение о направлении очень энергичного и пробивного архимандрита далеко в Пекин.

Отправка миссионером в Китай воспринималась в России как «ссылка» для священников. Во второй половине XIX в. в Пекине работала дипломатическая миссия, и православные миссионеры больше не интересовали политическое руководство страны.

Тем не менее, опыт работы в малых приходах Сибири, опыт столичный и московский сложили необходимый багаж знаний с которым Иннокентий поехал в Китай.

Миссия в Пекине имела продолжительную и славную историю, там Русская Православная Церковь приобрела свой первый опыт миссионерской деятельности за рубежом. Первых священников туда отправлял ещё Петр Первый.

«Попы не как ученые, а как разумные и покладные, дабы чрез некоторое кичение оное святое дело не » произошло в злейшее падение, как учинилось в Епании».

Иннокентий получал под свое начало миссию в Пекине, хоть и сильную своими традициями, но в непростом состоянии. На протяжении почти двух веков развернуть православной миссионерской деятельности среди китайцев полноценно не удалось. На нового руководителя никто не надеялся, ему даже задачи установлены не были.

Но монах всегда относился серьезно к делу. Прежде чем приехать по месту службы - он посетил бывшего главу миссии, затем посетил миссионерские учреждения на Западе, перенимая их методы работы: Лондон, Оксфорд, Париж, Рим. Готовых отправиться с ним в Пекин, Иннокентий искал и среди афонских монахов, но не нашел.

В 1897 г., когда архимандрит прибыл в Китай, сложилась, казалось бы, благоприятная ситуация для проповеди Православия в Китае. Союзный договор этой страны с Россией и пакет двухсторонних соглашений стимулировали взаимодействие. В Китай поехали работать специалисты, значительно оживился интерес китайцев к русской культуре, русские специалисты и военные инструкторы приехали в Поднебесную, а китайские студенты поехали в Петербург.

Первым делом, Иннокентию удалось добиться разрешения на ежедневное богослужение и организовал работу по составлению специализированных словарей и переводу церковной литературы на китайский язык, который наравне с английским он изучал и сам. Обучение и перевод решили проводить без участия Петербургского Университета, который безнадежно отстал в то время в синологии от реальной жизни.

В 1897 году Иннокентию пришлось выехать в Японию на лечение, он воспользовался возможностью и познакомился опытом известного миссионера, канонизированного в будущем - Николая Японского (Касаткин).

За первый год работы были крещены 50 китайцев, обновлен состав миссии, строились новые молельные дома. Тем временем на международной арене не все так гладко было - отношения России и Китая стали ухудшаться. Тем не менее, активность миссии не угасала. Иннокентий стал понимать политическую обстановку в стране и решил удалить духовную миссию из Пекину, подальше и от властей Китая и от российских дипломатов. Более того глава миссии предлагал полную независимость от опеки российской власти.

«В предупреждение каких-либо политических недоразумений следовало бы нас совершенно освободить от лишней опеки наших консулов, поставить исключительно под покровительство местных государственных законов и ни за какие потери и избиения русских миссионеров не взыскивать с китайского правительства, – считать нашу миссию как чисто церковное дело».

В стране началось антихристианское восстание ихэтуаней (боксеров). События эти были связаны с общим кризисом в отношениях между Китаем и странами Европы. В эти годы в Пекине проживали 250 европейцев и 20 тысяч китайских христиан разных направлений. В Пекине на волне народного протеста уничтожалось все, что было связано с Западом и западной культурой, в первую очередь разрушались христианские храмы. Восставшие ихэтуани при попустительстве властей убивали китайцев-христиан, при любой возможности нападали на иностранцев. После сожжения православной миссии восставшие начали сжигать дома православных христиан, а затем и убивать их. 10 июня 1900 г. восставшими был окружен дом православного единственного православного священника китайца Митрофана Цзи, в котором пряталось около 70 христиан. Большинство из них, в основном женщины, старики, дети, вместе со священником были убиты. В этот же день произошли погромы и убийства в домах других православных христиан. Некоторые православные китайцы попыталась укрыться на территории Российской дипломатической миссии, но на пути к иностранному кварталу ихэтуани их ловили и убивали. Убийства православных китайцев продолжались до конца июня, и всего в Пекине погибло их более 200 человек, то есть около половины всей общины. О. Иннокентий (Фигуровский) был сокрыт на территории русского посольства, в составе военного отряда.

Члены Российской духовной миссии в Пекине летом 1900 г. находились в осажденном посольском квартале. Российскую дипломатическую миссию оборонял отряд в составе 74 моряков, 7 казаков и нескольких добровольцев. Китай поставил ультиматум всем иностранцам покинуть страну, но русская дипломатическая миссия перешла на осадное положение и вела оборону до тех пор пока 1 августа в город не вошли войска под командованием Линевича. Иннокентий всё это время оказывал раненным при обороне медицинскую помощь, благодаря чему спас большую часть пострадавших. Не меньшее значение для защитников миссии имела и духовная поддержка миссионеров; чего стоило только периодическое появление на баррикадах двухметрового богатыря в монашеском одеянии. Во время осады, по свидетельству очевидцев, все время велись православные службы, и даже пел церковный хор.

Иннокентий не помышлял об эвакуации из разрушенного Пекина, несмотря на настойчивые рекомендации со стороны русских дипломатов. Он поселился на территории буддийского (ламаистского) монастыря Юнхэгун, одно из помещения которого было приспособлено под православную церковь. Случилось так, что немцы за гибель своего посланника хотели разрушить китайскую святыню Юнхэгун, но русский монах не допустил этого.

Иннокентий принялся за восстановление разрушенной православной духовной миссии, но православных китайцев к тому времени осталось в Пекине всего 11 человек, так как остальные были либо убиты, либо отреклись, либо бежали. Но невинные жертвы из местного населения - стали основой православной церкви в Китае, как первые местные мученики за веру. В честь них возведен Храм.

Но в 1900-м году Российское правительство приняло решение о выводе контингента из Пекина, в том числе был вывезен в Тяньцзин и Фигуровский. Позже был Шанхай, где он открыл школу для китайских детей и параллельно продолжал миссионерскую деятельность при поддержке Николая Японского.

Иннокентия вызывают в Петербург для консультаций относительно будущего китайской миссии. Было решено сформировать епархию, которая вберет в себя Манчужрию и весь Китай. Во главе епископом был назначен Иннокентий. Обсуждение шло долго и решение далось не просто. Глава миссии не был в Китае почти 2 года, руководить приходилось дистанционно. При этом помимо миссионерства приходилось управлять и восстановительной и кадровой работой. По возвращению Иннокентия в Пекин - темпы восстановления ускорились и за несколько лет восстановили православную обитель, но помимо это заложен новый женский монастырь. Восстанавливали учебные заведения, библиотеку. Иннокентий выезжал в регионы, где проводил работу с молодежью, крестил китайцев, теперь к его вотчине относилась и Манчжурия. Порт-Артур и Дальний - стали важнейшими опорными пунктами духовной миссии в этом регионе.

Но миссионерской деятельности пытались препятствовать и соотечественники. Российские чиновники писали жалобы в Петербург, что духовная миссия своей деятельностью может накалить обстановку.Православная миссия в Пекине

Новым вызовом стала японская война. Православная миссия оказалась в тяжелых условиях, но бросила силы на помощь раненным и пострадавшим. Помогал Иннокентий и своему давнему товарищу Николаю Японскому, который оказался во враждебной стране. Из Петербурга Священный Синод призывал Иннокентия до восстановления ситуации отказаться от миссионерской деятельности, он не послушался. Отношения епископа с властями как церковными, так и гражданскими осложнялись его независимым поведением. Из-под его руководства вывели Манчжурский регион. Фактически в состоянии практически полной автономии он и оставался до революций 1917-го года.

Помимо активной миссионерской деятельности, находясь на передовой взаимодействия с китайцами, епископ проводил большую научную работу и открывал русским путь в Китай. Он издал, в частности, актуальный для своего времени «Полный китайско-русский словарь». Этот словарь включал в себя около 10 тысяч слов в порядке русской транскрипции иероглифов с указанием тонов пекинского диалекта. В конце словаря был помещен указатель иероглифов, расположенных по ключевым знакам. Уровень знания самого епископа был такой, что он знал более 60 тысяч иероглифов, к нему обращались за помощью даже китайские профессора. Издавались и другие труды членов миссии на русском и китайском языках.

После революции православная миссия в Китае обрела еще одну роль - заботу о бежавших из России. Количество нуждающихся было таким, что пришлось распродать часть имущества миссии. Иннокентий занимался также вопросом погребения тел убитых под Алапаевском князей Романовых, которые были ему переданы колчаковцами.

Он выступал с критикой действий церковной власти на переломном периоде.

«Что-то неладное творится в нашей Русской » Церкви. Церковные реформаторы хотят обновить церковную жизнь на канонических началах и в то же время не желают даже заглянуть в Книгу Правил»

И еще более строгое:

«Где же были пастыри? Что делало духовенство для борьбы с лукавым социализмом? Как оно допустило прорасти в народе этому злому корню лживой свободы? Да оно и само добродушно поверило этой свободе в значительном числе своих собратий, увлеклось им настолько, что многие из сельских и даже городских батюшек, забыв страх Божий, на третьей неделе Великого поста праздновали Пасху. Давали всем целование (не Иудино ли?) по случаю наступления пресловутой свободы. Забыли они, что истинная свобода состоит в святости и господстве над своими страстями…»

Китайская епархия в итоге стала частью Русской Православной Церкви Зарубежом (РПЦЗ). Иннокентий незадолго до смерти получил сан митрополита. НО до конца его дней ему хватило критиков, которые вместо благодарности старались найти негатив в его деятельности. Тем не менее его вклад в православие в Китае оценен по достоинству, в частности представитель современной православной церкви в Китае протоиерей Дионисий Поздняев подчеркивал:

«Спустя более века после начала служения владыки Иннокентия идее Православия в Китае сегодня мы можем сказать, что его опыт актуален и для нас. Располагают нас к этому как эпоха коренных перемен, которые переживает Китай сегодня, так и изменения в церковной и политической жизни России».

Такова история сибирского мальчика, который своим неспокойным характером, постоянным совершенствованием и верности выбранному делу смог развить православие в Китае, а также отечественную синологию.