Кошка, книжки и всё остальное

maiorova — 17.08.2021 Сегодня седьмая и восьмая инъекции цефотаксима многострадальной нашей кошечке Сметанке. Она менее активна двигательно, зато стала усерднее просить еду: после укола выскакивает из переноски — и сразу к мисочке бегом, ищет корм с вопросительным видом. Глаз, похоже, не спасти уже, как мы его ни увлажняли и как ни дезинфицировали. Эх, ёлки. Насчёт стула сообщаю, что стула мы таки дождались. В три часа ночи. Никогда в жизни так не радовалась кошачьей кучке. Месит любимую игрушку — овечку, мурлычет, ластится.

Поэтому настроение сейчас у меня, как у Тевье-молочника в классическом романе: Знаете что? Давайте поговорим о более весёлых вещах. Что слышно насчет холеры в Одессе?.. Это мы на досуге поизучали список литературы на летние каникулы, который нам прислали из школы. Поздновато спохватились? Ничего страшного, многое уже прочитано безо всяких списков. Перечень поделен на три части: отечественная проза, зарубежная проза, стихи.

Российская литература у нас начинается традиционно — со сказок. пять народных, две пушкинские: «Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях» и «Сказка о царе Салтане». И если какую-нибудь «Лису и тетерева» будущая второклассница может самостоятельно прочесть, самостоятельно намотать на несуществующий ус, то в случае Пушкина, писавшего свои сказки отнюдь не для малышей, приходится работать переводчицей с русского на русский. Кто такой скопец? Что означает «взять тебя мы все бы рады» — куда взять? Ну и меметичное «ей рогаткой угрожая»:



Разъяснила я Эмиле про эту рогатку, сама содрогнулась. У неё реакция здорового человека: ну и фашисты! До чего додумались! Зато в сказке о царе Салтане очень понравился шмель.

Что характерно, так же переводить с русского, точнее, с уральского русского на русский, приходится и Бажова: Старших-то девчонок приказчик велел в барскую рукодельню взять, а одну девчоночку по шестому году никому не надо. И сразу вопросы, вопросы: кто таков приказчик, что собой представляет рукодельня, почему она — барская. Больше историей занимались, нежели литературой. Вообще, и «Серебряное копытце», и пресловутую «Серую Шейку» Мамина-Сибиряка мы добросовестно проходили в третьем классе и разбирали по косточкам. Поражает, и неприятно поражает, насколько неровно составлена программа: сначала несколько «Рассказов для детей», которые, при всём почтении к Льву Толстому, всё-таки примитив, а потом Мамин-Сибиряк с вот таким пассажем:

Селезень всегда старался замять разговор, когда речь заходила о Серой Шейке. Конечно, он тоже любил её, но зачем же напрасно тревожить себя? Ну, останется, ну, замерзнет, — жаль, конечно, а всё-таки ничего не поделаешь. Наконец, нужно подумать и о других детях. Жена вечно волнуется, а нужно смотреть на вещи серьёзно. Селезень про себя жалел жену, но не понимал в полной мере её материнского горя. Уж лучше было бы, если бы тогда Лиса совсем съела Серую Шейку, — ведь всё равно она должна погибнуть зимой.

Советская литература несколько ближе к возможностям недавних первоклашек: Носов, Катаев, Драгунский, Успенский. «Денискины рассказы» — как, все? У меня парадный талмуд с комментариями самого Дениски... пардон, российского прозаика Дениса Викторовича Драгунского, так там новелл шестьдесят, за всё лето не усидишь.

Отделение «о природе» стандартное, Пришвин да Бианки. Неожиданного в списке практически и нет, кроме зощенковской «Ёлки» да «Обыкновенного великана» Медведева, которого, как выяснилось, даже я не читала.

Рубрика зарубежки состоит в основном из классических сказок: Перро, братья Гримм, Андерсен... «Русалочку», по-моему, в восемь лет рановато. С другой стороны, у меня в восемь лет любимые сказки Андерсена были «Райский сад» и «Холм лесных духов». Однако против чего душа моя восстала, так это против «Путешествия Голубой стрелы». Никогда не думала, что фамилия Родари в каталоге для чтения вызовет такой протест, и тем не менее — мало ли итальянский светоч написал про Чиполлино, Джельсомино, собак-пересобак и прочего в весёлом и бодром роде? Над «Голубой стрелой» взрослые рыдают, глаз не осушая.

Киплинг — впрочем, ничего удивительного, Милн. Реестр составляли явно англофилы. Женских имён всего два: Астрид Линдгрен с Карлсоном (все три повести) и Туве Янссон с маленькими троллями и большим наводнением. По иронии судьбы, одна из двух муми-тролльских повестей, которые мы пока не одолели. Ни Барто, ни Благининой, ни Воскресенской, ни Токмаковой, ни Мошковской, ни Ренаты Мухи, ни Мориц... Зато Михалков представлен аж тремя произведениями: «Дядей Стёпой» неувядаемым, «Мимозой» и «Чистописанием». Больше только у Маршака, а именно: «Детки в клетке», «Рассказ о неизвестном герое», «Школьнику на память» и «Дремота и зевота», обозванные в списке неизвестно почему «Дремота и забота». Конечно, Чуковский, куда же без него? От доктора Айболита я даже не отпираюсь, а про Федорино горе и перепутаницу дети уже читали в школе, но, видимо, блаженный Феодорит велит повторить.

Заходер, «Весёлые стихи». Что-то не соображу, у него сборник такой был? Отдельно небольшое стихотворение «Птичья школа», знакомое наверняка всем и каждому. «Весёлых стихов» не помню. Спросила у дочери, что она помнит наизусть из Заходера. Она продекламировала:

Вонючке скунсу не понять,
как это можно — не вонять.
Ведь скунс, который не воняет,
своё достоинство роняет.

Считать весёлыми стихами или скорее наоборот? И на десерт «Вредные советы» Остера.

Если вас навек сплотили,
Озарили и ведут,
Не пытайтесь уклониться
От движенья к торжеству.
Все равно на труд поднимет
И на подвиг вдохновит
Вас великий и могучий,
И надёжный наш оплот.

В принципе, со всем согласна, но э-э, вы точно уверены, что оно для первого класса? То есть я не против Остера как такового, и всё же... ограничились бы «Зарядкой для хвоста». Хотя сейчас и к зарядке для хвоста могут возникнуть претензии.

Зарубежной поэзии в списке нет. А потом как грянут в пятом классе Илиадой и Одиссеей!

А вам что задавали?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив