Стоит ли покупать ключ-трещотку и как его выбрать? 
150 млн рублей В Волгоградской области запустили новые линии по переработке 
Вещий сон как частный случай сна-откровения 
- Спасайся, кто может! - А кто не может?! 
Материал 2007 года 
О статуе Мвободы 
Театр на Ибанке 
Альтернативная Япония 
День в истории. «Безобразное отношение к богатым»
07.11.2024 —
КОЛЬЦО САЛАДИНА, Ч.4 ПОСЛЕДНЕЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ, 44.
КОЛЬЦО САЛАДИНА, Ч.4 ПОСЛЕДНЕЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ, 45.
streletc_art — 19.11.2024
Когда я отплакалась, стало ясно, что не такая уж я и целая.
Да, весь мой драгоценный организм был на месте, но саднили края ладоней, чиркнувшие о корявый асфальт, и была ободрана коленка. Но как ободрана! Под колготками! Вот сами колготки оказались как раз совершенно целыми, просто испачканными. Это была невероятная удача, у меня даже слёзы высохли.
Сумочка валялась вдалеке, не сразу попалась на глаза, пришлось, хлюпая и прихрамывая, рыскать по грязи вокруг.
И вот тут меня ждал удар. Сумочка была распахнута, и… всё было на месте, кроме кошелька!
И слёзы опять горячо и солоно потекли по лицу. Денег там было немного совсем. Конечно, и их жалко, но чёрт с ними! А вот сам кошелёк! Милкин подарок, красивый, крокодиловый, с золотым замочком, вкусно, богато щёлкающим... Она мне его подарила на двадцать лет со словами: «Чтобы в нём никогда не переводились денежки». И денежку туда, в кошелёк, положила, небольшую купюру, но новенькую, хрустящую.
Милка умеет делать подарки: я всегда вспоминала её, когда открывала сумочку. Но даже и сам кошелёк не был главным горем: дело в том, что внутри, в уединённом кармашке, пряталось фото князя. Единственная его фотография. Одна она у меня была – та, что он прислал в письме, когда у нас только все начиналось. И вот теперь ничего - ни денег, ни воспоминаний. Впору опять бухнуться на землю и рыдать.
Я всё ещё надеялась, обшаривала кустики под деревьями, натыкаясь голыми руками на всякую дрянь.
Сердобольная бабулька меня не бросала, продолжала, не переставая охать, участвовать в моей судьбе, отряхивала плащ, оглаживала меня и ощупывала, не веря, что я не переломала себе ничего в «в этих канавах проклятущих».
Одновременно она рассказывала свою жизнь, начиная с февральской революции и кончая сегодняшним днём, когда «деда пришлось тягать в больницу, чтобы не помер, анчутка, раньше меня», а потом ещё на ночь глядя довозить ему тапочки, «забыл, окаянный чёрт беспамятный, а как по холодному-то полу на старости лет-то босиком». И вот теперь ей было беспокойство, как бы старый беспамятный черт не утерял там в больнице драгоценные приличные тапочки: «а то и украдут у дурака, сейчас ведь какое время – всё крадут, а тапочек не купишь, все полки пустые, дожили, а тапки-то хорошие, можно было бы и на смерть, я ему и носить-то не давала, берегла. А теперь если украдут – в чём хоронить?»
Не переставая судорожно шмыгать носом, я обшарила на себе все карманы, - наскреблось мелочи на метро и носовой платок.
Всё, что нужно для молодой девушки, чтобы жить дальше после целого дня нервных потрясений, подумала я с горькой иронией.
Весь сегодняшний день слился в какую-то ужасающую фантасмагорию. Фотографии, где я вальяжно сидела в холле «Интуриста», отодвинулись так далеко, что я не верила, что это было сегодня утром. Подлая Мирослава тоже была где-то вдали, в тумане.
И сама я была в тумане – убитая и униженная.
Только в метро, в тепле, под колыбельный стук колёс, я пришла немного в себя, но лучше бы не приходила: оказалось, что у меня ушиблена спина. Точнее, бок, на который я упала. Сгоряча я на это не обратила внимания, а сейчас, расслабившись на мягком сиденье, почувствовала место ушиба. Хотя было и не больно – просто как-то тошнотно. И в спине было тошнотно, и в голове тоже было тошнотно.
И в этой тошнотности я начала думать. Потому что, если ещё и не думать, можно совсем рехнуться.
Мысли приходили чёткие, но дикие: например, что Кепка не одна. Просто похожи друг на друга. Князь в какой-то момент сказал: организация. Всё-таки, он очень конструктивно мыслит. Это ведь и побудило меня искать остатки тайных орденов в наших днях, и в итоге я вышла на иллюминатов. Фактического материала о них в библиотеке почти не было. Приходилось делать допуски, выводы, сопоставления. И я сопоставляла, ломала голову, разложив перед собой вырезки и раскрытые журналы. И всё тогда у меня сошлось к одному: в наши дни прекрасно могут существовать следы этих когда-то мощных сообществ. Наверное, не в таком виде - вообще непонятно, в каком виде, но это неважно - важно, что это реально. Я просто доказать этого не могла. Не было у меня ничего, кроме выводов и предположений.
Но тема кепок – особенно, если это не одна кепка - просто идеально вписывалась в эту версию.
Разумеется, кепки со своими гопницкими замашками тут не члены, а просто низшие звенья. Хотя я не могла объективно судить о кепках князя. И не могла поклясться, что мои кепки были одним человеком. Но и не могла поклясться, что разными.
Хорошо, дверь сорвала кепка. Допустим. Но в эту стилистику не вписывается сегодняшнее нападение. Потому что из комнаты у нас не взяли ни копейки. А сегодняшняя кепка выгребла кошелёк. Значит, разные.
А в магазине? А на лестнице сегодня?
Очень был нужен блокнот с карандашом, чтобы хоть пару слов записать, я выкопала из сумки блокнот и ручку. И задумалась. Блокнот с драгоценными записями цел. А кошелёк унесли. Значит ли это, что моя последняя кепка – просто тупая шестёрка? Судя по лексикону, так оно и есть...
Что им нужно? Кольцо? Но у нас нет кольца! И не было никогда. Значит… значит, им нужно не кольцо, а информация о кольце.
Так. Кто располагает информацией о кольце? Во-первых, музей в Керчи. Дальше – наш Государственный Исторический музей. Дальше – Кремлёвская Оружейная палата. Вот там, там надо искать нормальным людям информацию. Там. А не в бедной студенческой комнатёнке…
Зачем они забрали наши карточки? Первое предположение – просто воспользоваться ими. Второе – не дать нам двигаться по теме. Глупо. Мы тут же наделали новых карточек. Да, но тут же появились и новые кепки… Третье: напугать. Ну, допустим, мы испугались. Что из этого? А из этого - мы не будем заниматься кольцом
Князю в самый первый раз дядька не просто сказал «здрасьте», он спросил: Ищите кольцо Саладина? Специально, чтобы ошарашить, испугать… Князь и ошарашился, даже заблудился там, на рынке…
А если им просто нужна информация, то зачем? Господи, да если это реальная организация, у них должны быть специалисты такого уровня, что нам и не снились!
Значит, всё-таки, напугать, затормозить процесс наших догадок. У шестёрок обычно тупое задание – припугнуть.
Да, но об этом можно же сказать напрямую. Без всяких дурацких выходок с кражей папки и прочего идиотства. Просто сказали бы: не лезьте.
Дураки какие-то…
Стоп. Это я дура. Если они вот так поведут себя, сразу станет ясно, что всё не случайно. Они выдадут себя. А так… мало ли, какие случайные случаи происходят с людьми… Вот, напали, обворовали - да это сплошь и рядом сейчас. Нет, всё как раз хитро продумано…
Поезд уже приближались к центру, уже народ сгрудился к дверям на выход, когда мне на колени соскользнуло что-то тяжёленькое. Я инстинктивно схватилась за полы плаща, глянула вниз – и цепенела. На коленях у меня лежал мой кошелёк. Мой кошелёк! Целый и невредимый!
«Станция Маяковская. Уважаемые пассажиры, не забывайте в вагоне свои вещи» – прокурлыкал диктор.
И я ожила и даже с места привстала, отчаянно вертя головой. И… ничего не обнаружила. Никаких подозрительных кепок. Просто люди…
Осторожно, двери закрываются. Следующая станция – Тверская
Это моя. Потом на переход. Потом до Тульской. Потом – трамвай. Кончится ли когда-нибудь этот сумасшедший день? Доберусь ли я живой до дома…
Я посидела, судорожно сжимая вновь обретённый кошелёк, потом медленно открыла. Все в нём было обычно, даже деньги в том же количестве. Но не деньги меня волновали. Я отвернула боковые вкладки. Вот он... Ну, конечно, он цел. А куда он денется? И кому ещё он нужен, кроме меня. Дуры такой…
И весь перегон, до слов «Станция Тверская, переход на Серпуховскую линию» я смотрела и смотрела на чёрно-белый квадратик, с которого улыбалось беззаботно и белозубо из-под взъерошенной шевелюры знакомое любимое лицо…
До прихода Татки я просидела тупо на своей постели, не в силах даже встать, чтобы помыть руки. Кажется, я не о чём уже не думала: мысли путались от усталости.
А Татка в одиннадцатом часу впорхнула оживлённая, вся какая-то весенняя, и сходу кинулась с новостями.
- Я тебя сейчас обрадую! Вот реально обрадую! Слушай, Володя знает, где найти томатный сок! Представляешь?
- Уже и ему растрепала, - устало буркнула я.
- Нет! – Татка немедленно побила себя в грудь. – Ты что! Я ни слова! Я просто сказала, что тебе для поддержания жизни нужно. Ничего я больше не говорила!
- Ладно, - сказала я утомлённо. – Мне уже всё равно.
И тут, наконец, Татка увидела моё лицо и всё остальное.
- Ой, - пробормотала она, вглядываясь в меня. – Ты что? Ты где была? Что стряслось?
Я молча задрала юбку и показала коленку.
- Упала? – ахнула Татка.
- Уронили, - усмехнулась я.
- Да ты что? – Татка прямо в плаще кинулась к полу обглядывать мои ноги. – Да что ж ты сидишь-то! У тебя до крови ободрано, надо срочно обработать! Раздевайся - и в ванную. Я сейчас зелёнку… Ой, да у тебя и руки… - голос у неё упал. - Господи, зачем, - запричитала она плачущим голосом, - зачем я уехала. Надо было с тобой! Господи, это из-за меня, это я виновата…
- Да ничего ты не виновата…
Не хотелось даже и думать, как было бы вместе с Таткой. Может, ничего бы и не случилось, но какая разница теперь…
- Ты прямо серая вся… Ты хоть чего-нибудь ела? У нас каша есть, яйца варёные. А у меня к чаю...
Татка стряхивала с плеч плащ, включала чайник, искала зелёнку, кастрюльку, контролировала меня в ванной и, не переставая, трещала.
- Пирожные. Язычки. Это Володя для тебя передал. Ему так неудобно, что с тобой так вышло… он переживает… Он и сок тебе достанет! Завтра или послезавтра. Он вообще много чего может достать!
- Главное, что он достал тебя, - усмехнулась я, заползая за стол и морщась.
Вот сейчас, когда я отсиделась без всяких мыслей, у меня заболело всё: коленки – причём обе, ладони, локти, бок, спина. Я чувствовала себя старой, больной, обессиленной.
Слава богу, скромный ужин и горячий чай немного меня ободрили. И я тут же рванулась мыслями к блокноту.
- Кепок много, - объявила я, не тратя лишних слов.
Татка, охнув, кинулась за бумагой.
До полуночи мы обсудили всё, что могли, Таткин листочек плотно заполнялся записями, стрелочками и крестиками.
Таткина версия выглядела логично и реалистично. Ильича под шумок реорганизации хотят выдавить с кафедры и монополизировать руководство институтом. Меня, как несомненную удачу кафедры, - исключить из сюжета вообще. И лучший способ – скомпрометировать. Поэтому - фотографии. Мою работу передают другому докладчику, меня, конечно, скромно упомянут, но лавры визуально достанутся нужному человеку. Мой научный руководитель Олег – не-боец и скромняга, слабая фигура. Ильич нейтрализован, его явно уложило последнее совещание. Например, предложения, с которыми он никогда не согласится. А может напрямую объявили о пенсии. До конференции шесть дней, его наверняка не выпустят из больницы. Всё, на сцене только сильные игроки. Остаётся загнать шар в лузу.
- Знаешь, всё логично, - сказала я. - Но в твоей версии нет кольца. И вообще, эта версия только про карьеризм, она многого не объясняет. Не объясняет, почему я живу на улице Стрелецкой, а Белка жила рядом с бывшей Стрелецкой. Почему мы обе Владимировны. Почему мы повредили одну и ту же ногу. Почему мы с князем в один день пережили травматические моменты. Почему мы с Милкой приехали в Крым в тот день, когда был найден клад с кольцом, почему мы с кольцом приехали в Москву одновременно. И это ещё не всё, – закончила я. – Есть ещё синие платья и роковое число «двадцать два».
- Ты прямо всё хочешь объяснить, - пробормотала Татка. – Это какая-то совсем другая история.
- А вот мне так не кажется, - сказала я сосредоточенно. – У меня сильное ощущение, что это одна и та же история… Ладно, я ложусь. У меня всё кругом болит…
- Сволочь! Вот сволочь! – ожила Татка. - Я б убила его! Как можно ударить девушку!
- Да не ударил он. Просто оттолкнул.
- Как он мог? Тварь. За что?
- Я первая начала, - сказала я. – Разозлилась и отпихнула его.
- Ты оборонялась! А он не смел!
- Я просто оступилась там, в темноте. Упала на какой-то пень…
- Ещё защищай его! Я б его убила! Скотина! Гадюка!
Раздеться оказалось не так просто. Не хотела сгибаться отбитая коленка, а когда я подняла руки, стягивая свитер, боль в боку так и потянула меня вниз, и я со стоном опустилась на кровать.
- Что там у тебя – ну-ка, дай гляну! – кинулась ко мне Татка.
Я послушно повернулась к ней спиной, подняв маечку.
- Синяков нет, - отчиталась Татка озабоченно. - Может, завтра будут.
- Ну, будем надеяться, - не удержалась я от иронии.
Заползла в постель и какое-то время искала удобное положение, чтобы тело максимально расслабилось. И наконец нашла и вздохнула облегчённо и утомлённо. Что завтра будет со мной – непонятно. Но сегодня, наверное, нужно сказать спасибо. Я жива, у меня есть крыша над головой и верная подруга. И хватит с меня.
Князя нет – мелькнуло в голове. Одного князя мне не хватает – остро и больно. Хотя я в этом не признаюсь. Я просто всё время это чувствую.
Князь, где ты?..
Сохранено
|
|
</> |
КОЛЬЦО САЛАДИНА, Ч.4 ПОСЛЕДНЕЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ, 45.
Оставить комментарий
Популярные посты:
Предыдущие записи блогера :
Архив записей в блогах:
Вчера ночью на одном дыхании посмотрел фильм «Экипаж». Новый сегодняшний, который выпустили в прокат в 2016 году режиссёра Николая Лебедева. Я так и не понял, что хотел сказать своим фильмом режиссёр Николай Лебедев. В фильме совместных действий экипажа я не заметил. Увидел тяже ...
Чудное лето в этом году. То с апреля стояла африканская погода, а сейчас самый настоящий октябрь. Больше недели, как у нас хорошо так похолодало и пошли живительные дожди. Высохшая до ядра почва набрала в себя влаги и выдала зелень. Желтые и пересохшие луга и поля оживились и очень сочно ...
Сегодня днем еду фотографировать в студии одну симпатичную сексвайфочку. Очень давно мы с ней договаривались о съемке, но все никак не получалось, то одно, то другое. И тут вчера списались, разговорились, а потом я такой, поймав ее настроение: а давай завтра? И она: а давай! Только муж ...
Неожиданно обнаружил что у Юнны Мориц хоть и нет ныне самого популярного в РФ лозунга, но есть программа строительства социального жилья и распределения продуктов 2-ё свежести Не Генрих-4 (с воскресной курицей у крестьян), но вполне актуально
"Когда у собаки есть будка и ...
В продолжение темы . Я, допустим, помню имена всех семерых участников похода против Фив. Ну вот давайте я сейчас встану в позу и объявлю, что все, кто споткнется на Гиппомедоне, не заслуживают жить. Смешно. С другой стороны - если никакое знание ...
