Клуб морских свинок или у истоков эстетической хирургии

med_history — 21.11.2015

Коллеги из "Ленты.Ру" стали время от времени публиковать замечательные материалы по нашей тематике. Ну а мы, пользуясь принципом БГ "я возьму своё там, где я увижу своё", разумеется, будем ими делиться. А начнём с сегодняшнего прекрасного материала Артёма Космарского.

Итак: как британский хирург и веселые медсестры возвращали изувеченных пилотов к жизни.

16 ноября 2015 года СМИ сообщили о самой обширной пересадке тканей лица в мире. Пострадавшему при пожаре в 2001 году фактически сделали новое лицо — полный овал анфас, включая нос, уши, губы, веки. «Лента.ру» вспоминает о главной революции в области пластической хирургии — когда изувеченным ожогами пациентам дарили не только новое лицо, но и новую жизнь. Это удалось в 1940-е годы британскому хирургу Арчибальду МакИндо и его «клубу морских свинок».

Кожа танцует вальс

До Второй мировой войны тяжелые ожоги в Великобритании случались достаточно редко (главным образом из-за бытовых аварий). Однако крушения «Спитфайров» и «Харрикейнов», сражавшихся в «битве за Британию» и на других фронтах, оставили сотни здоровых молодых пилотов с чудовищными ожогами по всему телу (прежде всего из-за легко воспламеняющегося авиационного топлива).

Спас их новозеландский врач Арчибальд МакИндо (Archibald McIndoe), совершивший настоящий переворот в реконструктивной хирургии. В Англию он переехал в 1930 году по приглашению своего родственника Гарольда Гиллиса (Harold Gillies) — основателя современной пластической хирургии (именно он впервые пересадил кожный трансплантат — моряку, пострадавшему в Ютландском сражении 1916 года). В 1939 году немногочисленных пластических хирургов страны распределили по родам войск, и МакИндо достался госпиталь ВВС.

В то время пластическая хирургия действовала весьма грубо. Даже лечение ожогов, предшествующее собственно операции, осуществлялось методом проб и ошибок. Раны покрывали специальными химическими веществами, которые должны были помочь им зажить. Но для обширных ожогов это было губительным: химическое покрытие высушивало кожу, вызывало дополнительное рубцевание и чудовищную боль при снятии.



Восстановительная солевая ванна. Фото: Queen Victoria Hospital, East Grinstead, Courtesy of the Queen Victoria Hospital and the members of the Guinea Pig Club

МакИндо заметил, что быстрее всего заживают ожоги пилотов, чьи самолеты падали в море. Он догадался применить солевые ванны — и они на самом деле резко ускорили процесс. Однако проблему возвращения пациентам человеческого облика это не решило.

С небольшими участками еще можно было справиться: например, новое веко сделать из кожи на бедре. Гораздо сложнее дело обстояло с масштабными ожогами. В пластической хирургии, по меткому выражению Гиллиса, главное сражение идет между красотой и кровоснабжением. Просто вырезать кусок кожи размером с ладонь и пересадить на лицо нельзя: фрагмент отомрет на новом месте еще до того, как подключится к кровеносной системе.

Чтобы решить эту проблему, МакИндо придумал такой метод. Он подрезал участок кожи на бедре, оставляя край в неприкосновенности (тот становился похожим на крышку люка или стебелек). Там проходили сосуды, и кровоснабжение сохранялось. Затем хирург сворачивал кожу в трубочку, одновременно сшивая края лоскута (чтобы защитить от заражения нижнюю поверхность).



Начальный этап пересадки кожи. Фото: Queen Victoria Hospital, East Grinstead, Courtesy of the Queen Victoria Hospital and the members of the Guinea Pig Club

И делал надрез на руке пациента, вшивая туда край лоскута. В результате рука соединялась с бедром. В таком положении пациентам приходилось проводить несколько недель (пока фрагмент кожи срастался с рукой). Потом врач смело отрезал похожий на хобот слона «стебелек» от бедра — он получал нужную кровь уже на новом месте, и эту кожу можно было пересаживать на любое место, куда только могла дотянуться рука. Процесс поэтапной пересадки назвали «вальсом».

В медицине он активно применялся до 1960-х годов, когда прогресс в области микрохирургии (хирургии с использованием микроскопа) наконец-то позволил пересаживать большие фрагменты тканей без промежуточных этапов.

Черный юмор, пиво и кафе

Но миссия МакИндо не ограничивалась успешными операциями: врач хотел не просто вылечить пациентов, но и вернуть их обществу. Тогда все были уверены, что изуродованных пилотов ждет одна судьба — жизнь в закрытых клиниках в полной изоляции. МакИндо не согласился с этой точкой зрения.

Он добился от авиационного начальства полного контроля над военным госпиталем королевы Виктории в Суссексе. Ослабил дисциплину, на офицерские звания никто не обращал внимания, а пиво было доступно пациентам в любое время суток.

Обреченные на многомесячные мучительные операции, утешавшиеся только пивом пациенты решили создать свой клуб — в истинно британских традициях. Сначала они хотели назвать себя «Максиллонианцами» (в честь челюстно-лицевой хирургии, maxillofacial surgery), но поняли, что это слишком неуклюже и не описывает уникальность их жизненных обстоятельств. Пациенты МакИндо де-факто были подопытными для обкатки новых методов пластической хирургии — и к своей участи они отнеслись с юмором, назвав клуб «Морские свинки».



Герб клуба

Черного юмора там вообще хватало: секретарем организации выбрали пилота с множественными ожогами на пальцах (чтобы он не мог вести протокол), а казначеем — с сожженными ногами (чтобы он не скрылся, прихватив с собой кассу).

Шутки и дух боевого товарищества сильно помогали — психологически. Многие ведь были на грани самоубийства от безысходности — жены и подруги от них отказались из-за изуродованной внешности, профессиональных перспектив тоже никаких.

МакИндо тоже уделял большое внимание психологической реабилитации: персоналу госпиталя было приказано не относиться к пациентам как к инвалидам. Врачи смотрели сквозь пальцы на заигрывания пилотов с медсестрами. Один из них умудрился ущипнуть девушку, несмотря на сильные ожоги на руках. Медсестра пригрозила в отместку ущипнуть его за нос. Пилот засмеялся: «У меня нет носа». «Я могу подождать», — сухо ответила девушка.



Билл Фоксли. Фото: Queen Victoria Hospital, East Grinstead, Courtesy of the Queen Victoria Hospital and the members of the Guinea Pig Club

Дальше — больше: МакИндо начал привозить из Лондона танцовщиц и актрис, пытаясь доказать пилотам, что они вполне могут общаться с интересными девушками. Он позволял пациентам ходить по госпиталю в униформе со всеми наградами. Уговорил местных жителей приглашать пилотов на чай.

Впрочем, все это было лишь первыми шагами на пути возвращения изувеченных пилотов в мир: больше всего МакИндо хотел, чтобы его пациенты не провели остаток жизни по больницам и не спились, а снова стали полноценными членами общества. Реабилитационным полигоном был городок Гринстед, расположенный недалеко от госпиталя. Пилотам аплодировали перед каждой премьерой фильма или новой пьесы.



Билл Фоксли. Фото: Queen Victoria Hospital, East Grinstead, Courtesy of the Queen Victoria Hospital and the members of the Guinea Pig Club

МакИндо заставлял своих пациентов (зачастую вопреки их воле) гулять по городку и общаться с местным населением. Горожане же вели себя максимально тактично: убрали все зеркала из кафе и ресторанов, наложив табу на любые разговоры о внешности пилотов. Гринстед по праву прозвали «городком, который никогда не таращит глаза». Некоторые пациенты потом даже женились на местных жительницах.

Полноценные члены общества

К 1945 году в клубе «Морские свинки» состояло 649 человек — не только британцы, но и канадцы, австралийцы, новозеландцы и чехи. МакИндо и его руководители занимались реинтеграцией «свинок» в общество не только из чистого альтруизма: Королевские военно-воздушные силы потратили много времени и денег на обучение пилотов и делали все возможное, чтобы вернуть их в строй.



Встреча членов клуба в начале 2000-х. Фото: East Grinstead Museum

Билл Фоксли (Bill Foxley) попал в госпиталь в 1944 году, после того, как его бомбардировщик «Виккерс Веллингтон» рухнул на землю во время учебного полета. Штурман Фоксли невредимым выбрался из кабины, но вернулся к горящему фюзеляжу, чтобы спасти радиста (сделать это не удалось). За героическую попытку Фоксли заплатил сожженной кожей, мышцами и хрящами лица, а также уничтоженным огнем глазом. Даже после успешных операций к Фоксли не вернулась способность улыбаться — впрочем, это не помешало ему жениться на медсестре в 1947 году и сделать карьеру в Центральном электроэнергетическом управлении. У подрядчиков он пользовался репутацией жесткого и придирчивого человека: объекты, которые они сдавали, Фоксли осматривал с расстояния нескольких сантиметров. Строители так и не поняли, что бывший пилот только так может что-то разглядеть.

Даже после окончательного выздоровления «морские свинки» проводили ежегодные встречи: летом все бывшие пациенты МакИндо собирались на торжественный ужин и поднимали тосты «за королеву», «отсутствующих друзей» и «женщин», распевали гимн клуба. Только в 2007 году, когда старейшему члену клуба исполнилось 102 года, а самому молодому — 72, встречи решили прекратить.

Следить за обновлениями нашего блога можно и через его страничку в фейсбуке и паблик вконтакте

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив