Китайское предупреждение

— Во время пандемии в Китае была политика «нулевой толерантности» к ковиду, людям чуть ли не двери в жилищах заваривали. После XX съезда КПК выяснилось, что ковид в Китае побежден, все ограничения отменены. Связана ли такая резкая смена политики с тем всплеском заболеваемости, о котором сейчас просачиваются новости из Китая?

— Да, даже официальные лица в Китае признают, что в декабре и январе у них было заражено около 80 процентов городского населения, сейчас это пошло немного на убыль. И действительно: политика zero covid, «нулевого ковида», избранная Китаем и еще несколькими странами, очень хорошо работала. Китаю удалось выдерживать очень строгие карантины, постоянно всех проверяли ПЦР-тестами, все ходили с QR-кодами, о каждом человеке было известно, с кем он вступал в контакты, есть ли вероятность, что он инфицирован, и так далее. Такой тотальный контроль приносил плоды: когда все это началось в Ухане, Китаю удалось блокировать вирус. То есть

весь мир заразился уханьским вариантом, а Китай смог тогда эпидемию очень эффективно подавить. И дальше два года им удавалось не позволять вирусу вызывать серьезные инфекционные вспышки.

Во всем мире ведь с самого начала были локдауны. Но они были первое время, до появления вакцин, до того, как ученые поняли, как вирус распространяется. Дальше большая часть стран выбрала политику flattening the curve — сглаживания кривой заболеваемости. То есть мы не предотвращаем заболевания полностью, а стараемся сделать так, чтобы ограничительными мерами избежать резких всплесков, когда переполняются больницы. Смысл в том, чтобы всегда была возможность оказать помощь заболевшим, отправить их в больницы, если требуется — с кислородной поддержкой, с необходимым контролем. Чтобы не было переполненных стационаров. Это было политикой почти во всем мире. Где-то вакцинация пошла лучше, поэтому смертей стало гораздо меньше, где-то — хуже. Но в целом такой последовательной изоляции не было практически ни в одной стране, кроме Китая.

— Получается, что сама эта политика была неправильной, раз она обернулась таким всплеском заболевания?

— Большинство эпидемиологов считали, что нужно ограничительные меры постепенно ослаблять, после того как привита большая часть населения. Но у Китая с этим обнаружился целый спектр проблем. Во-первых, там пользовались только собственными вакцинами, никакие зарубежные в Китай не пускали.

— А китайские цельновирионные вакцины, как выяснилось довольно скоро, оказались не очень эффективными.

— В России тоже была разработала цельновирионная вакцина, то есть основанная на убитом вирусе, это «КовиВак». Такие вакцины, как выяснилось, имеют короткий срок действия. То есть они защищают на более короткое время, чем остальные. Очень аккуратное исследование на эту тему было проведено в Гонконге. Там тоже действовала политика «нулевого ковида», но туда все-таки пробрался омикрон в марте прошлого года. Гонконг был таким исключительным местом, где были разрешены вакцины Pfizer, ими была вакцинирована чуть ли не половина населения. Другая половина получила местные китайские вакцины. И отдельная проблема в том, что прививали там взрослое население, но не пожилых. В Гонконге в итоге вспышка была очень сильная и с высокой смертностью.

И вот на примере Гонконга выяснилось, что после вакцин Pfizer иммунитет сохраняется гораздо дольше, чем после китайских. Собственно, иммунологам это и так было известно, они повторяли, что

обязательно надо бы пустить в страну «западные» вакцины. Китайское руководство к этому не прислушивалось, его установка была такая: китайское — самое лучшее, никакого импорта, никакого враждебного Запада.

Ну вот Гонконг стал исключением. И так получилось, что в итоге большинство китайцев были вакцинированы препаратами с коротким сроком действия.

Плюс — во всем мире уже признано, что хорошую защиту дает минимум трехкратная вакцинация: две прививки плюс бустер. Такая защита длится дольше всего. К тому же, если человек на этом фоне легко переболел, то иммунитет у него еще лучше, это так называемый гибридный иммунитет. И выяснилось, что в странах Запада, где прошла массовая вакцинация, а потом люди могли еще и легко переболеть, потому что не было тотального локдауна, население защищено гораздо лучше.

А на Китай обрушился просто «идеальный шторм». С одной стороны, было плохо вакцинировано старшее поколение. С другой — вакцины провоцировали сравнительно кратковременную иммунную защиту. Третье — из-за «нулевого ковида» не было дополнительных инфекций, которые люди могли бы перенести легко. И тут пришел омикрон, который не просто очень и очень заразный, но и распространяется в то время, когда у заразившегося еще нет никаких симптомов. А без симптомов, как ни вводи QR-коды, как ни следи за всеми, практически невозможно выявить все цепочки заражений.

Китай ведь безумно дорого заплатил за свою политику «нулевого ковида». В городах всех подряд тестировали раз в неделю. Весь 25-миллионный Шанхай два месяца сидел на таком карантине, что люди за продуктами выйти не могли, им двери опечатывали, изоляция была жесточайшая.

Все устали от таких мер, и в декабре начались массовые протесты по разным городам. Это называлось «протестами белых листов».

— Выходили с пустыми листами, потому что, как в старом советском анекдоте, «и так всё понятно»?

— Именно так! Чтобы их не арестовали, протестующие выходили на улицы просто с белыми листами. Это был очень массовый протест, особенно бунтовала молодежь. И власти поняли, что продолжение политики «нулевого ковида» чревато еще более массовой волной протеста. Чтобы сдерживать заражения и дальше, надо ужесточать локдауны, но власти поняли, что для протестов это будет — как бензин в огонь.

— Плюс к этому китайская экономика уже достаточно пострадала от ковида.

— И экономика. Поэтому в декабре они сделали разворот сразу на 180 градусов: объявили, что ковид больше не опасен, его переквалифицировали в легкую форму инфекции, присвоили ему уже другую градацию.

— Кто это так решил? Медики или политики?

— Это было абсолютно политическое решение, а медики, эпидемиологи были тут полностью во власти политиков. Это и есть самая большая проблема. Раньше вся политика была направлена на то, чтобы не дать вирусу распространяться, а теперь — на то, чтобы не показать никому, сколько людей вирус может убить, сколько людей заражено и вообще что происходит.

— Почему это оказалось ошибкой? Потому что сделано было слишком резко?

— Конечно, то, что это было сделано резко, — огромная проблема. Не были, например, подготовлены больницы. Эпидемиологи думали о снятии ограничений и предлагали властям сценарий, как выходить из этой политики «нулевого ковида». Но решение приняли без них и в очень короткое время. Не были подготовлены никакие службы, резко закончились жаропонижающие средства, переполнились больницы, в крематории стояли очереди.

В городах заразилось сразу 70–80 процентов населения. И даже при том что омикрон дает более низкую смертность, в Китае смертность стала колоссальной.

— Откуда это известно? Китай открыто публикует данные об этом?

— Конечно, нет, в стране — полная непрозрачность. Кроме того, Китай изменил сами критерии оценки смертности. Раньше это было очень честно и прозрачно, а после разворота зарегистрировать смерть от ковида можно было только в том случае, если человек умер именно от дыхательной недостаточности и пневмонии. А огромное количество людей с ковидом умирали от тромбозов, вызванных вирусом. Кроме того, если врач хочет зарегистрировать смерть пациента от ковида, это должны одобрить минимум два медицинских чиновника.

— Тогда по каким критериям вы оцениваете рост смертности, если не все данные известны?

— Данных нет вообще. И ВОЗ фиксировала, что из Китая стало очень трудно получить какие-то данные. Массовое тестирование у них отменили сразу после поворота. Более того: если раньше тестировали всех чуть ли не насильно, то теперь началась противоположная пропаганда: не надо, мол, ходить и тестироваться. Но при этом в первую неделю января ВОЗ зафиксировала, что в Китае удвоилось число госпитализаций. При этом кривая заболеваемости в официальных базах данных резко пошла вниз. И мы только по отдельным публикациям в прессе могли узнавать, что в Китае стоят огромные очереди в крематории, что в больницах не осталось мест… Появлялись сюжеты, в которых люди с подключенным кислородом лежат на улице рядом с больницей. Появлялись спутниковые снимки с очередями из гробов, с могилами на кладбищах.

У меня есть знакомый, он живет в Китае, но говорит по-русски. И он очень большой патриот Китая. Когда я пыталась что-то спрашивать у него об этих публикациях, он всегда отвечал:

всё это ваша антикитайская пропаганда и фотомонтаж, а вы там, на Западе, всегда были врагами Китая.

Дескать, да, у них в Китае такие большие больницы, а если кровати стоят снаружи, а не внутри, то это только доказывает, как хорошо их больницы работают.

Но эпидемиологам во всем мире очень важно знать, что на самом деле происходит в Китае, как там мутирует вирус, как он действует на людей. Кстати, обнаруженные внутри страны штаммы вируса Китай все-таки продолжает загружать во всемирные базы данных. Китайцев поначалу обвиняли и в том, что они штаммы не загружают, но это, видимо, было связано с переполнением системы.

— Если система была настолько закрыта в течение двух лет, то как у них появлялись новые варианты вируса, какие особенности есть у их вариантов? Это похоже на то, что происходило в остальных странах?

— Это похоже на то, как омикрон-5 гулял по остальному миру. Когда он пришел в Китай, там не было никаких новых вариантов, распространялось то, что успело появиться. В США и Европе возникал такой политический вопрос: нужно ли тестировать туристов, прилетевших из Китая? Италия очень заволновалась, потому что итальянцы провели массовое тестирование пассажиров в нескольких самолетах, и выяснилось, что половина прилетевших из Китая заражены коронавирусом, сами того не зная. Были дебаты, какие-то страны Европы сказали, что будут принимать пассажиров из Китая только с отрицательными ПЦР-тестами. По этому же пути пошли США. Другие страны, которые, может быть, больше зависели от потока китайских туристов, сказали, что это не нужно, в Китае те же варианты вируса, что и у нас, поэтому приезжие оттуда опасности не представляют.

Сейчас некоторые варианты вируса, характерные для Китая, все-таки появились, но многие иммунологи по-прежнему считают, что они не опасны. Потому что в Европе они не могут преодолеть иммунитет.

В Китае был такой низкий популяционный иммунитет, что у них не происходило дополнительных мутаций вируса, чтобы тот мог преодолеть иммунную защиту.

Но пока никто точно не знает, были ли там и другие мутации, был ли другой отбор. Я все-таки поддержала бы страны, которые хотели бы пускать людей с отрицательными ПЦР-тестами, это более разумный подход.

— Были ведь европейские страны, которые заявили: пусть едут, у нас люди в основной массе привиты, нам не страшно. Это ведь логично, для того и прививались?

— В этом есть логика, потому что прививка или гибридный иммунитет — это действительно защита от тяжелых заболеваний. Но сказать, что в мире все биологи расслабились и говорят, что уже все не опасно, я не могу. Многие ученые считают, что Китай остается таким огромным биореактором для инфекций, и опасность появления новых вариантов вируса оттуда в соединении с теми вариантами, которыми переболел остальной мир, сохраняется. То есть дебаты на эту тему продолжаются.

Интересно, что заголовки некоторых статей в газетах напоминают заголовки трехлетней давности: «Опасен ли вирус, выявленный в Китае?». История пошла по кругу.

— Вы сказали, что в Китае иммунологи давали свои рекомендации по поводу выхода из «нулевого ковида», но их не послушали. Насколько закономерными оказались последствия уже на практике?

— Они абсолютно закономерны. Когда коллеги спрашивали меня, каким будет эффект от китайской политики zero covid, я всегда отвечала: цыплят по осени считают, давайте посмотрим, насколько плавно Китай сможет эту политику спустить на тормозах.

Я нашла препринт статьи китайских авторов, которые еще в сентябре писали: нужно срочно вакцинировать пожилых, нужно срочно закупать для Китая паксловид — противовирусный препарат от Pfizer, защищающий от тяжелых последствий ковида, если его принять в первые пять дней болезни, то резко уменьшается вероятность госпитализации. С паксловидом, кстати, была связана отдельная история, Pfizer предлагал его Китаю по очень низкой цене.

— А помните, была еще «шведская модель»? Не обращаем на ковид внимания, живем, как жили, и так далее. Она в итоге как себя показала?

— Эта тактика сохранялась очень недолго, а потом Швеция сделала разворот на 180 градусов. Они ввели масочный режим, очень быстро всех вакцинировали, то есть среди европейских стран по итогам Швеция не особо выделяется, потому что поменяла политику очень быстро. Она осталась в нашей памяти таким ярким ковид-диссидентом, но на самом деле таким диссидентом она была два-три месяца.

— То есть это тоже была ошибка?

— Конечно.

Мы с коллегой анализировали данные из европейских стран: насколько быстро там смогли вакцинировать 60% населения и как это повлияло на избыточную смертность. Мы с помощью математических методов доказываем: страны различались по многим параметрам противостояния пандемии, уровень медицины у них был разным, но именно быстрая вакцинация была самым главным фактором, спасающим от смертей. В прошлогоднюю волну омикрона в феврале-марте главным фактором, спасающим от смертей, стала скорость, с которой в разных странах делались третьи или четвертые дозы вакцин — бустеры.

— Прививка, сделанная через полгода после первой вакцинации, это и есть бустер?

— Да-да, и вот там, где быстро делали бустеры, смертность от омикрона оказалась вдвое ниже, чем там, где бустеры делали медленно. То есть скорость вакцинации была решающим фактором. Даже в странах с высоким доходом населения, если там не успели привить 60% населения к октябрю 2022 года, смертность была выше. А были страны, которые одинаково быстро и хорошо провели первые две вакцинации, но потом там делали мало бустеров, и вот у них обнаружился пик смертности от омикрона.

— И кто лидеры в Европе?

— Среди стран, которые мы анализировали, лучше всего справились с пандемией Дания, Норвегия и Ирландия, там уровень избыточной смертности за два с половиной года — 0,1% населения или меньше. Для сравнения: в Болгарии, Сербии и России дополнительно умерло до 1% населения. Основной причиной того, что уровень избыточной смертности в этих странах выше на порядок, стала медленная вакцинация.

По этому поводу было очень много споров среди ученых:

омикрон оказался «мягче» дельты потому, что приземлился уже на какую-то «подушку» из людей с иммунитетом, или он в принципе стал слабее? Истина, как обычно, посередине.

Но все-таки мы увидели, каким омикрон может быть жестоким, сколько людей он способен убивать, если недостаточна вакцинация. Это показал Гонконг. Несмотря на то, что часть жителей острова была вакцинирована «Пфайзером», когда туда пришел омикрон, смертность от ковида была просто жуткой. За одну неделю марта 2022 года она оказалась выше, чем во всех странах Европы, в CША, в странах Южной Америки и Азии за любую неделю пандемии за все время. То есть это совершенно беспрецедентный антирекорд для того самого «мягкого и доброго» омикрона.

— Я задавала вопрос на эту тему вашим коллегам: это все-таки омикрон такой «вырожденец» или меньшая смертность от него объясняется вакцинацией? Получается, что Гонконг нам ответил на этот вопрос: причина — в вакцинации.