Кесария

merienn — 04.02.2012 Я не очень люблю кошек, я собачник. Нет, не так. Я их люблю - но по-разному. Собак я понимаю, и они меня тоже. А кошки мне нравятся, но они для меня как женщины незнакомой породы - я не такая.

У меня был первый триместр беременности. Это самая неприятная стадия процесса, когда несчастнее тебя в мире - есть, наверное, может быть, голодающие в Сомали, или какие-нибудь беженцы, бредущие по снегу через горы в неизвестность, но я - точно в первой десятке. Живота пока нет, запахи атакуют, и нет никакой защиты, и липнет всякая зараза, что хочешь делай.
Это самое безучастное ожидание - ты ничего не знаешь, тебя твои ангелы передали в другое ведомство, с сожалением и участием глядя вслед, и ты просто ждешь, пока решат твою судьбу, а это обычно долго.

Я сидела у камина в доме сестры, приехав в маленький родной город, промороженный и сырой от зимы и моря. Меня мучил бронхит, который налетал на меня и рвал когтями дыхание, а столичная врачиха, - молодая, гладкая, - послушав легкие, участливо сказала:
- У вас еще срок совсем небольшой, можно сейчас удалить беременность, полечитесь и потом здорового ребенка родите. Антибиотики сейчас пить...
Не дослушав про последствия, я посмотрела на нее и отключила сознание, потому что мне опасно в такие моменты вспыхивать ненавистью, она может убить.
- Поеду к своему доктору, который Сандро вытащил, - сообщила я мужу, он меня посадил на поезд, и я покатила назад, в прошлое.

Сестра убирала квартиру, а я ждала ее возле горящего огня, одетая в шерстяной мешок, замотанная в шали, и дышала с присвистом, а в окне торчало бледное зимнее море.
- О, Кесария пришла, - отметила сестра.
В комнату вошла одноглазая поджарая кошка.
- Она не очень любит новых людей, не шевелись, - предупредила сестра. - Твой зять совсем с ума сошел на старости лет, всех окрестных зверей прикармливает, если бы я разрешила - и домой бы всех привел.
Кошка была похожа на бандершу из портового борделя. Она одним глазом - злым и прищуренным - вперлась в меня, я замерла и старалась не шевелиться.
- Она с собаками дралась, за котят. Видишь - через всю морду шрамы. Сожрали бы ее, да мы вырвали, домой принесли. Ошейник нацепили, а то она уходит наружу все равно, не знаю - поможет или нет.
- А котята? - фальшиво ласковым голосом уточила я, внутри все напряглось.
- Они тоже где-то в доме, места много, дети уехали, - сестра разогнулась. - Я сейчас оденусь, и пойдем.

В комнате остались только я и Кесария.
Она подошла ко мне и вспрыгнула на колени.
Ну что может сделать со мной побитая в дворовых боях беспородная кошка?! Я слушала треск огня и смотрела на некрасивого зверя. Она была серая, с еле заметными полосками, мускулистая, больной глаз прикрыт, второй смотрит - даже не знаю, как. Ядовито.
- Кесо, Кесо, - позвала я ее на всякий случай.
Она медленно выпустила когти, они прошли сквозь толстую ткань и уперлись в кожу. Потом привалилась твердым боком к моему животу, свернулась, легла и закрыла глаз.
Не знаю, долго ли мы сидели так, молча, греясь друг возле друга. Я по-прежнему не знала, что мне скажет мой доктор, надо ли мне выпить антибиотики, или как в первую беременность - пить литрами айвовый отвар, втирать мед в кожу, дышать паром над картофельными очистками, много ходить пешком по скучному парку, и ждать, ждать, ждать, пока не родится тот, кто зреет внутри меня.
- Кесария?! - воскликнула сестра, войдя в комнату. - Да неужели это ты?
Кесо привстала, снова запустила в меня когти - чувствительно, но неопасно, и спрыгнула на пол. Пошла прочь блатной походкой, не оглядываясь.
- Я звонила, нас ждут через полчаса, как раз успеваем, - сказала сестра. - Ты отдохнула? Придумала тоже: больной и беременной ехать в нашем поезде, там и здоровый заболеет.
- Все нормально, - покашляла я. - Мне здесь полегче дышать, наверое - воздух влажный.
- Это самовнушение, - усмехнулась сестра. - Ты не вздумай никакие лекарства пить, знаю я этих врачей.
- А сколько у Кесарии котят? - вдруг вспомнила я.
- Трое, - удивилась сестра. - И все живы-здоровы. А ведь простая уличная кошка.

Все будет хорошо, успокоилась я.
Я пройду этот кошмарный триместр, а потом меня перестанут терзать запахи.
А потом будет весна, и тот, кто зреет внутри, вырастет как надо.
- А Кесария-то, - усмехнулась сестра снова. - Первый раз вижу, чтобы она к кому-то на колени пошла.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив