Казанские впечатления (сентябрь)

Что касается знания Ирана древнего, то показателем отношения к его истории, его культуре для меня остаётся такой эпизод. Как-то ректор СОГУ А.А. Магометов, вернувшись из поездки в Тегеран, «с чувством гордости» поведал читателям газеты «Северная Осетия» о том, как он объяснял иранцам, что древнеперсидский язык дешифровал не кто иной, как… Василий Иванович Абаев. Цитата: «Именно благодаря дешифровке древнеперсидской клинописи, сделанной В.И.Абаевым, языковеды мира получили подлинные памятники древнего периода иранских языков» (Северная Осетия. 28.11.2002). Как известно, Бехистунская надпись, с которой начинают историю расшифровки древнеперсидской клинописи, была прочитана, когда В.И. Абаев еще не родился. Вежливые иранцы не стали напоминать этого гостю, а наши историки, если и знали (Бзаров знает вряд ли, хотя и делает вид, Э. Сатцаев знать мог, к тому же, по-моему, был спутником Магометова в той поездке), постеснялись сказать, в газете опровержение дать не захотели. Вот с таких, мягко сказать, вольных заявлений выведенных из-под критики «неприкасаемых авторитетов», и начинается осетинская мегаломания, практически полностью подменившая историю мифологией самого низкого пошиба (об этом в предыдущем посте: Наука, которую в Осетии потеряли ).

В Казани (для сравнения) такого рода национальной приватизации истории (татаризации) я не заметил, хотя сам Татарстан рассматривается многими как республика-государство татарского народа, и одним из лидеров сепаратистского движения в России (вспомним договоры о взаимном делегировании полномочий Российской Федерации и Татарстана при Шаймиеве, дискуссии о татарском и русском языках в республике, и т.д.). Тут же замечу, что организатором конференции выступал Казанский федеральный университет, один из первых классических университетов России; в академических учреждениях (в Татарстане своя Академия наук) может быть другая обстановка. Университет же выглядит вполне российским, явных проявлений татарского национализма за те несколько дней я не увидел, хотя в разговорах это мелькало, наш гид по Казанскому Кремлю, профессиональный археолог и «наполовину татарин», как сам представлялся, довольно едко высказывался по поводу попыток местных суверенизаторов переписывать историю в националистическом духе. В актовом зале музея истории КФУ висел не портрет какого-нибудь выдающегося татарина, а портрет Александра I, при котором в 1804 году и был основан университет (вы часто видите в наших учреждениях портреты неосетин? не задавались вопросом, почему вдруг в главном зале СОИГСИ висит портрет, а СОГУ носит имя Коста Хетагурова, хотя учёным он не являлся, и не имел отношения к их основанию?). Кафедра истории древнего мира и средних веков КФУ, инициатор конференции, укомплектована не «лицами татарской национальности», и не татароведами (как в СОГУ аналогичная кафедра заполнена осетиноведами), а специалистами именно в области древности и средневековья, коими являлись в основном русские (или «русскоязычные»). В Казанском университете я бывал ещё во время учёбы в Москве (1980-е годы): будучи студентом 4-го курса МГУ, приезжал на студенческую конференцию «Античный понедельник» (тогда моё выступление впервые было упомянуто в «Вестнике древней истории»); затем выезжал в Казанский университет брать отзыв ведущей организации при защите кандидатской диссертации: мне оперативно – в течение одного дня (накануне созванивались) – помогли оформить документы тогдашние «столпы» антиковедения в Казани – Аркадий Семенович Шофман, Владимир Данилович Жигунин. Теперь в КФУ новое поколение антиковедов, которых я знал ещё студентами и аспирантами: Чиглинцев, Габелко, Рунг.

Вообще в Поволжье считаются крупными центрами антиковедения: Казань, Нижний Новгород, Саратов (ну, есть ещё Ярославль, он ближе к Москве), у них сложившаяся репутация, с историками из этих городов мы общаемся давно. В Казани познакомился со Старковой Надеждой Юрьевной, деканом истфака Удмуртского госуниверситета (Ижевск). Спросил, как у них с древностью: «национальная республика», ввиду специфики и по аналогии с северокавказскими республиками, можно было предполагать, что занимаются там удмуртоведением. Нет, всё нормально, есть специализированная кафедра истории древнего мира и средних веков (а не «всеобщей истории»), и там все специалисты (то есть защищали диссертации по древней или средневековой истории, а не по «отечественной», как в СОГУ), кроме востоковеда, которого ищут, так что идут по правильному пути (а в СОГУ нет даже понимания того, что нужно брать специалистов, а не «национальные кадры»).

Теперь что касается основной тематики конференции. Таковой были контакты двух крупнейших цивилизаций древности – античной (Греция и Рим) и иранской (Ахемениды, Аршакиды, ранние Сасаниды). Доклады, как в таких случаях бывает, рассматривали проблему с разных сторон. Аскольд Иванчик (возглавляющий античность в ИВИ РАН, член-корреспондент РАН), много времени проводящий за рубежом, соруководитель международного проекта (Россия-Германия-Швейцария) исследований в Южной Фригии (Турция), рассказал о начале исследования древнего города Келены-Апамеи Фригийской. За 4 года, не проводя раскопок, только в ходе разведки, с поверхности было собрано около сотни древних надписей, в основном, ранее не публиковавшихся. Анатолия меня интересует с точки зрения контактов с Кавказом, возможно, публикация этих находок принесёт что-то нового. Сергей Сапрыкин (завкафедрой в МГУ) привёл большой материал, в том числе из областей прикавказских, в частности, из Вани (я был там в прошлом году), свидетельствующий о синкретизме в изобразительном искусстве Понтийского царства. Все доклады нет смысла пересказывать, не тот жанр, полезного и нового услышал немало. Сам я выступал по парфянской теме, представленной в этот раз слабее обычного (не приехали по разным причинам Кошеленко, Гаибов, Пьянков, Балахванцев). Моя тема: «Из наблюдений за структурой “Парфики” Арриана». «Парфянская история» или «Парфика» ставшего «моим» автором Арриана дошла до нас только во фрагментах более поздних авторов, их распределение по книгам (всего 17) составляет большую проблему. У меня было два основных тезиса: 1) издание «Парфики» следовать датировать временем после 136 г.н.э. (после аланского набега на Каппадокию), 2) «Парфика» представляла собой не только историю Парфянской войны Траяна (113-117 гг.), но была сочинением смешанного жанра, куда входили материалы по общей истории парфян, а также этнографические, военно-политические, мифологические, культурные сюжеты о жизни и культуре народов Парфянской империи.

Фотографии:

Моё выступление в секции. Председательствует Александр Махлаюк, д.и.н., Нижний Новгород:

Общая фотография участников конференции у входа в здание музея (одного из музеев) "Казанский Кремль":



За пределами собственно научной части были традиционные встречи и разговоры с коллегами. Рад был снова увидеть Марека Ольбрыхта из Польши, с которым мы пересекались на Барселонской конференции 2007 года. Марина Лаптева (Тобольск) рассказала о своей недавней поездке в Турцию, где посетила древнюю Трою (точнее – Гиссарлык, троянская идентичность не бесспорна). Саму Казань я с трудом узнавал после 25-летнего перерыва (может быть, просто плохо помню). Стало больше мечетей, многие вывески, объявления – на русском и татарском. Город большой, миллионник, есть старые кварталы с обшарпанными домами и неудобными переходами, есть ухоженный центр – Казанский Кремль (удалось посмотреть многое в перерывах между заседаниями, которые, по большей части проходили в аудиториях музеев на территории Кремля), университетский квартал, близлежащие улицы, выглядящие по-столичному. Транспорт почти весь общественный, маршруток, к чему привыкли во Владикавказе, почти нет. Проезд в автобусе – 18 р., в троллейбусе – 15, раз добирались в студенческую гостиницу на такси – 15-минутная езда обошлась в 300 р. Последний день пребывания в Казани посвятил знакомству с центральной улицей города – ул. Баумана, своего рода «казанским Арбатом», с пешеходной зоной, частыми кафе, ресторанчиками, аттракционами, фотографами, художниками-портретистами (см. далее фото).

Благовещенский собор в Казанском кремле:{C}{C}{C}



Там же. Башня (падающая) Сююмбике, казанской царицы, пленённой Иваном Грозным, чьё имя ошибочно связывают с башней, построенной, видимо, в 17-ом веке. Башня русской постройки, но увенчана исламским полумесяцем в 90-е гг., годы подъёма татарского самосознания:



В Казанском Кремле:





С Мареком Ольбрыхтом (Жешув):


С Агнешкой Фулиньска (Краков):


Вид на р. Казанку (водохранилище) с высоты Кремля:


Мечеть Кул Шариф - главная мечеть РТ в Казанском Кремле:



Улица Баумана (виды):







 (На последней фотографии - копия кареты Екатерины II (настоящая карета - в Национальном музее), в которой любят фотографироваться современные Екатерины)
О Москве, куда вернулся после конференции, много писать не буду: она часто мелькает у меня в блоге. Работал в библиотеках, понравилась электронная система заказов в «Историчке» (в «Ленинке» менее удобно), а вот ИНИОН отстаёт: заказы по прежнему подаём в виде заполненных бланков. Из Химок (это отделение РГБ – «Ленинки», где диссертации, газеты, старые книги) теперь можно заказывать литературу в главное здание библиотеки за плату (20 или, если срочно - 50 рублей). Пробежался (нет, не так: уже не бегаю, «прошёлся») по книжным магазинам, набрал полную сумку. Для кавказоведов моего профиля (древность и средневековье) особенно рекомендую новинки: Белецкий Д.В., Виноградов А.Ю. Нижний Архыз и Сенты - древнейшие храмы России. Проблемы христианского искусства Алании и Северо-Западного Кавказа. Москва: Индрик, 2011. 392 с.; Подосинов А.В., Скржинская М. В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. Тексты, перевод, комментарий. М.: Индрик, 2011. 504 с. (из той же серии «Древнейших источников Восточной Европы», что и «Тактические трактаты Флавия Арриана»).
И вот – на фото знамение времени: антисемитский лозунг на тротуарах Москвы (антикавказских не встречал, но общее недовольство кавказцами нарастает, это заметно по поведению многих москвичей).