Капитан Ульдемир — Владимир Михайлов
fanfanews — 21.01.2022
Фантастике — той, что является литературой, — сближаться с литературой нет нужды; и никакой кризис ей не грозит. Конечно, развивается она не линейно, но ведь и поэзия тоже переживала приливы и отливы, да и любая область искусства вообще.
Владимир Михайлов
Владимир Дм0итриевич Михайлов (24 апреля 1929 — 28 сентября 2008), «капитан Ульдемир» — один из безусловных классиков советской фантастики. Его имя традиционно упоминается в одном ряду с братьями Стругацкими и Киром Булычевым — лучшими из лучших, тех, кто сделал нашу фантастику такой, какая она есть сейчас. В ярчайших своих проявлениях, конечно.
Владимир Михайлов не создал своей формальной школы, не основал постоянно действующий семинар, как Борис Стругацкий или Андрей Балабуха. Но в том или ином качестве у Михайлова учились все ведущие советские авторы восьмидесятых-девяностых, от Вячеслава Рыбакова и Льва Вершинина до Сергея Лукьяненко — и подолгу разговаривая с ним, и просто читая его книги.
НАЧАЛО ПУТИ
Будущий писатель родился в Москве. Как и многие фантасты-«шестидесятники», он далеко не сразу окунулся в кипение литературной жизни. Окончив юридический факультет Рижского университета, Михайлов успел послужить в армии, продвинуться по партийной линии, поработать следователем в прокуратуре — и только в 1958 году, накопив солидный жизненный опыт, стал профессиональным литератором. Причем влиться в состав советских фантастов он вовсе не планировал.
«В конце 50-х годов, когда был уже запущен спутник, но полет Гагарина оставался еще впереди и космическая фантастика оказалась в моде, меня попросили (зная, что я усердно читаю НФ) написать фантастический рассказ для издававшегося на русском языке в Риге литературного альманаха «Парус». Я числился тогда в активе Союза писателей (считался поэтом), работал в сатирическом журнале (на латышском языке) и писал сатирические рассказы (в общем, не без успеха). Меня попросили — я взялся. Вместо предполагавшегося рассказа получилась повесть «Особая необходимость» — мой первый НФ-блин» (из интервью Владимира Михайлова).
Жанровый дебют состоялся достаточно поздно: первая фантастическая повесть Михайлова появилась в центральной прессе только в 1962 году, на страницах альманаха «Искатель». К тому времени автор уже перевалил тридцатитрехлетний рубеж. Обратившись к НФ зрелым, вполне состоявшимся человеком с солидным жизненным багажом и устоявшейся системой взглядов, Михайлов сразу заявил о себе как о писателе самобытном, не похожем на других. В чистом виде оба направления, занимавшие основное место в советской фантастике 1960-х — социальное (где звездой первой величины, несомненно, были Аркадий и Борис Стругацкие) и популяризаторское, в духе Генриха Альтова, — привлекали Михайлова одинаково слабо. Уже в первых своих повестях и рассказах Владимир Дмитриевич проявляет интерес прежде всего к межличностным отношениям — в этом плане его произведения, собранные в книгах «Люди и корабли» (1967), «Ручей на Япете» (1971) и «Исток» (1972) ближе всего к сочинениям Геннадия Гора или Михаила Анчарова.
В то же время Михайлов активно использует в своей прозе традиционный НФ-антураж: межзвездные корабли («Черные журавли», «Пилот экстра-класса», «Скучный разговор на заре»), иные цивилизации («Пещера многоногов», «Странный человек Земли», «Исток»), путешествия во времени («Глубокий минус», «День, вечер, ночь, утро»)... На этом этапе фантастический прием позволяет Михайлову заострить и глубже раскрыть конфликты, с незапамятных времен волнующие писателей и поэтов. При желании можно, например, провести параллель между героями новеллы «Ручей на Япете» — космическими путешественниками, которых не смог узнать посланный им навстречу земной журналист, и Одиссеем, тайком пробирающимся в родную Итаку. И это сравнение не будет выглядеть надуманным, притянутым за уши.
ИНАЯ СТОРОНА
Наиболее полно талант Владимира Дмитриевича раскрылся в семидесятые, с появлением романа «Дверь с той стороны» (1974). Эта психологическая драма, разворачивающаяся в замкнутом пространстве, разительно отличается от той казенно-оптимистической фантастики, которая щедрым потоком лилась из-под пера авторов, занявших центральное место в советской «жанровой» литературе после окончания хрущевской «оттепели». Рейсовый космолет, возвращавшийся на Землю, в результате трагической случайности обращается в антивещество — вместе с экипажем и пассажирами. Посадка на родной планете невозможна, столкновение с любым объектом, даже небольшим метеоритом, грозит аннигиляцией. Героям романа не суждено вернуться домой, Земля готова скорее уничтожить корабль, чем позволить ему вызвать катастрофу всепланетного масштаба. Воздуха и еды на борту хватит на много лет, но как жить человеку, в одночасье ставшему изгоем, лишившемуся всего, потерявшему надежду на возвращение к семье и друзьям?.. Страх, отчаянье, лихорадочный поиск несуществующего выхода, взаимные упреки, апатия — Михайлов показывает всю гамму чувств людей, обреченных на бесконечное скитание среди звезд.
В советской фантастике существовало немного авторов, настолько беспощадных к героям, — сравнить «Дверь с той стороны» можно разве что с «Далекой Радугой» Аркадия и Бориса Стругацких. Жизнеутверждающий эпилог выглядит скорее уступкой внутренней цензуре, чем закономерным финалом истории. Тем не менее, книга была благополучно напечатана в рижском издательстве «Лиесма» и даже переиздана пятью годами позже — на периферии СССР публиковать спорные тексты было куда легче, чем в Москве или Ленинграде.
В следующем романе «Сторож брату моему» (1976), который открыл цикл о капитане Ульдермире, Михайлов позволил себе еще сильнее отступить от «генеральной линии партии». Во-первых, название этой вещи напрямую отсылает читателя к Библии: «И сказал Господь Каину: где Авель, брат твой? Он сказал: не знаю; разве я сторож брату моему?» (Бытие, 4:9). Во-вторых, одним из центральных героев романа писатель делает немецкого летчика-аса Уве-Йоргена Риттера фон Экка, воевавшего во время Второй Мировой на стороне нацистской Германии, что для советской НФ было совершенно недопустимо. Особенно если учесть, что этот неоднозначный персонаж становится в итоге полноправным членом команды, занимающейся спасением миров. Наконец, метафизическая основа цикла довольно далека от марксистко-ленинской философии, да и от материализма вообще. Вселенские Силы, представленные двумя демиургами, Мастером и Фермером, следят за соблюдением мирового баланса, ибо волна Холода, возникающего при любой всепланетной катастрофе, может пагубно повлиять на тонкие планы бытия. В качестве орудия вмешательства в жизнь цивилизаций, стоящих на краю гибели, Фермер и Мастер избирают шестерку землян, выдернутых из разных исторических эпох, — подробнее эту картину мира автор раскрывает уже во втором романе цикла, «Тогда придите, и рассудим» (1983). Обратите внимание: здесь в качестве названия вновь используется цитата из Библии...
Однако социальный аспект взаимодействия различных культур — далеко не главное, что интересует писателя. Капитану Ульдемиру выпадает уникальный шанс разобраться в себе самом, заглянув в собственную душу. Стиль Владимира Дмитриевича нетороплив и плавен, действие разворачивается неспешно, оставляя герою время для рефлексии. По словам западного исследователя Леонида Геллера, книги Михайлова «написаны несколько витиеватым, затрудненным слогом» — что ж, отчасти так и есть. Сюжетные перипетии для автора отнюдь не главное. В самых известных (и, пожалуй, лучших) книгах Владимира Дмитриевича внешний мир, суетный, изменчивый и быстротечный, имеет куда меньшее значение, чем самоанализ, которому предается герой — «альтер-эго» автора. Любой диалог у Михайлова — это диалог с зеркалом, любой фабульный поворот — отражение внутренних борений персонажа.
С этой точки зрения чрезвычайно показательна повесть «Не возвращайтесь по своим следам» (публиковалась также под названием «Все начинается с молчания», 1991). Писатель использует прием инверсии времени, широко распространенный в западной фантастике (взять, к примеру, «Божественное безумие» Роджера Желязны или «Времятрясение» Курта Воннегута), но в нашей НФ задействованный слабо. Жизнь человеческая разворачивается в обратном порядке, от старости к младенчеству. Можно в подробностях рассмотреть пройденный путь, отметить допущенные ошибки, понять, что в этом мире было для тебя по-настоящему ценно. Однако изменить уже ничего нельзя: жизнь прожита, остается лишь отстраненно наблюдать за ходом событий, как за кинолентой, пущенной задом наперед. Только вот смириться с этим — не в человеческой природе, и главный герой, Дмитрий Зернов, упорно ищет способ вырваться из заколдованного круга, запустить «проектор» по новой...
ГЕНЕРАТОР ИДЕЙ
Обостренный интерес к внутреннему миру героев вовсе не свидетельствует о замкнутости и нелюдимости писателя. Напротив, до самых последних дней Владимир Дмитриевич вел активный, деятельный образ жизни — насколько позволяло здоровье, конечно. В 1980-х он участвует в работе знаменитой «Малеевки» в качестве одного из руководителей, а как главный редактор литературного журнала «Даугава» всячески помогает фантастам «четвертой волны» пробиться к читателю. В перестроечные годы он первым публикует на страницах своего журнала «крамольную» повесть братьев Стругацких «Гадкие лебеди» — правда, под названием «Время дождя». В девяностых и двухтысячных, переехав из Риги в Москву, — активно пишет новые романы, не отставая от более молодых и резвых коллег. За эти восемнадцать лет издано пятнадцать книг, среди которых особняком стоит «Вариант «И» (1997), неожиданная вариация на избитую ныне «имперскую» тему. Герои этого произведения по большому счету поддерживают возрождение империи, но делают парадоксальный вывод: главенствующей религией в обновленной России должен стать ислам, а императором — шейх Абу Мансур.
Надо отметить, что в постперестроечные годы Михайлов, в отличие от некоторых своих сверстников, не чурался экспериментов и пробовал себя в жанрах, слабо развитых в советской фантастике: экологической антиутопии («Ночь черного хрусталя», 1990), «космической опере» («Властелин», 1993), романе-катастрофе («Тело угрозы», 2003). Кроме того, с начала девяностых особое внимание писатель уделяет социальной фантастике.
«Чтобы стать пусть не властительницей дум, но для начала их соучастницей, нужно говорить на тему, которая волнует человека прежде всего; и эта тема сегодня неизбежно социальна. Потому что люди уже осознали: самое важное — не то, какие еще совершатся открытия и изобретения; но другое — кем, как и для чего эти открытия и изобретения будут использоваться, на благо или во вред. А поиски ответа на этот вопрос непроизвольно выводят к проблемам общества, его структуры, характера власти, прав человека (в том числе и на контроль за действиями власти, и на ее ограничение), и так далее» (из интервью Владимира Михайлова).
Пожалуй, единственный из актуальных жанров, который писатель сознательно исключил из круга своих интересов, — это фэнтези. Позиция классика четко выражена в одном из интервью: «Фэнтези не люблю и не читаю». Что ж, и такая позиция имеет право на существование.
Все это время Владимир Дмитриевич регулярно посещает фестивали любителей фантастики, общается с читателями, участвует в работе жюри премии «Странник» и творческого совета журнала «Если». Последним его конвентом стал «Евроскон», проведенный в Подмосковье в марте 2008 года. Среди премий, которыми был отмечен за этот период Владимир Михайлов, — «Аэлита-1991» и «Беляевская премия-1994» (обе за цикл «Капитан Ульдемир»), «Паладин фантастики-1996» (за заслуги перед жанром), «Странник-2000» (за повесть «Путь Наюгиры»), «Басткон-2000» и «Большой Роскон-2002».
Трудоспособности Владимира Дмитриевича можно было поразиться: этот далеко не молодой человек продолжал продуктивно работать до последних дней своей жизни, охотно принимая участие в разнообразных экспериментальных проектах. В 2008 году его рассказы «Трудно одержать поражение» и «Ручей, текущий ввысь» увидели свет на страницах двухтомника «Убить чужого» и «Спасти чужого», подготовленного к «Евроскону» двумя издательствами-конкурентами, «АСТ» и «Эксмо». Однако последнюю свою повесть, «2012», напечатанной на бумаге писатель так и не увидел: антология «Порох в пороховницах», составленная Андреем Синицыным из произведений «живых классиков» российской фантастики, вышла в октябре 2008 года, когда капитана Ульдемира уже не было с нами...
Источник: mirf.ru
|
|
</> |
На что обратить внимание при выборе дебетовой карты с бесплатным обслуживанием 
ДЕНЬ «ЛИПКИХ» БУЛОЧЕК! 
Утреннее 
Помидоры, яблоки и килограммы 
Слезы (Евгений Копарев) / Стихи.ру 
Как на Невском заводе делают газотурбинные установки (ГТУ) Т32 «Ладога» для 
Поразительное фото 
Праздничные заботы 
Тайные планы кремлевской закулисы 
