"Как я могла от них что-нибудь взять"

Валерию Новодворскую при жизни изображали этаким посмешищем не от мира сего. Она действительно была вне понимания как для новоявленных «демократов» — переобувшейся вчерашней партократии, хапавшей ртом и йопой; так и для большинства сограждан, оставшихся совковыми холопами по меналитету.
Вот вроде «прогнулись под Америку» и те и другие. Одни не могли управлять по-старому, другие не хотели жить хуже всех в Европе (не считая Албании); а вместе разуверились в бреднях коммунизма. Одним хотелось джинсов и колбасы двухсот сортов; другим счетов в швейцарских банках и владеть заводами, газетами, пароходами.
Попытались скопировать, «как у них» — cвободная экономика, избираемая власть, международное право. На деле была лишь имитация. Получилось что-то пародийное на «как у буржуев»: китайские джинсы и колбаса из палева у холопов; миллиарды газоевро за разворованные ресурсы у новосовецкой элиты, переставшей играть в демократию, как только получилось. Ельцин что-то ещё изображал, но после стрельбы по «парламенту» и войны в Чечне совсем неубедительно.
А Новодворская сразу видела эту публику насквозь. Стать лидером нации, как Вацлав Гавел и Лех Валенса, как и она сидевших по тюрьмам при коммунистах, у неё не было шансов в протухшем Совке. Люди чести здесь посмешище. Прекрасно понимала и не стремилась к власти, просто оставаясь собой. Она жила в убогой хрущёвке вместе с мамой и кем-то ещё из родни даже тогда, когда власть изображала заигрывание и консенсус с советскими диссидентами. Когда Ельцин предложил Новодворской от щедрот просторную квартиру, отказалась: «Как я могла от них что-нибудь взять?».
|
</> |